Закат Америки - Поликарпов Виталий Семенович (бесплатная библиотека электронных книг .TXT) 📗
Сосредоточение всех помыслов исключительно на вещественной стороне бытия христиане называют «обмирщенностью». Пользуясь этим термином, можно дать Соединенным Штатам краткую характеристику: это царство сплошной обмирщенности (как у нас была когда-то сплошная коллективизация). Ее господство там настолько незыблемо, что она уже ничего не боится, даже призывов не обмирщаться. Американцы, целиком погрязшие в добывании денег и раздумьях о том, куда их вложить или на что истратить, не испытывают и тени смущения, слушая проникновенные проповеди священников или пасторов, в которых им внушают, что все это суета сует и в первую очередь нужно заботиться о спасении души. Им даже нравятся эти слова, — как заключающие в себе некую отвлеченную истину, однако им никогда не приходит в голову применить эту истину к себе лично. Там масса всяких христианских ассоциаций, и Евангелие, являющееся для них общим знаменателем, печатается десятками миллионов экземпляров, но общественное сознание не может правильно воспринять даже название этой великой Книги. «Евангелие» — это «Благая Весть», весть о приблизившемся в лице воплощенного Бога Небесном Царствии. Сам Иисус говорит о Себе: "Я не от сего мира (Иоанн, 8, 23), а Его любимый ученик Иоанн Богослов разъясняет эту мысль: «Ибо все, что в мире: похоть плоти, похоть очей и гордость житейская, не есть от Отца, но от мира» сего (1 Иоанн. 2, 16). А жизнь в Америке целиком управляется материальными вожделениями и тщеславием, то есть она вся от мира сего. И с Христом, Который только для того и явился на землю, чтобы вознести человека на небеса, они поступили не менее жестоко, чем те, кто Его распял: полностью включили Его в земную систему ценностей, расположив где-то повыше томатного сока, но, конечно, много ниже доллара.
Я предвижу, что в этом месте многие читатели будут возмущены. «Разве можно так говорить, о стране, — воскликнут они, — где широко распространена всякого рода благотворительность, где люди улыбчивы и приветливы, где вам всегда готовы прийти на помощь, где, как нигде, носятся с инвалидами, придумывая для них облегчающие жизнь удивительные приспособления, где самозабвенно охраняют животных, всем миром бросаясь оттаскивать в море выбросившегося на отмель кита? Ведь все это — добрые дела, а свершение добрых дел есть один из признаков богобоязненности, то есть подсознательного допущения, что существует тот свет, где нас будут судить по нашим поступкам. И не стыдно ли русскому автору высокомерно называть безрелигиозным народ, который безо всякой для себя выгоды, движимый одним лишь чувством жалости, направляет миллионы продуктовых посылок его народу? Сам-то небось, когда был в Штатах, вовсю пользовался тамошним гостеприимством, да и какой-нибудь дефицит наверняка привез оттуда, а теперь начинает читать американцам мораль…»
Этот упрек был бы очень сильным, если бы не одно обстоятельство: я говорю не о личностях, а о социуме. В Америке можно встретить самых разных людей, в том числе и очень ярких, самоотверженных, умеющих горячо и преданно любить и совершенно бескорыстных. Но это будут лишь частные детали, за которыми все время просвечивает общий фон, характеризуемый формулой: «обмирщенность, ограниченность, самодовольство». Между прочим, и те яркие личности, с которыми мне приходилось беседовать в США, согласны с такой характеристикой. Приезжему же человеку, если он способен обращать свое внимание не только на продающиеся в магазинах товары и бегающие по улицам автомобили, этот фон неприятен. Его всюду раздражает наивная уверенность американцев, что их образ жизни самый лучший и только он может быть назван образом жизни цивилизованных людей, когда на самом деле в нем очень мало привлекательного, а многие его аспекты даже наводят уныние.
После того, как проходит возбуждение от знакомства с огромной и богатой страной и ее природными красотами, после того, как присмотришься к жизни американцев, которые в своем большинстве хорошие и добрые люди, их становится жалко. Начатый ими в семнадцатом веке эксперимент провалился! Устроить на принципе индивидуалистического антропоцентризма достойное венца мироздания бытие не удалось. Для этого ли замыслил человека Творец? Для бессмысленного потребления все новых и новых товаров? Для ежедневного вычитывания из пухлых газет многочисленных цифр и индексов, подсказывающих, где эти товары можно купить подешевле? Для постоянного раздумывания над арифметической головоломкой: взять покупку в кредит и списать долг из подоходного налога или заплатить сразу, чтобы не выплачивать проценты по займу? Для упоения собственной цивилизованностью, доказательством которой считается умение открывать банки с пивом, общее представление о теориях Дарвина, Маркса и Фрейда и убеждение в том, что эти великие ученые дали ключ к правильному пониманию мироустройства? Для проглатывания за утренним кофе журнальных статей с совершенно одинаковой интонацией — слегка ироничной, немного афористичной и всячески стремящейся внушить впечатление полной объективности? Для тепличного существования в долларовой империи, ссужающей деньги целому миру и живущей на проценты, откуда страдания, борьба и вера сотен миллионов людей в других странах кажутся результатом их собственной глупости? Для того, чтобы снисходительно учить этих страдающих, борющихся и верующих людей: живите как мы, и все будет у вас хорошо? Для того, чтобы однажды проснуться и увидеть, что вольной Америки больше нет, ибо ее взяли в свои загребущие руки хищные новые эмигранты, не повторившие ошибку индивидуалистов-протестантов и утвердившие в своей общине законы стадного поведения, позволившие им заполнить в социуме все промежутки между стоящими поодиночке потомками Отцов-Основателей?
Нет, не для этого. «Янкизм» оказался не тем вариантом жизнеустройства, ради которого человечество шло через тысячелетия борьбы и поисков. Это — тупиковый вариант. В том виде, в котором она существует сегодня, Америка не имеет будущего. Она лишает человека самого главного — глубинного измерения бытия. Ничто не служит в ней иконой, ничто не выводит на актуальную бесконечность, и потому она рано или поздно уйдет с исторической сцены.
Как это произойдет? Сейчас абсолютно невозможно это предсказать. Возможно, Господь попустит Америке несчастья, которые смирят впавший в гордыню ее народ, возможно, призовет к Себе иным способом. Его пути неисповедимы… Все серьезное, что Он нам посылает, всегда совершенно неожиданно. И оно обычно разрушает губительные для нас самих наши замыслы.
Нечто подобное мы видим в Америке уже и сейчас. Сколько усилий затратила эта страна, чтобы отгородить себя от потустороннего бытия непроницаемой стеной, а Бог взял да и проделал в этой стене сквозную дырку, через которую каждый желающий может посмотреть «туда»…
2.10. Действительно ли обанкротится Америка?
(Накасонэ Я., Мураками Я., Сато С., Нисибэ С. После «холодной войны». М., 1993)
Демонтаж «пакс-американской системы» в экономическом плане начался раньше, чем развал социалистического лагеря, однако происходил постепенно. Означавшая гегемонию Америки, эта система базировалась на подавляющем превосходстве всесторонней американской мощи (в то время толкование гегемонии и доминирования было слишком прямолинейным, по нынешним временам это означало бы просто лидерство). Однако впечатляющее превосходство американской государственной мощи примерно с середины 60-х годов начало постепенно таять. По мере того как волна и ндустриализации постепенно захватывала развивающиеся страны, этот факт стал еще более очевидным. Можно сказать, что Соединенные Штаты были заинтересованы в экономическом развитии Западной Европы и Японии. Поэтому относительное снижение доли США в совокупном мировом производстве тесно увязывалось с успехами глобальной политики Вашингтона.
Однако в широком плане наблюдались еще более важные изменения исторического значения, которые повлекли за собой демонтаж системы «пакс-американа», Такие изменения называют «информационной революцией», или «третьей промышленной революцией», отразившей новый этап технического прогресса. Благодаря этому экономические отношения перешагнули за рамки государственных границ и начался процесс глобального распространения индустриализации. Как следствие, произошли, можно сказать, революционные перемены и в отношениях между человеком и окружающей средой, а также в отношениях между государством и предприятиями.
