Русская философия. Энциклопедия - Маслин М. А. (бесплатная регистрация книга .txt) 📗
Лит.: Филиппов М. М. Паскаль, его жизнь и научно-философская деятельность. Спб., 1891; Гуляев Л. Д. Этическое учение в "Мыслях" Паскаля. Казань, 1906; Кляус Е. М., Погребыс-ский И. Б., Франкфурт У. И. Паскаль: Научная биография. М., 1971; Тарасов Б. Н. Паскаль. М., 1979 (2-е изд.- 1982); Он же. "Мыслящий тростник": Жизнь и творчество Паскаля в восприятии русских философов и писателей. М., 2004; Стрельцова Г. Я. Паскаль. М., 1979; Она же. Паскаль и европейская культура. М., 1994.
Г. Я. Стрельцова
ПАССИОН АРНОСТЬ (от лат. passio — страсть) — термин, введенный в научный оборот Гумилевым для характеристики непреодолимого стремления людей к осуществлению своих идеалов. П., по Гумилеву, лежит в основе всяких деяний, оставляющих следы в истории. Она формируется в результате мощных всплесков биохимической энергии космоса, открытой и описанной В. И. Вернадским, концентрирующейся в сравнительно небольших областях земной поверхности. На основе этой идеи Гумилев создал пассионарную теорию этногенеза, в центре к-рой представление об этносе как о биосферном, несоциальном феномене человеческого поведения. Пассионарные "толчки" порождают повышенную социальную активность, способствующую при определенных историко-гео-графических условиях образованию новых этносов и этнических систем (суперэтносов). Энергия П. обеспечивает создание и существование в биосфере Земли всего многообразия этнических систем — природных коллективов людей с общим стереотипом поведения, на к-рый накладывает отпечаток географическая среда, культурная традиция и этническое окружение. Пассионарная теория этногенеза развивает сформулированную Савицким и др. идеологами евразийства концепцию естественного братства рус. народа с народами, проживающими на территории Евразии.
Л и т.: Гумилев Л. Н. Этногенез и биосфера Земли. Л., 1989; Он же. География этноса в исторический период. Л., 1990; Он же. От Руси к России. Очерки этнической истории. М., 1992; Онже. Из истории Евразии. М., 1993; Чижевский А. Л. Земное эхо солнечных бурь. М., 1973.
В. П. Кошарный
ПАШУКАНИС Евгений Брониславович (23.02(7.03). 1891 1937) — теоретик права, советский государственный деятель. П. - один из организаторов секции права Коммунистической академии. С 1927 г. — действительный член Коммунистической академии, затем член ее президиума и вице-президент. С 1931 г. — директор ин-та советского строительства и права Коммунистической академии, с 1936 г. — зам. наркома юстиции СССР. Был репрессирован. Правовая теория П. - результат соединения марксизма и социологической школы права. П. выводил право из производственных отношений, из "товарного обмена". Согласно его т. зр., в процессе товарообмена "юридический субъект" находит свое адекватное воплощение в конкретной личности эгоистически хозяйствующего субъекта, собственника, носителя частных интересов. Право возникает там и тогда, где и когда появляются обособленные и противоположные частные интересы. Столкновение интересов, спор являются тем осн. фактором, к-рый приводит к рождению юридического отношения из экономического. Главный элемент правоотношения — субъективное право, так как оно опирается на материальный интерес частного лица, что делает его независимым от нормы права и первичным перед юридической обязанностью. В правовом отношении (поскольку оно тесно связано с экономикой), т. обр., раскрывается суть права, тогда как норма права, принадлежа сфере должного, имеет лишь факультативное значение для понимания и обнаружения права. Основываясь на своей "меновой" теории права, П. сделал вывод о том, что буржуазный тип права является исторически последним. Отмирание буржуазного права приведет к отмиранию права как социального ин-та, а не к замене его пролетарским правом.
С о ч.: Общая теория права и марксизм. Опыт критики основных юридических понятий. М., 1926.
Лит.: Нерсесянц В. С. Философия права. М., 1997. С. 198–231; История политических и правовых учений. М., 2004. С. 797–800.
В. Н. Жуков
ПАЩЕНКО Виталий Яковлевич (16.11.1940, пос. Стрель-ники Черниговской обл.) — специалист по социальной философиии и истории рус. философии; д-р философских наук, проф. Окончил философский ф-т МГУ (1965). С 1972 г. — проф. кафедры социальной философии в МГУ. В 1980–1985 гг. преподавал философию в вузах Монголии. С 1989 г. — руководитель общественно-политического центра МГУ. Докторская диссертация — "Идеология евразийства" (2000). Редактор и один из авторов кн. "Социалистический плюрализм" (М., 1990; на яп. яз.- 1991) и "Судьбы партии" (М., 1991). Главная тема научных исследований П. - общая теория идеологии, политическая идеология евразийства, его история. В работе "Идеология евразийства" (2000) автор утверждает: 1) евразийская идея единого пространственно-временного континуума, на базе к-рого строилась особая евразийская цивилизация (общее месторазвитие и общая историческая судьба составляющих ее народов), — инвариант русской идеи; 2) возрождение России возможно только на основе евразийства (по Гумилеву).
Соч.: Евразийство и мы // Вестник Московского ун-та. Сер. 12. Социально-политические исследования. 1993. № 3,4; Евразийские начала // На рубеже веков. 1997. № 2; У истоков евразийства // Там же. № 4; Евразийство. Формулировка, тезисы (в соавт.) // Там же. 1998. № 2; Марксизм, большевизм, революция в зеркале евразийства // Вестник Московского ун-та. Сер. 12. Социально-политические исследования. 1999. № 2,3; Евразийство // История русской философии. М., 2001; Социальная философия евразийства. М., 2003; Социологические идеи в трудах теоретиков евразийства // Развитие социологии в России (с момента зарождения до конца XX века). М., 2004.
М. А. Маслин
"ПЕРЕПИСКА ИЗ ДВУХ УГЛОВ" — соч. В. И. Иванова и Гершензона, памятник рус. религиозного ренессанса нач. XX в., отразивший настроения отечественной интеллигенции в годы духовного кризиса, вызванного событиями 1 — й мировой войны и социалистической революции в России. Лето 1920 г. оба автора (поэт и историк общественной мысли) провели в одной комнате Московской здравницы для работников науки и культуры. Там между ними завязалась переписка, длившаяся с 17 июня по 19 июля. Составившие ее 12 писем были впоследствии опубликованы (Пг., 1921). Осн. темой книги, представляющей собой диалог авторов, стал спор о культуре, Боге, человеческих ценностях, связи духовного наследия с современностью. Позицию Иванова можно обозначить как оптимистическое принятие культуры, опирающееся на веру в смысл жизни, в силу человеческого творчества, в религиозное значение духовности. Гершензон, напротив, придерживался нигилистического отношения к культуре, полагая, что XX в., начавшийся войнами и революциями, идет к признанию всеобщности разрыва между культурным сознанием и личной волей, к отрицанию ценностей европейской культуры с ее мертвящей отвлеченностью и системностью. Ощущение неистинности и "неподлинности" культуры заставило его мечтать о том, чтобы потопить в реке забвения "как досадное бремя" груз умственных достояний человечества, "память о всех религиях и философских системах, обо всех знаниях, искусствах и поэзии и выйти на берег нагим, легким и радостным, как первый человек". Вслед за Ж. Ж. Руссо он грезил о полной свободе духа: человечество должно освободиться от знания, не добытого в живом опыте, к-рое "соблазном доказательности" проникло в ум, своей "бесспорностью и безликостью леденя душу". В безжизненности традиции, утрате связи с предшествующими поколениями и бессилии исторической памяти ему виделась внутренняя закономерность развития отечественного культурного типа. Свой бунт против культуры он объяснил распадом личных и социальных скреп, разочарованием в исключительной ценности и спасительности западноевропейской формы культуры. "Создания личного и коллективного творчества, — писал он, — отделившись от породившего их человека, начинают жить самостоятельной жизнью, давая начало новым образованиям, чуждым их первому творцу". Культурные образования множатся уже помимо воли человека, а ему в этом процессе отводится лишь служебная роль. Из свободных художников люди превратились в рабов, чья деятельность определяется извне: их создания довлеют над ними. Идеал культуры — свободная община творческих личностей — в действительности обернулся подневольным трудом работников, к-рые не понимают цели своих усилий. Но антиномичность и трагизм культуры не означали для Гершензона отрицания смысла творчества. Вслед за Ф. Ницше он мечтал о новой культуре, суть к-рой виделась ему в том, "чтобы личное опять стало совершенно личным и, однако, переживалось бы как всеобщее, чтобы человек знал во всяком своем проявлении, как Мария, заодно и свое дитя, и Бога". Идеал этот разделял и Иванов. Однако путь к нему он представлял иначе. Если для Гершензона единственный залог и основа построения в будущем "подлинной культуры" — самобытная, самодовлеющая личность, то, согласно Иванову, истинная творческая свобода может быть обретена не разрушением следов былого, а верой в Бога, "огненной смертью в духе". Защищая культурную преемственность, он стремится показать, что чувство отягощенности духовным наследием — результат переживаний культуры "не как живой сокровищницы даров, но как системы тончайших принуждений". Он принимал культуру потому, что видел в ней божественное дело, вкладывал в нее абсолютный смысл. Поэтому возможно пребывание в культуре без растворения в ней. Если сознание имманентно (внутренне присуще) культуре, то оно действительно попадает под ее иго. Но если сознание частью имманентно, а частью трансцендентно культуре (т. е. выходит за ее пределы), то оно свободно. Религиозная вера — исток, через к-рый свобода проникает в человеческое строительство — царство культуры. Но и в самой культуре Иванов усматривал священное начало, поскольку она живая, вечная память, вдохновляющая современников пророчествами ушедших поколений. Оправдывая историю и культуру, он ориентировался не на эмпирическую данность, а на символы откровения, когда-то вложенный в них смысл. Мир истинных ценностей не представлялся ему законченной системой. Изоляционизм индивидуальности означал для него тупик, потерю чувства реальности. Человек, с его т. зр., -мост, соединяющий небесный и земной миры. Призвание личности заключено в решении осн. задачи всех творческих усилий людей: "Освящать тление земное вышними ценностями небесными". Несмотря на несхожесть путбй разрешения антиномии творческой свободы и культурной традиции, оба оппонента были едины в самом видении вопроса. Культура для них — феномен, нуждающийся не только в объяснении, но и в оправдании — моральном, религиозном, социальном, эстетическом. Мысль "трансцендентна культуре, ибо она судит ее" (Б. Шлецер). На Западе эту проблему впервые поднял Ф. Ницше. В России же она стала одним из центральных вопросов философской мысли рубежа веков. "П." сразу по выходу в свет стала предметом оживленного обсуждения в России и за рубежом. Вторая волна популярности "П." датирована кон. 40-х гг., когда после 2-й мировой войны в философской литературе с новой силой развернулся спор о культуре. Большой резонанс это соч. вызвало у таких видных мыслителей XX в., как X. Ортега-и-Гасет, М. Бубер, Г. Марсель, Т. С. Элиот, Ш. дю Бос, А. Пелле-грини, создавших ряд философских работ, близких ему по духу. "П." переведена на осн. западноевропейские и славянские языки.
