Собрание сочинений. Том 13 - Маркс Карл Генрих (электронные книги без регистрации .txt) 📗
«полны решимости самым серьезным образом противодействовать бессмысленной спекуляции, которая в настоящий момент создает недостаток разменной монеты».
Подобное предположение об избытке мелкой монеты, конечно, отнюдь не может компенсировать вполне очевидного дефицита этого необходимого предмета.
Властям следовало бы знать, что приплата к номинальной стоимости серебра резко возросла, что даже для меди эта разница составляет 10 %, и что крестьяне повсюду кладут в кубышки все, что звенит как металл. Наместники Богемии и Нижней Австрии напомнили публике о законе, по которому всякая биржевая игра серебряными и медными монетами карается штрафом в 50 флоринов и даже более тяжкими наказаниями, но все напрасно. Такие репрессивные меры не приносят никаких результатов, в особенности, если они сопровождаются официальными заявлениями, вроде заявления, помещенного в официальном разделе «Wiener Zeitung» [209], о том, что с 1 июня в Ломбардо-Венецианском королевстве серебряные монеты достоинством в 6 крейцеров будут изъяты из законного обращения. Правительство, в конце концов, будет вынуждено удовлетворить ходатайство торговой палаты Нижней Австрии, как бы мало респектабельным это не выглядело, и выпустить для розничного оборота государственные ассигнации достоинством в 5, 10 и 25 крейцеров.
Переходя теперь от низшей области, т. е. от розничного оборота, к области денежного рынка и коммерции в собственном смысле слова, мы в первую очередь должны отметить уже известное вам банкротство крупной фирмы Арнштейн и Эскелес, о котором было объявлено 5 мая. Они являлись основными вексельными маклерами столицы и на них главным образом был возложен учет векселей, не подлежащих непосредственному учету в банке, а также переучет промышленных и коммерческих векселей из провинции. В их руках были сосредоточены, не считая столицы, денежные операции промышленников Венгрии, Богемии и Силезии. Фирма гордилась своим 80-летним существованием, и ее глава, барон фон Эскелес, соединял в одном лице обязанности директора Национального банка, генерального консула в Дании, председателя правления компании по учету векселей в Нижней Австрии, председателя компании государственных железных дорог, директора Южной железной дороги и т. д. Одним словом, после Ротшильда он был крупнейшей финансовой фигурой империи. Арнштейн и Эскелес играли видную роль во время Венского конгресса, когда салон г-жи фон Арнштейн являлся центром встреч политических и литературных знаменитостей того времени. Одной из непосредственных причин, которые привели к банкротству, связанному с обязательствами на сумму почти в 30000000 долларов, явился отказ парижского Credit Mobilier оплатить переводные векселя венской фирмы. После этого краха не проходило дня без того, чтобы на венской фондовой бирже не регистрировался целый ряд банкротств фирм, среди которых наиболее значительными были банкротства фирм Соломон-Коммандо, Эйдам и К°, Г. Бланк, Плехер и К°, Дием и Инглиш, И. Ф. Гартнер, Ф. С. Шмидт, М. Грегер и К°, братья Покарни, Мориц Коллинский, Карл Цолер, А. Киршман и другие. В провинции банкротства австрийских фирм, непосредственно связанные с этой катастрофой, имели место в Брюнне, Праге, Рейхенберге, Лемберге и т. д. Наиболее крупным был крах фирмы Лутерот и К° в Триесте, во главе которой стоял прусский консул, он же директор Австрийского Ллойда [210]. За пределами австрийского государства обанкротилось несколько крупнейших банкирских домов в Бреславле, Магдебурге, Мюнхене, Франкфурте, а также ссудный и коммерческий банк в Касселе. Вообще говоря, нынешняя паника напоминает торговую панику в Гамбурге осенью 1857 г. и принятые тогда в Гамбурге меры для ее ослабления [211] служат также примером, которому собирается подражать австрийское правительство. Будут иметь место некоторые послабления в законах, касающихся переводных векселей; Национальный банк создает комитет для поддержки тех фирм, которые лишь кратковременно были вынуждены приостановить платежи вследствие всеобщего недостатка коммерческого кредита, и два миллиона бумажными ассигнациями будут предоставлены банкам в Праге и Брюнне.
Написано К. Марксом 14 мая 1859 г.
Напечатано в газете «New-York Daily Tribune» № 5655, 6 июня 1859 г.
Печатается по тексту газеты
Перевод с английского
На русском языке публикуется впервые
Ф. ЭНГЕЛЬС
ВОЙНА НЕ ПОДВИГАЕТСЯ ВПЕРЕД
Последние телеграммы с театра войны, полученные нами вчера с «Азией», охватывают период до 13 мая, т. е. ровно на три дня больший, чем сообщения почты Вандербилта. Эти телеграммы состоят из коротких и довольно сбивчивых сводок, выпущенных сардинским правительством, между тем как австрийцы не публикуют отчетов о своих действиях. За эти три дня ничего значительного не случилось. По своей медлительности нынешняя кампания по-прежнему занимает первое место в летописях современных войн. Нам начинает казаться, будто мы перенесены назад в те допотопные времена помпезных и бездейственных войн, которым Наполеон столь внезапно и решительно положил конец. Здесь перед нами две огромных, противостоящих друг другу армии на линии, простирающейся более чем на 40 миль — армии, из которых каждая может вести боевые действия силами в 100000—140000 человек. Одна армия приближается, другая ведет разведку, осторожно продвигаясь то к той, то к другой точке неприятельской позиции, затем она отходит назад, между тем как первая армия не двигается с занимаемой ею местности; таким образом, обе армии отделяет расстояние, колеблющееся от 8 до 20 миль.
Правда, некоторые факты позволяют рационально объяснить это ненормальное положение, однако, положение тем не менее остается ненормальным и является следствием ошибки, Совершенной в начале кампании нападающей стороной. Как мы уже показали, осуществление цели и задачи австрийского вторжения в Пьемонт было сорвано вялостью и нерешительностью движения австрийцев, что едва ли можно приписать чему-либо другому, кроме колебаний генерала Дьюлаи. Полученные с тех пор сообщения полностью подтверждают этот взгляд. Австрийцы не дают никаких объяснений по поводу странного поведения своей армии, а это с очевидностью доказывает, что они целиком возлагают ответственность на главнокомандующего. Действительно, только после первой недели кампании австрийские сводки заговорили о дурной погоде и о наводнении местности как о причине, заставившей их генерала отвести свои войска из зараженных лихорадкой болотистых рисовых полей долины По. А теперь наш хорошо осведомленный лондонский корреспондент пишет нам, что сам австрийский император, подражая примеру Луи-Наполеона, едет вместе с генералом Хессом, чтобы сместить Дыолаи и взять на себя командование.
Насколько мы можем сейчас судить, кампания велась, по-видимому, следующим образом. Прежде всего правое крыло австрийцев продвинулось вперед в направлении к Новаре и Верчелли, производя демонстрации в направлении на Лаго-Маджоре. Центр и, может быть, левое крыло, следуя через Виджевано и Павию по параллельным линиям, оставались довольно далеко позади. Колонна, вышедшая из Павии, своими главными силами 2 мая достигла только Ломелло. Выдвижение вперед правого крыла, как теперь выясняется, имело целью, во-первых, отвлечь внимание союзников угрозой наступления на Дору и Турин и, во-вторых, реквизировать для нужд австрийской армии ресурсы верхней Ломеллины. Только 3 мая австрийские главные силы начали развивать наступление на линию Касале и Валенцы; 4 мая были произведены демонстрации в направлении на Фрассинето (расположенный против места слияния Сезии и По) и Валенцу, между тем как правый фланг был продвинут ближе к центру; в то же время был наведен мост через По между Камбио и Сале и создано предмостное укрепление на южном берегу реки. Согласно некоторым сообщениям, 8-й австрийский армейский корпус, который, как говорили, шел от Пиаченцы по южному берегу По, соединился здесь с главными силами и переправился через реку после небольшой экспедиции к Тортоне и Вогере и разрушения железнодорожного моста через Скривию. Однако, согласно другим сообщениям, и в том числе некоторым из наших последних телеграмм, австрийские силы еще находятся на дороге между Пиаченцей и Страделлой. Трудно решить, была ли упомянутая экспедиция к Вогере задумана в качестве ложной атаки на Нови и на коммуникации между Генуей и Алессандрией. Во всяком случае, эта экспедиция ввела в заблуждение большинство опытных редакторов газет Турина, Парижа и Лондона, заставив их предсказывать решительную битву на старом поло сражения у Нови или где-либо возле Маренго; но это пророчество тут же было опровергнуто отходом австрийцев на северный берег По и разрушением наведенного ими моста. В начале мая, кроме того, начались очень сильные дожди. Уровень реки По возле Павии поднялся на 10–12 футов, и соответственно повысился также уровень ее притоков. Затопление рисовых полей в долине реки По, обычно не представляющее препятствия для находящейся в походе армии, так как дороги расположены на плотинах выше уровня воды, теперь стало серьезным Препятствием: вся местность и многие дороги оказались затопленными. Кроме того, австрийцы не двигались: они оставались в этих болотах, будучи вынуждены располагаться бивуаком либо на дорогах, либо на сырых полях. Поэтому, после того как они на несколько дней задержались среди этого потока, они столкнулись с настоятельной необходимостью перейти в более высокую и более сухую местность. По-видимому, они потерпели жестокий урон от болезней, в особенности от холеры и лихорадки. Следствием этого было отступление и сосредоточение в районе Мортары и Новары, отступление не перед неприятелем (ибо последний продолжал довольно спокойно стоять на своих позициях), а перед стихией. После этого австрийцы соорудили укрепления на линии Сезии и продвинули разведывательные отряды и команды фуражиров до самой линии Доры, которая образует крайний левый фланг позиции союзников.
