Этическая мысль - Автор неизвестен (читать хорошую книгу TXT) 📗
1 См.: Бахтин М. М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса. М., 1965.
2 См., например: Абрамян Л. А. Первобытный праздник и мифология. Ереван, 1983.
Хотя сексуальные нормы обычно преподносятся как универсальные, выражающие волю богов, законы природы или интересы общества в целом, за ними всегда скрываются отношения власти. Класс и социальная группа, накладывающая те или иные ограничения, получает возможность манипулировать поведением других людей, причем последние зачастую не сознают того, что ими манипулируют. Интересно, что в антагонистическом обществе к угнетенным иногда предъявляются более жесткие требования, чем те, на которые ориентируются господствующие слои.
Самый общий принцип классификации обществ и культур с точки зрения норм сексуальности, принятый в этнографической литературе, - деление на репрессивные и терпимые. Примером первого типа может служить средневековое христианство, второго - многочисленные общества Полинезии и ряд древневосточных цивилизаций.
Однако было бы наивно сводить проблему сексуальности к различиям в степени строгости тех или иных запретов. Человеческая сексуальность тесно связана с отношением людей к телу и эмоциям. Человек переживает и осознает свое тело, с одной стороны, как "вместилище" и границу Я, а с другой - как экспрессивное начало, средство самовыражения. Повышенная озабоченность "закрытостью", соблюдением телесных границ обычно сочетается с эмоциональной скованностью, гипертрофированным самоконтролем.
Это проявляется и в культуре. Древнейшее мифологическое сознание не стыдится естественных телесных отправлений и открыто кладет их в основу своих универсальных символов. Не составляли исключения и половые органы, которые весьма натуралистически и детально изображались в наскальных рисунках, статуэтках и т. п. Табуирование сексуальности, напротив, почти всегда сочетается с настороженным отношением к наготе и всему телесному низу.
Не менее тесно связана сексуальность с эволюцией игровых, праздничных компонентов культуры. Терпимые общества обычно придают высокую ценность групповому веселью, игре и праздничным ритуалам, в которые вовлекается все население, "даже сама теснота, самый физический контакт тел получает некоторое значение. Индивид ощущает себя неотрывной частью коллектива, членом массового народного тела" [1]. Напротив, антисексуальные установки христианства сочетаются с суровым осуждением веселья и "разгульного" смеха. Чем выше уровень аскетизма, тем строже запреты, налагаемые на смех и игровые элементы жизни.
1 Бахтин М. М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса. С. 276 - 277.
Культура не просто "запрещает" или "разрешает" те или иные проявления сексуальности, она определяет их социальную, этическую и эстетическую ценность. Древнейшие мифологии еще не знают идеи индивидуальной любви, человеческий организм выступает в них как часть природы, а сексуальность как всеобщая оплодотворяющая сила. В дальнейшем, по мере становления личности, происходит постепенная индивидуализация и сентиментализация сексуальных переживаний; они включаются в круг наиболее значимых личностных отношений и окружаются ореолом возвышенности.
Однако и развитые, высшие культуры трактуют сексуальность далеко не одинаково. Одни религии подчеркивают преимущественно ее инструментальные аспекты, видя в сексуальности главным образом средство продолжения рода или удовлетворения иных потребностей, другие же считают ее самоценным аффективным началом. В обществах первого типа сексуальность обычно подвергается более жесткому социальному контролю и регламентации, чем во вторых. Но и аффективная сторона сексуальности трактуется по-разному. Большинству восточных цивилизаций чуждо типичное для христианства противопоставление "чистой" духовной любви и "грязной" чувственности. Согласно древнейшим индийским верованиям, "желание" было первичной космогонической силой, создавшей мир. "Брихадараньяка упанишада", написанная в VI - III веках до н. э., уподобляет человека, постигающего высшее духовное начало, мужу, пребывающему в объятиях любимой жены. Индийская "Камасутра" и древнекитайские трактаты, посвященные "искусству спальни" ("фан чжун"), дают подробные наставления, как получить наибольшее эротическое наслаждение. "Из мириад вещей, созданных Небом, самое драгоценное человек, - говорится в одном таком трактате. - Из всех вещей, дарующих человеку благоденствие, ни одна не сравнится с интимной близостью. В ней он следует Небу и копирует Землю, упорядочивает инь и управляет ян. Те, кто постигнет ее значение, смогут напитать свою природу и продлить свою жизнь; те, кто упустит подлинное ее значение, нанесут себе вред и умрут прежде времени" [1].
1 Цит. по: Сыркин А. Я., Соколова И. И. Об одной дидактической традиции в Индии и Китае//Роль традиций в истории и культуре Китая. М., 1972. С. 132.
Однако было бы ошибочно видеть в древней эротологии прообраз некоторых современных пособий по "технике брака". Эротическая техника древних религий не является самодовлеющей, а всегда связана с общими религиозно-философскими ценностями. В ведических, тантристских и индуистских текстах чувственность рассматривается главным образом как средство духовного самораскрытия и освобождения человека. В Китае же акцентируются скорее рациональные, инструментальные соображения удовлетворение любовной страсти полезно для укрепления здоровья, получения здорового потомства, достижения душевного равновесия, а также укрепления семьи. Так что признание значения для человека чувственности не означает отказа от контроля и самоконтроля. Как гласит один старокитайский текст, "искусство спальни" образует вершину человеческих чувств, оно указывает высший путь - дао. Поэтому совершенномудрые правители древности выработали детальные правила половых сношений, чтобы регулировать внешние наслаждения человека и тем самым умерять его внутренние страсти. Тот, кто управляет своими сексуальными наслаждениями, будет жить в мире и достигнет старости. Если же он отдастся во власть этих наслаждений, пренебрегая изложенными правилами, он заболеет и повредит собственной жизни [1].
