Новая философская энциклопедия. Том второй Е—M - Коллектив авторов (книга бесплатный формат .TXT) 📗

МГПИим. Ленина. М., 1962, вып. 179; Огурцов А. П. Категория меры в истории диалектики. — «ВФ», 1964, № 12; Кузьмин В. Я. Категория меры в марксистской диалектике. М., 1966; Вигнер Е. Проблема измерения. — В кн.: Эподы о симметрии. М, 1971, с. 141—160; Laue К. Mass und Mute. Fine Problemgeschichtliche Untersuchung zur fruhen griechischen Philosophie und Ethik. Munster, 1960; Winterscheidt H. Beitrage zur Gesclichte und zum Vferstandtnis des Massbegrines, 1909. А. П. Огурцов

МЕРЕЖКОВСКИЙДмитрий Сергеевич |2(14)августа 1865, Петербург — 9 декабря 1941, Париж] — русский писатель, литературный критик, религиозный мыслитель. В1884—88 учился на историко-филологическом факультете Петербургского

533

МЕРИТОКРАТИЯ университета. Известность принесли ему литературные и литературно-критические труды: трилогия «Христос н Антихрист» (1896—1904), двухтомное исследование «Л. Толстой и Достоевский» ( 1901 —02), сборники «Вечные спутники» ( 1897), «Грядущий Хам» (1906), «В тихом омуте» (190S), «Не мир, но меч» (1908) и др. Был среди организаторов Религиозно-философских собраний (1901—03) и петербургского Религиозно-философского общества (1907), участвовал в создании журнала «Новый путь». Мережковский — один из лидеров религиозного движения русской интеллигенции, выступавшей под лозунгом нового религиозного сознания и критически воспринимавшей как секуляризованную цивилизацию, так и «историческое христианство», не способное, по ее убеждению, противостоять бездуховным и безрелигиозным тенденциям в современном мире. Значительный период творчества писателя прошел за границей (эмигрировал вместе со своей женой 3. Н. Гиппиус в 1920), где написаны «Тайна трех: Египет и Вавилон» (1925), «Тайна Запада: Атлантида-Европа» (1930), «Иисус Неизвестный» (1932) и многие другие произведения. Центральную роль в мировоззрении и творчестве Мережковского играла апокалиптическая тема. Спасение современного человечества, по его мнению, может придти только из области трансцендентного источника. Это — «второе пришествие». История, уже исчерпавшая себя в своем рутинном развитии, ведет к торжеству «грядущего Хама» — вырождающейся бездуховной мещанской цивилизации. В этом смысле утопическое «новое религиозное сознание», провозглашавшееся Мережковским, не только сознание апокалиптическое, ожидающее конца времен и наступления «религии Третьего Завета» (единства земного и небесного), но и сознание революционное, готовое к прорыву в чаемое катастрофическое будущее. История в своем собственном развитии завершается катастрофой. Религия спасает человечество «мистической революцией», радикальным духовным обновлением. Такой спасительной революцией для древнего мира стало пришествие Христа. Спустя два тысячелетия, считал писатель, христианство, несмотря на всю неполноту и несовершенство своих исторических форм, остается той духовной силой, которая может вновь спасти историю. Соч.: Поли. собр. соч. в 24 тт. М., 1914; Собр. соч. в 4 тт. М., 1990; Письма Мережковского к П. П. Перцову (1890—1909). — «Рус. литература», 1991, № 2, с. 156-181; № 3, с. 133-158; Записные книжки и письма Мережковского. — «Рус. речь», 1993, № 4, с. 30—34; № 5, с. 25—41; Письма Мережковского супругам Пети (1908—1921). — «Новое литературное обозрение», 1995, № 12, с. 109—117; Религиозное сознание и революция (Мережковские и Савинков в 1911). — «ВФ», 1994,№ 10, с. 138-142; ПисьмакО.Л.Костецкой(1916).-«Лица»,Кн. 1, с. 170—183; Письма к А. В. Амфитеатрову (1930—1936). — «Звезда», 1995, №7, с. 158-169. Лит.: Гиппиус 3. Н. Д. Мережковский, Париж, 1951; Bedford С. Н. The Seeker: D. S. Merezhkovsky. Lawrence (Kansas), 1975; Pachmuss T. Merezhkovsky in exile: The Master of the genre of biographie-romancer. N.Y., 1990. В. В. Сербиненко

МЕРИТОКРАТИЯ(от лат. merirus — достойный и греч. кратос; — власть) — слой лиц наемного труда, которые свое более благополучное по сравнению с остальной массой работающих в их социальной категории положение создали себе сами, большими усилиями в труде, повышенной квалификацией, лучшим образованием и т. д. Термин «меритократия» введен английским социологом М. Янгом в антиутопии «Возвышение меритократии: 1870— 2033» для обозначения новой олигархии. Меритократия возможна только в обществе повышенного благополучия, где постоянно развиваются интересы и потребности индивидов, создаются материальные условия для их удовлетворения и существует, т. о., стимул к самосовершенствованию, к общественному признанию и получению большего объема благ и привилегий за счет своих личных способностей и качеств. Одаренные, дисциплинированные, усердно работающие люди — представители интеллектуальной меритократии стремятся продвинуться по службе, улучшить положение собственными силами, оставляя в стороне политику и общественные организации. В. И. Шамшурин

МЕРКАВА(евр. колесница, упряжка), в узком смысле — ангельская колесница как престол Славы Божьей в видении Иезекииля. В послебиблейской апокалиптике (с 3 в. до н. э.) созерцание Меркавы — Божьего престола, окруженного ангелами — кульминация небесного восхождения. Визионер переживает мистическую трансформацию, обретая светоносное тело и присоединяясь (на время или навсегда) к ангельским хорам, окружающим Меркаву. В некоторых случаях эта трансформация приобретает черты апофеоза, когда сам мистик, подобно Богу, восседает на Меркаве. В кругах «нисходящих к Меркаве» (с 2 в. н. э.) созерцание Меркавы достигалось путем определенной мистической техники. Упоминаемое в Талмуде эзотерическое учение «Маасе Меркавы» — «дело Колесницы» (наряду с Маасе Берешит — «делом Начала») носило более экзегетический характер, стремление к демифологизации выражает талмудическое высказывание: «Праотцы — это и есть Меркава» — не ангелы, но праведники, исполняющие на земле волю Бога, суть истинный престол Божий. В средневековой философии (Маймонид) Маасе Меркава отождествляется с метафизикой (встречается также утверждение, что Меркава — это аллегория небесных сфер). Это мнение вызвало протест каббалис- тов, усматривавших в нем профанацию древней традиции. Обычно в средневековой каббале Меркава — тетрада «опорных сефирот» (Хесед, Гвура, Тиферет, Малхут), гармонизирующая противоборствующие тенденции в высших мирах (см. также Олам). В традиции лингвистической мистики Меркава — это священные имена, служащие колесницей божественных сил. Школа Абулафии толкует Маасе Меркавы как «деяние сопряжения» букв и имен — мистическую технику, приводящую к экстазу и пророчеству. Лит.: Scholem G. Jewish Gnosticism, Merkabah Mysticism and Talmudic Tradition? N.Y., 1960. M. Шнейдер МЕРЛО-ПОНТИ (Merleau-Ponty) Морис (14 марта 1908, Рошфор-сюр-Мер — 4 мая 1961, Париж) — французский философ, представитель экзистенциалистско-феноменолог ического направления в философии 20 в. Философские воззрения Мерло-Понти сложились в результате критического переосмысления феноменологии Гуссерля в контексте ее эволюции к идеям «жизненного мира» и дальнейшей экзистенциалистской интерпретации в учении Хайдеггера. Центральная проблема философских исканий Мерло-Понти — бытие человеческой субъективности и многообразие ее отношений с миром и другими людьми. Он внес серьезный вклад в развитие философских и психологических аспектов междисциплинарной теории смысла, а также теории «телесности», или «феноменального тела», как средоточия культур-

534

МЕРЛО-ПОНТИ ных смыслов. В творчестве Мерло-Понти выделяется три основных периода. К первому относятся два сочинения: ранняя работа «Структура поведения» (1942) и фундаментальный труд «Феноменология восприятия» (1945). В обеих работах Мерло-Понти широко использует материал психологии: рефлекторной теории и бихевиоризма, гешталыпсихологии и психоанализа. Предпринимая анализ общих философско- методологических посылок и способа исследования в науках о человеке, Мерло-Понти приходит к выводу, что истоки глубочайшего кризиса как психологии, так и философии коренятся в господстве объективирующего подхода к проблемам человеческого существования и превалировании целевой — натуралистически-детерминистской или интеллектуа- листской рациональности над более высокими ее формами — ценностной и смысловой. Придавая большое значение гештальтистской идее целостности восприятия, а также гус- серлевской трактовке понятия «феномен», Мерло-Понти определяет человеческое поведение как «символическое», т. е. разворачивающее свои собственные значения, однозначно не редуцируемые к физическим, биологическим или психическим детерминациям, подобно тому как целое не сводится к сумме частей. Будучи высшим типом целостности и интеграции, оно само рождает смысл, благодаря которому человек способен создавать вторую природу — экономическую, социальную, культурную, сверх природы биологической, а также превосходить созданные структуры, ориентируясь не только на ближайшее окружение, но и на возможные отношения. Вопрошая в своем труде «Феноменология восприятия» — как может состояться опыт человеческой культуры, в которую индивид погружен с начала до конца, но которой он тем не менее никогда не обладает наподобие вещи? — Мерло-Понти предпринимает онтологическую трактовку восприятия как первоначального, дорефлексивного, жизненного слоя опыта, в котором зарождается система «я-другой-вещи», происходит одновременно и подлинное самовыражение человеческой субъективности, и конституирование культурного мира смысла. Субъектом восприятия предстает у Мерло-Понти т. н. «феноменальное тело», являющееся не объектом, не суммой органов, не мыслимым (или представляемым) телом, но одухотворенной, интенциональной плотью, совокупностью бытийных «чувственно-смысловых ядер», не отменяемых рациональным мышлением и непрерывно, спонтанно и самопроизвольно распространяющих собственные действия, «системой возможных жизненных позиций», «носителем метафизического смысла». Именно «феноменальное тело» как «временной синтез» позволяет, согласно Мерло-Понти, «обнаружить в субъекте восприятия его непрозрачность и историчность»: «феноменальное, тело», ассимилируя, интегрируя и вбирая в себя все метаморфозы пережитого, растягивает затем многочисленные интенциональные нити, благодаря которым человек оказывается укорененным в мире, постигая природу, вещи и поведение других как культурные ценности. Подробно анализируя в «Феноменологии восприятия» различные человеческие способности и проявления — от перцептивной и двигательной функции, мимики, жеста до сложнейших «метафизических чувств, мышления, языка и т. п., — Мерло-Понти приходит к выводу, что все эти явления кажутся непостижимыми, если трактовать человека как «пучок инстинктов» или систему управляемую рациональным мышлением, и не видеть, что жизнь сознания имеет в своей основе дологическое единство телесной схемы, или «интенциональную арку», которая определяет наш способ проектирования и понимания мира. Рассматривая «воплощенный смысл» как первичный феномен, тело как «инструмент выражения и понимания», а существование как непрерывное трансцендиро- вание, т. е. движение смысловыявления и смыслосозидан- ня, Мерло-Понти исследует возникновение смысла на трех взаимосвязанных уровнях: индивидуально-личностного существования, интерсубъективной коммуникации и коллективной истории и культуры. Первому аспекту посвящена «Феноменология восприятия», а два вторых Мерло-Понти более подробно разрабатывает в серии книг и статей, написанных во второй период творчества — с конца 1940-х до сер. 1950-х гг.: «Гуманизм и террор» (1947), «Смысл и бессмыслица» (1948), «В защиту философии» (1953), «Науки о человеке и феноменология» (1953), «Приключения диалектики (1955) и др. Смыслосозидание начинается, согласно Мерло-Понти, уже на уровне «бессловесной», или естественной, символизации, когда тело использует свои собственные части в качестве символов, в которых раскрывается стиль жизни индивида, его эмоционально-аффективные ценности и экзистенциальные значения. Затем над уровнем естественной символизации надстраивается искусственная, или конвенциональная, символизация, которая находит свое выражение в речи, языке, литературе, искусстве, философии, науке, политике и т. п. Не принимая концепции межличностного общения Сартра, у которого единственно возможным отношением между индивидами, в конечном счете, оказывается лишь взаимное отрицание, Мерло-Понти считает, что в подлинном общении индивиды открыты друг другу как «трансцендируюшие трансценденции» и потому ничто так не расширяет их собственные возможности и не обогащает мир культуры, как личностная коммуникация. Рассматривая в качестве важнейшего средства искусственной символизации слово, Мерло-Понти различает «слово сказанное» (язык как готовый продукт заданных значений, закрепленных в наличных знаках) и «слово говорящее» (язык как творческий процесс живого говорения, в котором преодолевается напряжение между концептуальным значением и новыми экзистенциальными смыслами слова). При этом определяющее значение Мерло-Понти придает «говорящему слову» и говорящему субъекту, который с помощью устоявшихся языковых форм выражает собственные значимые интенции, стиль бытия и жизненные ценности. В языковом общении человек занимает определенную позицию в мире культурных ценностей, смыслов и значений, соотносит собственное видение мира с видением других. При помощи слова человек «трансцендирует», т. е. преодолевает данное состояние, и открывает новые значения, делая их элементом собственного поведения. Т. о. он включается в историческую деятельность целого ряда поколений по обретению и созиданию богатства культуры и ее смыслов. Анализируя в работах второго периода соотношение знака и значения, выражения и изображения, образа и смысла на примере лингвистического опыта, литературы, живописи, кинематографа, науки, философских доктрин и исторических событий, Мерло-Понти приходит к выводу, что все они обнаруживают одну и ту же структуру — «тотальную интенцию», «значащее ядро», «собственное тело», «глубинный смысл», который, спонтанно проявляя себя, высвечивается в любой перспективе трансцендентального поля символического человеческого существования. Обращая особое внимание на феноменологическую концепцию истории, Мерло-Понти отвергает спиритуализм, который растворяет историю в абсолютном разуме, а также материализм, сводящий ее прежде всего к экономиче-