Истины бытия и познания - Хазиев Валерий Семенович (книги онлайн без регистрации .txt) 📗
Для нас евразийство не просто стык Европы и Азии, даже не их духовная и материальная конвергенция. Диффузия двух культур по своему гуманитарному содержанию не исчерпывается лишь масштабами двух континентов Земли, даже пусть самых главных. Евразийство для нас есть синтез выработанных за всю историю человечества двух стратегических путей подавления людьми в себе своих животных (биологических, зоологических) стимулов бытия и накопления социально-гуманитарных. Другими словами, евразийство есть единство двух (Западного и Восточного) способов человека быть Человеком, а не просто разумным животным. Как мы далее увидим, разумность, упрощаемый до рациональности, как это принято в Западной парадигме бытия, не единственный качественный признак человека. Восток нашел и сделал доминантным другой способ торможения человеком своей зоологической природы, освобождая место для накопления культурных форм бытия. На каком бы континенте люди не жили они остаются людьми, используя эти способы социализации или их различные модификации и комбинации. Евразийство, на наш взгляд, и есть не просто комбинация, а естественный, органичный и гуманистический по своей сути синтез этих парадигм духовного, разумного и коллективного бытия {203}. Гуманистический потому, что, во-первых, возвращает человеку его действительную полноту, ранее развивавшуюся по частям как Западный и Восточный способы быть человеком. Во-вторых, как практика может помочь избежать планетарной катастрофы противоборства полярных экономических, политических, идеологических и других сил.
Евразийство — теоретическая и частично уже реализованная на практике человечества модель, используя которую можно создать целостную концепцию синтеза восточной и западной культур, которая позволит человечеству понять стратегические пути спасения от планетарного самоуничтожения, а России даст шанс занять достойное место в ряду развитых стран. Речь идет о евразийской ориентации, которая жизненно необходима Российской государственности для того, чтобы стать устойчивой, солидарной, способной справиться с различными вызовами…
«Мы стоим перед необходимостью сформулировать нашу Национальную Идею на новом этапе. Никакая иная версия, кроме евразийской, не является универсально приемлемой. Ни царизм, ни советизм, ни тем более либерализм не могут сегодня консолидировать общество в той мере, в какой это необходимо, чтобы осознание принадлежности к общему Государственному Целому объединило бы разные этнические, классовые, конфессиональные и культурные слои» {204}.
Хотя идея евразийства не нова, однако, на пороге нового тысячелетия она приобретает новое содержание и значение. Рациональная философия, которая служит фундаментом Западной культуры с XVI века, поставила человечество на грань самоистребления. В поисках выхода из тупика глобальных проблем в XX веке стали уделять внимание специфике той философии, на которой основана традиционная культура Востока. Вспомнили, что до XVI века Восточные страны были символом богатства, благополучия, образованности, сказочной красоты, могущества, а Запад — невежества, примитивности и грубости. В последовавшие за этим сто лет ситуация кардинально изменилась. К началу XVII мы видим диаметрально противоположную картину. «Растущая уверенность Европы в своих силах привела к резкому изменению взгляда на Восток. В 1683–1739 годах исчез комплекс страха. Постепенно он уступил место комплексу превосходства… Даже в России, в окружении Петра I, ни у кого не было сомнения в отсталости турецкой армии…
В середине XVIII века представление об отсталости Востока стали получать на Западе все более широкое распространение, а к концу века уже явно преобладали…
…Жители Востока утратили уверенность в своих силах… Высокомерное, пренебрежительное отношение… уступило место неподдельному интересу… и даже стремлению в чем-то походить на европейцев. Если в XV веке византийцы (в Индии и Китае европейцев практически не знали) смотрели на жителей Запада как на людей, стоящих ниже их в культурном отношении, то в XVIII веке положение коренным образом изменилось. Люди Запада стали восприниматься как носители хотя и чуждой, но достаточно высокой культуры, особенно в области науки, техники и образования» {205}.
Эта ситуация сохранялась до середины XX века. После Второй мировой войны, Восток, сохранив свою традиционную философию бытия, сумел не только освоить Западные технологии, но кое в чем и превзойти. Именно на Востоке на практике произошел синтез двух философских парадигм бытия: интуитивно-субъективного (восточного) и рационально-объективного (западного). Эти различия давно известны и, вероятно, нет необходимости на них подробно останавливаться. Вот что пишет об этом Б. С. Галимов: «Западной философии присуща рациональность, желание создать единую, строгую философскую систему. На Востоке этого нет. Западная философия строится на логике «или-или» («черно-белое видение»), а восточная — по принципу «и-и» («цветное видение»). Западный рационализм, конечно, дал толчок развитию естественных наук. Но сегодня мы можем задать вопрос: а все ли результаты этого прогресса положительны? Вспомним изобретение ядерной бомбы, милитаризацию космоса… С другой стороны, проиграли ли при этом восточные страны, для философии и мировоззрения которых не свойственен крайний рационализм? Все лучшие технологии, направленные на создание комфортного бытия человека, скажем, компьютерные, автомобильные или связанные с бытовой техникой, разрабатываются и воплощаются сейчас и в восточных странах: Японии, Китае, Южной Корее. И, кстати, результат западного рационального мышления — взрыв атомной бомбы — впервые испытала на себе Япония. Случайно ли это?» {206}. Есть гипотеза, что «существует три типа постижения бытия человеком: чувственный (правополушарный), рациональный (левополушарный) и резонансный (медитативный, согласованный, обоеполушарный)» {207}. В рамках такого представления считают, что у людей западной и восточной культур доминируют в процессе мышления разные полушария головного мозга. Запад мыслит левым полушарием, Восток — правым, и горько иронизируют, что Россия — ни тем, ни другим.
Евразийство начинает свое новое практическое развитие в XX веке именно на Востоке. И как свидетельствуют данные за последние пятьдесят лет, эта конвергентная философия и практика социального бытия делает общество более адаптивным, ибо содержит синтез традиционалистских ценностей Востока и рационалистических Запада. В такой ситуации перспективы Запада очевидны. Альтернатива проста: или Запад сумеет не менее эффективно и быстро освоить восточные ценности, которые в свое время в XVI веке отодвинули Восток на периферию исторического прогресса (как оказалось лишь на время), или окажется в той роли, в которой оказался Восток четыре столетия назад. Будущее за человечеством, которое мыслит и чувствует обеими полушариями головного мозга.
Есть, правда, еще один вариант — трагический: техногенный, ядерный, экологический коллапс, смертельный тупик.
Евразийство — не просто концепция конвергенции двух мировых культур, а будущая, возможно, единственная философия целостного человека и его выживания в новом столетии.
Такова новизна мировоззренческой и методологической основы проекта евразийства как философии и практики.
Исследование стихийно начавшейся диффузии Западных и Восточных ценностей (экономических, политических, правовых, этических, эстетических, научных, религиозных, философских, национальных, семейных, бытовых и т. д.) на конкретном материале жизни народов исторически и географически (во времени и пространстве) ассимилировавших эти ранее взаимно противоположные культуры, будет, несомненно, продуктивным для выяснения стратегических направлений развития и регионов, и России в целом, и планетарного сообщества.
