Очерки о традиции и метафизике - Генон Рене (первая книга .txt) 📗
Ко всему этому, наконец, следует добавить, что сама процедура определения признаков вида (то есть процедура выявления для какого-либо существа, например человеческого, определенных свойств, представляющих собой такие предпосылки, при наличии которых существование этого существа становится возможным) имеет значение только в пределах данного состояния и не может применяться за его границами. Это должно быть очевидно, так как эти признаки вида ни в коем случае не могут играть роль трансцендентного принципа по отношению к этому индивидуальному состоянию, поскольку сами они принадлежат той же самой области существования и, следовательно, сами ограничены теми же самыми условиями, что и эта область в целом. По этой причине существо, которое переходит в иное состояние, уже не является более человеком, поскольку ни в каком отношении не соответствует признакам человеческого рода; должно быть понятно, что мы пока везде употребляли слово «человеческий» только в его точном и совершенно буквальном значении, в каком оно и применяется исключительно к человеку-индивиду; здесь не может быть и речи о каких-либо аналогиях, которые возможны в рамках концепции «Универсального Человека».
Выражение «посмертная эволюция» требует некоторых оговорок, так как легко может вызвать разного рода недоразумения. В первую очередь, поскольку смерть здесь рассматривается как разрушение человеческой композиции, очевидно, что слово «эволюция» не может быть понято в значении какого-либо индивидуального развития, так как мы, наоборот, имеем дело именно с процессом растворения индивидуальности в области непроявленных состояний; этот процесс может оцениваться даже в качестве «инволюции» с точки зрения самого индивида. Однако нельзя сказать, что этот процесс вызывает разрушение индивидуальности, поскольку внутри самой области непроявленного все возможности, образующие саму индивидуальность, остаются неизменными; тем не менее, поскольку индивидуальность как таковая существует только в проявлении, было бы правильно говорить, что только ее возвращение в область непроявленного означает ее исчезновение в качестве именно индивидуальности: она не уничтожается (потому что ничто не может перестать существовать), но «преобразуется» Этимологически слово «эволюция» не означает почти ничего другого, кроме «развития» и «раскрытия», и в этом значении его вполне можно применять по отношению к любому циклу проявления; но мы отдаем себе отчет, что в современном языке это слово употребляется совершенно иначе и почти всегда оказывается синонимом слову «прогресс». Мы уже имели возможность высказать свою точку зрения на эти чисто современные идеалы «эволюции» и «прогресса», которые, распространяясь с чрезмерной скоростью, привели к полному упадку и извращению ментальности европейца наших дней; было бы бесполезно все это еще раз повторять здесь. Мы просто напомним, что о прогрессе можно говорить только в относительном смысле, всегда обращая внимание на то, в каком отношении это понятие используется и в каких границах; при соблюдении этих условий не остается ничего общего с той идеей «абсолютного прогресса», о которой начали говорить с конца восемнадцатого столетия и которую нашим современникам нравится называть «эволюцией», поскольку в их ушах это слово звучит как более «научное». На Востоке, как и на Западе в древности, не могли принять эту идею «прогресса» как-то иначе, чем в том самом относительном смысле, о котором мы только что говорили, то есть до пускали ее только как идею второстепенной важности, совершенно ограниченную по своему содержанию и лишенную какого-либо метафизического значения, так как она принадлежит в действительности к той категории идей, которые применимы только в некоторых частных случаях. С точки зрения «эволюции» не существует ничего универсального, да и вообще невозможно представить, как может какое-либо существо «эволюционировать» в пределах двух определенных точек, или «прогрессировать» пусть даже и до бесконечности, в каком-либо заданном направлении; такого рода концепции лишены всякого значения и свидетельствуют о полном невежестве их авторов относительно самых элементарных принципов метафизики. Еще можно было бы говорить об «эволюции» человеческого существа, для того чтобы передать идею его перехода к более высокому состоянию; но и в этом случае совершенно необходимо сделать оговорку о строго относительном значении этого термина, который распространяется только на это существо, а во всех других случаях не может быть и речи ни о «эволюции», ни о «инволюции», в каком бы значении мы эти слова ни брали.
Другая оговорка, которую требуется сделать, касается использования слова «посмертная»: только с особой точки зрения человеческого индивида, и только потому, что существование его обусловлено, помимо всего прочего, временем, можно говорить о том, что происходит «после смерти», а также о том, что случается «до рождения», поскольку во всех подобных выражениях сохраняется хронологическое значение слов «до» и «после». Сами же эти состояния, если они находятся за пределами области существования человеческой индивидуальности, ни в коем случае не являются состояниями во времени и, следовательно, не могут быть расположены ни в каком хронологическом порядке; это верно даже и для тех состояний, которые в качестве своих предпосылок предполагают некоторую длительность, или последовательность, но такую, которая уже не является последовательностью событий во времени. Что же касается непроявленных состояний, то и без всяких слов ясно, что они находятся вне всякой последовательности, так что понятия предыдущего и последующего, даже в их самом широком значении, неприменимы к этим состояниям ни при каких условиях. В этой связи можно заметить, что даже во время своей жизни человек утрачивает понятие времени, когда его сознание покидает царство индивидуального, как это происходит во время глубокого сна или в экстатическом трансе; в той мере, в какой оно пребывает в каком-либо из этих состояний, время для него больше не существует.
Следует также упомянуть и о том случае, когда посмертное состояние принимает форму простого продолжения индивидуальной жизни человека: это продолжение может быть расположено в «вечности», то есть во временной неопределенности или, иначе говоря, в такой последовательности, которая все еще принадлежит времени; но в этом случае время уже не имеет ничего общего с тем временем, в котором проходит телесное существование. Кроме того, это состояние не является одним из тех, которые заслуживают особого интереса с метафизической точки зрения, поскольку с этой точки зрения более важна возможность выйти за пределы условий индивидуального существования, чем оставаться в этих пределах до бесконечности; если мы и чувствуем потребность обратиться к этому состоянию, то только для того, чтобы учитывать все возможные случаи, а так же потому, что это продолжение человеческого существования сохраняет возможность достичь «Освобождения», минуя другие индивидуальные состояния. Как бы то ни было, оставив в стороне этот последний случай, можно сказать следующее: если о нечеловеческих состояниях говорят как о происходящих «перед рождением» или «после смерти», то это делают прежде всего потому, что они кажутся связанными с человеческой индивидуальностью; но именно поэтому важно осознать, что вовсе не индивидуальность вступает в эти состояния и проходит их одно за другим, поскольку они находятся уже за пределами сферы ее существования и не соприкасаются с ней именно как с индивидуальностью. Более того, существует область значений, в границах которой понятия предыдущего и последующего могут применяться совершенно независимо от всякого представления о последовательности как хронологической, так и любой другой; в этой области мы имеем дело с таким порядком вещей, благодаря которому различные состояния взаимосвязаны и обусловливают друг друга не только логически, но и онтологически; таким образом, если в этой области одно явление оказывается следствием другого, то можно сказать, что оно идет после него. Эта область значений используется в символизме времени, который служит для выражения общей теории циклов, хотя с точки зрения метафизики следует всегда помнить, что здесь мы в действительности имеем дело с абсолютной одновременностью всех состояний и представление о последовательности событий применяется в этом случае чисто условно.
