Опыт о человеческом разумении - Локк Джон (1) (бесплатная регистрация книга TXT) 📗
==213
заключается в том, что они не умеют ими пользоваться. Но это неумение проистекает не от недостатка природных способностей (ибо тех немногих людей, которые страдают этим дефектом, следует оправдать), а от недостаточного их употребления и упражнения. Немного найдется людей, которые с юности приучились к строгому рассуждению, к тому, чтобы через длинную цепь выводов прослеживать зависимость истины от ее отдаленнейших принципов и придерживаться этой связи. И в том, что человек, не приученный частой практикой к такому применению своего разума, оказывается неспособным обратить свой ум на это в зрелом возрасте, так же мало удивительного, как и в том, что человек, никогда в том не практиковавшийся, не может сразу начать гравировать или рисовать, плясать на канате или писать красивым почерком.
Мало того, большинству людей это настолько чуждо, что они даже не замечают в себе этого недостатка; они выполняют обычное дело своей профессии, так сказать, механически, как они его заучили; а если они терпят когда-нибудь неудачу, то приписывают ее чему угодно, только не недостатку понимания или умения, так как в этом отношении они (не зная лучше ничего другого) считают себя безупречными. Если же интерес или прихоть привлекают их мысль к какой-либо теме, то и о ней они всегда рассуждают на свой лад; лучше или хуже, но это соответствует их привычкам, и это есть лучшее из того, что они знают. Поэтому, когда их манера рассуждать вводит их в ошибку, которая соответственным образом отражается на их делах, они приписывают это несчастному случаю или чужой ошибке, но отнюдь не тому, что у них самих не хватило понимания: этого никто в себе не замечает и на это никто не жалуется. [Считается], что неудачи в делах могут быть вызваны чем угодно, только не недостатком правильного мышления и суждения. Человек не видит в себе таких дефектов и уверен, что достаточно хорошо осуществляет свои планы по собственному разумению или по крайней мере осуществил бы их, если бы не возникшие на его несчастье препятствия, над которыми он не властен. Таким образом, удовлетворяясь этим неполным и весьма несовершенным применением своего разума, он никогда не затрудняет себя поисками методов усовершенствования своего ума и живет всю свою жизнь, не имея никакого представления о строгом рассуждении, построенном на непрерывной связи длинной цепи выводов из надежных исходных оснований — таких, которые необходимы для того, чтобы разобраться и уяснить
==214
большую часть тех спекулятивных истин, в которые большинство людей, как они сами признают, верят и в которых они в высшей степени заинтересованы. Я не буду здесь останавливаться на том, о чем я вскоре буду иметь повод поговорить со всей настойчивостью и обстоятельностью, а именно на том, что во многих случаях один ряд выводов не может привести к удовлетворительному результату, а приходится исследовать и сопоставлять много различных и противоположных дедукций, прежде чем удается составить правильное суждение по существу вопроса 16. Чего же можно ожидать от людей, которые никогда не видят надобности в такого рода рассуждениях, а если и видят, то не знают, как приступить к ним и как их выполнить? С таким же успехом вы можете предложить земледельцу, который еле знаком с цифрами и никогда не подсчитывал суммы из трехзначных чисел, чтобы он представил длинный коммерческий счет и подвел правильный итог.
Что же делать в таком случае? Я отвечаю: мы должны всегда помнить, что, как я уже говорил выше, наши душевные способности совершенствуются и делаются полезными для нас таким же способом, как и наши тела. Вы хотите, чтобы человек хорошо писал или рисовал, танцевал или фехтовал или выполнял искусно и легко какую-нибудь другую ручную работу? Какой бы силой и подвижностью, какой бы гибкостью и ловкостью он ни обладал от природы, никто не будет ожидать от него умения, если он не упражнялся в соответствующей работе и не затратил времени и труда на подготовку и приспособление своей руки или другого телесного органа к этим движениям. Так же обстоит и с душой: если вы хотите, чтобы человек хорошо рассуждал, вы должны приучать его с ранних лет упражнять свой ум в изучении связи идей и в прослеживании их последовательности. Ничто не способствует этому в большей степени, чем математика, которую поэтому должны, по моему мнению, изучать все, кто имеет время и возможность,— не столько для того, чтобы сделаться математиками, сколько для того, чтобы стать разумными существами, ибо хотя мы все называем себя разумными существами, потому что рождаемся способными стать таковыми, если захотим, однако мы можем по справедливости сказать, что природа закладывает в нас только задатки к этому. Мы родимся, с тем чтобы стать, если мы захотим, разумными существами, но только практика и упражнения делают нас таковыми, и мы действительно являемся таковыми лишь постольку, поскольку к этому привели усердие и прилежа-
==215
ние. И потому всякий, кто присмотрится к тому, какие заключения делают люди в непривычных для них областях мышления, должен будет убедиться, что не все они разумны.
Но это нелегко заметить, поскольку в своих частных делах каждый так или иначе мыслит, что достаточно для того, чтрбы назвать его разумным человеком. Но ошибка заключается в том, что тот, кто оказывается рассудительным в одном, признается таковым и во всем остальном, и думать или говорить иначе считается столь несправедливой обидой и столь бессмысленным осуждением, что никто не решается на это. Это похоже на унижение человека, умаление достоинства его природы. Правда, человек, который хорошо рассуждает о чем-либо одном, обладает умом, способным от природы и в других областях рассуждать хорошо с той же или, может быть, даже большей силой и ясностью, если бы только он соответственным образом применял свой разум. Но верно также и то, что, кто сегодня умеет хорошо рассуждать об одних предметах, тот вообще не в состоянии сегодня же рассуждать о других, хотя через год он, может быть, будет в состоянии это сделать. Однако в тех случаях, когда мыслительная способность изменяет человеку и не служит ему орудием рассуждения, мы не можем сказать о человеке, что он разумен, как бы он ни был способен стать таковым со временем и благодаря упражнению.
Попробуйте поговорить с людьми, получившими скудное и плохое образование, мысли которых никогда не шли дальше лопаты и плуга и которые не знали ничего, кроме обычной нудной работы поденщика. Попробуйте вывести мысли такого человека, привыкшего много лет двигаться по одной тропинке, из той узкой сферы, в которую они были заключены в течение всей его жизни, и вы убедитесь, что он не более способен рассуждать, чем почти полный кретин. В отношении большинства людей вы можете убедиться, что всеми их мыслями управляют одно-два правила, на которых непосредственно основываются их выводы, этими правилами, верными или ложными, они до сих пор руководствовались. Отнимите у них эти правила, и они совершенно растеряются: привычные компас и путеводная звезда потеряны, и разум их окажется в полном тупике. Поэтому такие люди или сейчас же возвращаются к своим старым максимам, которые для них являются основаниями всей истины, и не считаются ни с какими доводами, обнаруживающими их слабость; или же, если они отказываются от
==216
этих максим и изгоняют их из своего разума, они вместе с ними отказываются от всякой истины и дальнейшего исследования и решают, что такой вещи, как достоверность, вообще] не существует. Если же вы попытаетесь расширить их мысли и направить их на более отдаленные и надежные принципы, то они или затрудняются в усвоении этих принципов, или, если оказываются в состоянии их понять, не знают, как ими пользоваться; ибо они не имеют навыка [в построении] длинных дедукций из отдаленных принципов и не в состоянии с ними справиться.
Так что же, значит, разум взрослых людей никогда по может совершенствоваться или расширяться? Я не говорю этого; но вот что, мне думается, можно сказать: это недостижимо без усердия и прилежания, требующих больше времени и труда, чем могут этому уделить взрослые люди с определившимся укладом жизни; поэтому это очень редко делается. А это [положение о] способности достигать указанной цели только путем практики и упражнения возвращает нас к тому, что я установил раньше, а именно что только практика совершенствует наш ум так же, как и тело, и что мы должны ожидать чего-либо от нашего разума только в той мере, в какой он совершенствуется посредством привычки.
