Метаморфозы власти - Тоффлер Элвин (бесплатная регистрация книга .TXT) 📗
РЕШАЮЩИЕ МЕНЬШИНСТВА
Ученые, изучающие турбулентность, нестабильность и хаос в природе и обществе, знают, что одни и те же системы, будь то химические соединения или страна, ведут себя по-разному в зависимости от того, в каком они состоянии — равновесия или неуравновешенности. Если слишком сильно раскачать какую-либо систему — систему пищеварения, компьютерную сеть, систему городского транспорта или государственный строй, это нарушит ее законы и приведет к странным результатам.
Когда окружающая обстановка становится слишком бурной, системы перестают быть линейными, а это предоставляет широкие возможности для маленьких групп. Фактически мы стремительно входим в новый этап политической жизни, который можно было бы назвать «временем возможностей» для решающих меньшинств.
Поскольку политическая жизнь утрачивает черты массовости, лидеры, которые прежде имели дело с более или менее предсказуемой политической клиентурой, видят, как она распадается на великое множество мелких, временных, однопроблемных группок, которые беспрестанно объединяются, разъединяются и вновь объединяются в альянсы, причем все это происходит очень быстро.
Какая-нибудь одна из них, оказавшись в нужный момент на стратегически важном политическом перекрестке, может усилить свое влияние. В 1919 г. железнодорожный машинист Антон Дрекслер возглавил маленькую политическую группу в Мюнхене, которая не пользовалась известностью. На ее первое общее собрание явилось только 111 человек. Выступавший держал речь перед собравшимися 30 минут. Его звали Адольф Гитлер [281].
Существует множество объяснений политического взлета Гитлера, но еще одно можно найти в новой научной теории о неуравновешенных системах. Эта новая теория учит нас, что в моменты крайней нестабильности, как это было в Германии того времени, происходят три вещи. Предоставляется абсолютный шанс увеличить размах деятельности. Давление со стороны внешнего мира оказывается чрезмерным. И положительная ответная реакция дает эффект растущего снежного кома.
Эффект снежного кома в сегодняшних условиях жизни вполне могут создать средства массовой информации. Наведя свою ручную камеру, репортер может тут же запечатлеть даже самую маленькую группу политических маньяков или террористов, тем самым придать ей в сознании многих людей по всему миру гораздо большее значение, чем то, на что они сами рассчитывали. Как только это происходит, группа оказывается в центре внимания, другие средства информации освещают ее деятельность, что в свой черед придает ей все большую популярность. Обеспечен «цикл положительной ответной реакции».
Эффект снежного кома может также происходить и другими путями. В условиях экономики, связанной со всем миром, иностранцы, имеющие свои политические или экономические интересы, способны обеспечить приток денег и средств к маленькой группе, которая внезапно проявит большой размах и тем самым привлечет еще больше средств.
Шанс, помощь извне и эффект снежного кома — вот те факторы, которые помогают объяснить, почему повсеместно в истории массовой демократии экстремистские культы, революционные клики, хунты и подпольные организации возносились во времена бурной сумятицы, почему прежде совсем незначительная группа внезапно может стать «решающей». При мозаичной демократии возникает совсем особая ситуация. В прошлом большинство могло временами обуздать или сокрушить опасных экстремистов. А если этого объединенного большинства нет?
Разумеется, некоторые решающие меньшинства могут быть вполне хорошими. Но многие губительны для демократии. Они весьма разнообразны. Масонская ложа П-2 в Италии стремилась захватить государственную власть. Еврейская Лига Защиты при поддержке граждан США стремилась к власти в Израиле. Неонацистские группы, иногда отлично вооруженные, изрыгающие антисемитскую и расистскую хулу, мечтают быть у власти в Вашингтоне. Некоторые из их членов уже участвовали в вооруженных стычках с Федеральным бюро расследований. Одна афроамериканская организация в США, возглавляемая почитателем Гитлера, рассчитывает увеличить число своих сторонников с помощью беспроцентного займа в 5 млн. долл., предоставленного главой Ливии Каддафи. Добавим к этой адской смеси страдающее мегаломанией движение ларушистов с его «разведывательными операциями», филиалами и боевыми группами, распространившимися от Соединенных Штатов до Западной Германии и Мексики [282].
По утверждению доктора Уильяма Тафойа, знаменитого эксперта ФБР, специалиста по прогнозам, поскольку в предстоящее десятилетие общественное недовольство в Соединенных Штатах будет усиливаться, число групп, разжигающих ненависть, увеличится. Эти группы будут пытаться внедриться в полицейские органы США, с тем чтобы содействовать актам внутреннего терроризма. «Если бы я был расистом, то, конечно же, самым подходящим вариантом для меня было, получив жетон полицейского, проводить в жизнь свои планы», — говорит Тафойа [283].
Называя безработицу, нищету, отсутствие жилья и неграмотность причинами, порождающими общественное недовольство, Тафойа связывает с этим рост числа преступлений на расовой почве, бесчинств и уличных нападений и предупреждает, что структура общественного правосудия превратилась в «ворох сухой соломы», ожидающей искры, чтобы заполыхать.
Но не только социальные условия внутри страны имеют в данном случае значение. Такие группы эмигрантов, как курды в Швеции или сикхи в Канаде, и на новом месте проживания находятся во власти тех же политических страстей и ощущения несправедливости, с которыми они покинули родные края. В прежние времена эмигранты были в значительной степени разъединены со своим отечеством. Сегодня при современных средствах коммуникации и авиасообщении их связи с родиной не прерываются, и политические движения продолжают свою жизнь за границей. Такие группы вынашивают планы захвата власти не в стране пребывания, а в родной стране, и данное обстоятельство усложняет и создает напряженность в международных отношениях.
При нормальных условиях такие группы не имеют существенного значения, но они могут послужить толчком, когда культурная и социальная обстановка спокойна, а политическая жизнь парализована или же политические партии вяло соперничают, в подобной ситуации даже малый партнер в коалиции может нарушить равновесие власти.
Жизнеспособные демократии должны допускать возможно большее разнообразие, ведь нет ничего необычного, а тем более пугающего в существовании таких групп, но это пока политическая система пребывает в равновесии. А если нет?
Мы уже живем в мире, где фанатизм едва сдерживается. Группы стремятся навязать тоталитарную догму не одной стране, а всему миру. Высшие духовные лица шиитов подстрекают к расправе, призывая убить Салмана Рушди, писателя, который своим творчеством оскорбил их. Лица, протестующие против абортов, бомбят клиники. Сепаратистские движения, выступающие в защиту своей национальной самостоятельности, оставляют начиненные взрывчаткой автомашины, приводя к массовым жертвам. А религиозно-политические террористы не находят ничего лучшего, как бросить гранату в кафе или учреждение, словно смерть простого служащего или коммивояжера с портфелем рекламных проспектов сможет увеличить их заслуги перед Богом.
Вследствие устарелого понимания прогресса многие на Западе полагают, что фанатичные, противоречащие здравому смыслу, разжигающие ненависть идеологии исчезнут с Земли, когда общества станут более «цивилизованными». Нет большего заблуждения, заявляет профессор Еврейского университета в Иерусалиме Йецкель Дрор. Будучи известным во всем мире политологом и специалистом по прогнозам, Дрор утверждает, что «конфессиональные конфликты, «священные войны», добровольно обрекающие себя на смерть и мученичество «воители за веру» не являются всего лишь реликтами, сохранившимися как пережиток прошлого. Он считает их предвестниками будущего [284].
