Вселенная философа (с илл.) - Сагатовский Валерий Николаевич (библиотека электронных книг .txt) 📗
Однако мировоззрение имеет и гуманитарный аспект, наиболее важный для понимания путей развития общества. Это общий взгляд на место человека в реальной действительности, на его основные цели жизни и его ценности. В обществе, где идеалом является человек, умеющий из всего извлекать максимальную прибыль, лучшие достижения науки становятся лишь мощными средствами порабощения одних людей другими и в конечном итоге могут способствовать гибели человечества в термоядерной войне. Эти же средства науки, но при иных целях — целях построения коммунизма — ведут к расцвету человечества.
Философия — основа мировоззрения. Если науки типа физики управляют производством средств человеческой деятельности, то философия управляет производством целей этой деятельности. Это не значит, что она ставит их произвольно, но она помогает осознать и обосновать их. Философия дает человеку общую ориентировку в мире, помогает ему найти свое место в нем. Для этого она, во-первых, помогает каждому человеку создать в своем сознании общую картину мира и показать место человечества в космосе и место каждой отдельной науки в системе человеческого знания в целом; во-вторых, должна рассмотреть общую структуру общества и личности, то есть, говоря иными словами, дать их принципиальную схему (если провести аналогию с машиной) или вскрыть их анатомию (если провести аналогию с организмом); и, в-третьих, философия обязана проанализировать общие закономерности отношения человека к миру.
Как все это делается, мы подробно рассмотрим в следующих разделах книги. Здесь же лишь подчеркнем обобщающую, целенаправляющую роль философии.
Общества, обладающие разными мировоззренческими идеалами, стремятся к различным целям. Общество, ставящее перед собой несправедливые цели, естественно, предпочитает не акцентировать на них внимания, а люди, преследующие такие цели, не любят задумываться о жизни и предпочитают глушить голос совести различными хобби. Типичным несправедливым обществом является буржуазное. Оно порождает парадоксальное мировоззрение — позитивизм: философию, которая объявляет философию излишней. Вот впечатляющий образ такого общества и его жизненного кредо, нарисованный прогрессивным американским философом Берроузом Данэмом в его книге «Гигант в цепях».
«Мы познали необъятные горизонты физики, необходимые для управления атомной энергией; мы познали в меньшей степени законы биологии, необходимые для того, чтобы сохранять людям здоровье. Но у нас нет социальной техники, которая сделала бы другие науки благодеянием, и поскольку наши мысли все больше и больше склоняются к разрушению, то вряд ли у нас вообще есть мораль. Физика в большом объеме, немного социологии и никакой морали — вот что такое позитивизм, и вот чем мы являемся. Подобное положение, разумеется, нетерпимо и не может продолжаться. Когда исчезнет общество, знавшее все за исключением того, что делать со своим знанием, то позитивизм исчезнет вместе с ним».
В неразумном обществе человек «отчуждается» от общественных интересов. Первобытный охотник знал, зачем его племя охотится на мамонта, и не мог оставаться безучастным к общим заботам. Современный американский инженер очень хорошо представляет, зачем нужна та или иная деталь в проектируемом механизме или для чего ему нужен автомобиль. Но ему трудно поверить империалистической пропаганде, что, допустим, война во Вьетнаме или строительство военных баз во всем мире является делом, действительно нужным для американского народа. Однако и понять их подлинный смысл ему тоже нелегко. И тогда появляется соблазн прийти к выводу: «Лучше об этом не думать, мы люди маленькие». И он действительно становится маленьким, «частичным» человеком.
С насколько более сильными техническими средствами имеет он дело по сравнению с далеким предком и насколько уступает ему в осознании общих целей!
«Люди заблудились в машинных дебрях, — замечает американский писатель-фантаст Рэй Брэдбери, — они словно дети чрезмерно увлеклись занятными вещицами, хитроумными механизмами, вертолетами, ракетами. Не тем занимались: без конца придумывали все новые и новые машины вместо того, чтобы учиться управлять ими».
В таких условиях презрение к философии становится модой. Отсутствие идеалов, неумение решать (и даже видеть) проблемы, связанные с развитием общества, притупленность чувств, оглушенных машинным скрежетом и конвейерным темпом, маскируется у «частичного» человека дешевым скептицизмом и показной «трезвостью» суждений. «Такой „технарь“, — пишет советский философ Г. Батищев, — безопасен при любой формации, „скромен“ и безразличен по отношению к любой политической мерзости и с готовностью всегда „функционирует“ в том углу, в который его посадят в качестве „узкого специалиста“. Неопозитивизм — это точка зрения „профессионального кретинизма“ и наплевательского отношения к философии, к социальным проблемам, ко всему действительному миру».
Вся трагикомичность положения заключается, однако, в том, что такой отрицатель «философской мути» на самом деле служит игрушкой в руках тех, кто определяет цели его частичной деятельности. А его хозяева, поскольку они задают цели, обязательно «философствуют», какой бы реакционной и ненаучной ни была их «философия».
Позитивистские настроения существуют и в нашем обществе, но в виде пережитка. Вопрос ворона из стихотворения А. Вознесенского «А на фига?» нет-нет да и услышишь. Коммунистический идеал гармоничной, всесторонне развитой личности, человека, который «отвечает за все», не приходит в жизнь сам собой. Его достижение требует затраты гораздо большего труда, чем «воплощение в металл» самого сложного технического проекта. Легче всего отмахнуться от всей этой «лирики» и заняться «делом». Нефилософ признает свою цель заданной и не занимается анализом цели. Он знает «как» и не ставит вопроса «а зачем?».
Забавно, что, отказываясь от обязанностей и ответственности перед обществом в сфере общественно-производственной деятельности, он немедленно кричит: «Я личность!» и вспоминает о своих правах, как только попадает в сферу потребления. Такому не нужна философия. Зачем ему лишние заботы? Точнее, у него есть своя «частная философия», подсознательное или осознанное мещанское кредо жизни: избегать философии, общественно значимой, требующей труда для изучения, налагающей общественные обязанности и ответственность.
Но я сильно погрешил бы против истины, если бы сказал, что философию у нас не признает только примитивный мещанин-потребитель. К сожалению, отмахиваются от нее порой и люди, отдающие жизнь науке и производству. За повседневными хлопотами философия начинает казаться им чем-то далеким от реальной жизни. В этом случае очень полезно вдуматься в содержание того раздела доклада товарища Л. И. Брежнева на XXIV съезде КПСС, где речь идет о формировании нового человека.
«Великое дело строительства коммунизма, — говорит товарищ Л. И. Брежнев, — невозможно двигать вперед без всестороннего развития самого человека. Без высокого уровня культуры, образования, общественной деятельности, внутренней зрелости людей коммунизм невозможен, как невозможен он без соответствующей материально-технической базы».
Дальше Леонид Ильич показывает, что формирование этих черт достигается прежде всего идейно-воспитательной работой, а сердцевиной последней является коммунистическое мировоззрение. Философия же — его основа. Следовательно, она необходима каждому сознательному строителю коммунистического общества. Но в какой мере?
«Конечно, — может возразить читатель, — как гражданину философия мне нужна. Но что она даст мне как специалисту?»
Ответим и на этот вопрос. Вы исследователь. Пусть вас интересует изучение причин вымирания какого-либо вида животных. Пользуясь готовыми штампами мышления, ученые пытались сначала найти причину в действии какого-то одного фактора. Они думали, что, устранив его вредное действие, сумеют сохранить жизнь этого вида. Производили искусственное подкармливание, уничтожали хищников, запрещали охоту — и ничего не получилось. Оказалось, что для решения проблемы нужно было изменить исходную ориентацию: воздействовать не на отдельные факторы, но изучить систему условий (биоценоз), необходимых и достаточных для процветания вида.
