Статьи разных лет - Багатурия Георгий Александрович (книги бесплатно .TXT) 📗
Таким образом, возникновение идеализма Энгельс объясняет как результат преувеличения, гиперболизации, абсолютизации роли сознания, умственного труда, духовного производства – того, что составляет одно из главных отличий человека от животного. Но это отличие со временем усиливается, роль сознания в жизни общества возрастает. С переходом к подлинно человеческому, коммунистическому обществу в этом отношении неизбежно должен будет произойти существенный, качественный скачок. Как изменится при этом роль сознания, соотношение общественного бытия и общественного сознания? К такому вопросу неизбежно подводит логика всех рассуждений Энгельса на эту тему. Ответ на него он сам наметит, быть может, всего несколько недель спустя в подготовительных материалах к «Анти-Дюрингу».
В одном из фрагментов-набросков к будущей книге последовательнейший материалист Энгельс формулирует на первый взгляд совершенно необычную мысль: «Взгляд, согласно которому будто бы идеями и представлениями людей созданы условия их жизни, а не наоборот, опровергается всей предшествующей историей, в которой до сих пор результаты всегда оказывались иными, чем те, каких желали, а в дальнейшем ходе в большинстве случаев даже противоположными тому, чего желали. Этот взгляд лишь в более или менее отдаленном будущем может стать соответствующим действительности, поскольку люди будут заранее знать необходимость изменения общественного строя (sit venia verbo [427]), вызванную изменением отношений, и пожелают этого изменения, прежде чем оно будет навязано им помимо их сознания и воли» (там же, стр. 639).
Но ведь «взгляд, согласно которому будто бы идеями и представлениями людей созданы условия их жизни», – это идеалистический взгляд, взгляд, который сводится к положению: сознание определяет бытие, это идеализм в применении к человеческому обществу, идеалистическое понимание общества и его истории. А Энгельс говорит, что «этот взгляд… может стать соответствующим действительности»! Значит, соотношение между бытием и сознанием может измениться? По смыслу того, что говорит Энгельс, в известной мере, в определенном смысле, да. В каком же именно? Разумеется, не в том, что сознание и только сознание станет определять бытие. Энгельс был и остается материалистом. Бытие определяло и будет определять сознание. Что же тогда изменится и изменится ли вообще что-либо в их соотношении?
Обратите внимание на аргумент, который Энгельс выдвигает против идеализма: он говорит, что идеалистический взгляд «опровергается всей предшествующей историей». Энгельс очень конкретен. Он аргументирует ссылкой на имеющийся исторический опыт. Материалистическое понимание истории выступает как обобщение исторической практики. Ну, а если в будущем эта практика как-то изменится? Значит, адекватным образом должно будет измениться и ее теоретическое обобщение. Но есть ли основания для того, чтобы предположить какое-то изменение? Да, есть. И об этом свидетельствует та же история.
При анализе «Диалектики природы» мы уже видели, что Энгельс констатировал там возрастающую роль сознания в истории человеческого общества и предвидел качественное изменение его роли в жизни общества в результате его коммунистического преобразования. Таким образом, предпосылки для вывода, сделанного во второй половине 1876 года, были заложены уже перед этим в «Диалектике природы». Если же иметь в виду предпосылки более отдаленные, то они восходят по крайней мере к «Немецкой идеологии», где Маркс и Энгельс критикуют созерцательный и метафизический материализм Фейербаха по вопросу о взаимоотношении человека и природы. Эта критика в конечном счете сводится к новому, диалектическому пониманию соотношения бытия и сознания, их взаимодействия, к новому пониманию самого бытия («бытие людей есть реальный процесс их жизни»), к пониманию решающей роли материальной практики, материального производства в жизни человеческого общества.
Последовательно, подлинно материалистическое понимание истории в то же время необходимо должно быть, не может не быть и диалектическим пониманием истории. А это диалектическое понимание в применении к основному вопросу – о соотношении общественного бытия и общественного сознания – требует, во-первых, учитывать взаимодействие того и другого и, во-вторых, учитывать развитие этого взаимодействия. Этому последнему требованию и удовлетворяет новое положение, сформулированное Энгельсом в подготовительных материалах к «Анти-Дюрингу». Оно есть логическое следствие материализма диалектического, одно из ярко выраженных отличий марксистской концепции от всей прежней философии, в том числе и от домарксистского, созерцательного, метафизического материализма.
В отличие от материализма метафизического марксизм не ограничивается утверждением, что бытие определяет сознание. Между тем и другим существует взаимодействие, первичной и определяющей стороной которого является и останется материальное бытие. Но характер самого этого взаимодействия есть явление историческое и по мере развития исторического процесса изменяется – изменяется в соответствии со всеми законами диалектики.
В тексте самого «Анти-Дюринга» идея, высказанная в ходе его подготовки, получила определенное отражение и развитие. Здесь она связывается с вопросом о свободе и необходимости. С точки зрения диалектического материализма, Энгельс развивает тезис: свобода есть познанная необходимость. А описывая коммунистическое преобразование общества, он говорит: «Только с этого момента люди начнут вполне сознательно сами творить свою историю… Это есть скачок человечества из царства необходимости в царство свободы» (там же, стр. 295).
«Это есть скачок человечества из царства необходимости в царство свободы». Значит, из царства слепой необходимости в царство познанной необходимости. Значит, переход от стихийности к сознательности, от подчинения слепым законам природы к господству над ними, переход к подлинно человеческому обществу (ведь сознание тоже является существенным отличием человека от животного).
Свобода есть познанная необходимость. Значит, свобода не устраняет необходимости, а как бы возвышается над ней подобно надстройке над базисом.
Когда Энгельс писал в «Анти-Дюринге» о свободе и необходимости, он, очевидно, не знал, что десятилетием раньше в рукописи третьего тома «Капитала» Маркс развивал по существу ту же самую концепцию: «Царство свободы начинается в действительности лишь там, где прекращается работа, диктуемая нуждой и внешней целесообразностью, следовательно, по природе вещей оно лежит по ту сторону сферы собственно материального производства». Материальное производство – это царство естественной необходимости. «Свобода в этой области может заключаться лишь в том, что коллективный человек, ассоциированные производители рационально регулируют этот свой обмен веществ с природой, ставят его под свой общий контроль, вместо того чтобы он господствовал над ними как слепая сила… Но тем не менее это все же остается царством необходимости. По ту сторону его начинается развитие человеческих сил, которое является самоцелью, истинное царство свободы, которое, однако, может расцвести лишь на этом царстве необходимости, как на своем базисе» (т. 25, ч. II, стр. 386 – 387).
При переходе к подлинно человеческому, коммунистическому обществу соотношение между общественным сознанием и общественным бытием подобно соотношению между свободой и необходимостью именно потому, что свобода есть познанная необходимость, как сознание есть осознанное бытие. Сознание в определенном – указанном Энгельсом – смысле станет определять бытие. Это не значит, что бытие перестанет определять сознание. Его в конечном счете решающая роль сохранится. (Свобода может расцвести лишь на базисе необходимости.) Их взаимодействие на основе определяющей роли бытия сохранится. Изменится лишь его характер. Но изменится существенным образом.
