Небо истребителя - Ворожейкин Арсений Васильевич (электронные книги без регистрации .txt) 📗
После разбора учения, который проводил министр обороны Маршал Советского Союза Н. А. Булганин, меня вызвал командующий ПВО генерал-полковник М. И. Самохин и предложил стать командующим ПВО Военно-Морского Флота в Калининграде или в Севастополе.
— Нет. Моя профессия — летчик, — не задумываясь отказался я.
— Зря. Вам уже сорок два года, а это почти предел для летчика, летающего на современных истребителях. Может, передумаете, а завтра позвоните мне? Если решите, то отсюда и поедете прямо к новому месту службы. Лучше всего в Севастополь. Черное море, природа курортная, город закрытый.
— Хорошо. Когда вам позвонить?
— Завтра в полдень…
На другой день возле метро меня остановил щупленький человек с бледным, изможденным лицом.
— Арсен! — радостно воскликнул он. На глаза у него навернулись слезы.
Я не узнал его, но слезы меня насторожили, и я сочувственно спросил:
— Извините, я вас что-то не припомню.
— Я Щиров, Арсен!
— Сережа! — я обнял товарища, и мы долго стояли так и молчали. А потом был у нас неторопливый невеселый разговор. Сергей рассказал о своей семейной трагедии.
Его красавицу-жену Софью лакеи Берия схватили на улице, посадили в машину и увезли. Берия силой сделал ее своей любовницей, вызвал к себе Щирова, предупредил: «О жене никому ни слова. Пикнешь — в порошок сотру». Но Сергей был не из робкого десятка, задумал раскрыть злодейство. С этой целью он решил демонстрировать переход границы, чтобы, как он полагал, попасть под суд, рассчитывая на суде все раскрыть и разоблачить беззаконие. Но суда не было. В зале, куда привели Щирова, находился сам Берия и двое его подручных. Берия объявил приговор: 25 лет заключения. При этом он цинично напомнил: «Я тебя предупреждал. Вот и получай за свое „благоразумие“ награду».
Сергей расплакался. Передо мной был совершенно больной и сломленный человек. Исповедь его потрясла меня, и я окончательно понял, почему он пускался в загулы и частенько обращался к зеленому змию. Этим он пытался заглушить свое душевное смятение. Я проводил его до дома, дав свой адрес, попросил написать мне, как будет складываться его жизнь. Но писем от него не получил. Герой Советского Союза Сергей Сергеевич Щиров скончался в 1956 году в Казани, в психиатрической больнице.
Но верно говорят, что природа стремится к равновесию. Сразу после встречи с Сергеем судьба подарила мне еще одну, но уже счастливую встречу, которая на всю жизнь осталась в памяти…
Собираясь в очередной отпуск, я выехал в один из подмосковных городков. Был довольно прохладный день. Поеживаясь, я шагал по тихой, немноголюдной улочке, когда услышал такой знакомый голос!
— Арсен, дорогой!
Оглянулся: передо мной стоял улыбающийся, цветущий мужчина, очень похожий на Амет-Хана Султана. Но это был не тот Аметха, каким я видел и запомнил его при последней встрече. Тот был исхудавшим, с впалыми щеками, с резко выступающими скулами, с растерянным, бегающим взглядом. Этот — розовощекий, глядящий весело, одетый с иголочки, только общими чертами лица напоминал того бедолагу. Я растерянно смотрел на него.
— Не узнаешь? — рассмеялся Амет-Хан. — Я и сам не узнаю себя!
Он метнулся ко мне, порывисто и крепко обнял, заставив этим окончательно поверить, что передо мной он сам, а не его дальний родственник.
— Как живешь, Аметха? — я наконец поборол растерянность.
— О! Дарагой Арсен! Я обрел новую жизнь! Я поднялся на огромную гору! Я учу самолета летать!
— Постой, родной мой, не торопись, — рассмеялся я, — говори по порядку, не включай форсаж.
— По порядку? А ты видел в авиации порядок? Так вот, Арсений, сними свою кепку и слушай. Такие новости положено слушать с почтением, как речь аксакала. Запоминай, дарагой! Я нашел прекрасных друзей. Один из них знаменитый летчик-испытатель Сергей Анохин. Второй друг — жена Сергея Маргарита Карловна. Она обучила меня полетам на планере. Я получил от нее свидетельство парителя. Понимаешь, я не летаю, я парю в воздухе. Мне недавно вручена Государственная премия. Я — лауреат! Ты веришь этому? Домом для меня стало небо!
Я слушал своего старого друга, а сам чувствовал, как волна радостного душевного тепла захлестывает меня. Мне казалось, что это не Амет-Хан изливает душу, а каждое сказанное им слово рождается в моем сердце, и говорит он не столько о себе, сколько обо мне и о тысячах тех счастливых людей, для кого небо стало настоящим домом и неповторимой судьбой.
