Разыскания истины - Мальбранш Николай (книги онлайн без регистрации полностью TXT) 📗
Такая звезда, покрывшись пятнами или оболочками и став подобной другим планетам, не может больше удерживать свой вихрь и охранять его от постоянного воздействия окружающих вихрей. Мало-
-3 Разыскания истины
514
помалу вихрь ее уменьшается; материя, составляющая его, разливается во все стороны, и наиболее сильный из соприкасающихся с ней вихрей увлекает большую часть ее и, наконец, окружает и планету, представляющую ее центр. Планета эта, отовсюду окруженная материей большого вихря, плавает в ней, сохраняя вместе с некоторою частью материи прежнего вихря свое первоначальное круговое движение; постепенно она принимает положение, которое ставит ее в равновесие с равным объемом материи, среди которой она плавает. Если величина и плотность этой планеты незначительны, она опускается к самому центру вихря, увлекшего ее; ибо, не имея достаточно силы, чтобы продолжать свое движение по прямой линии, она должна поместиться в таком месте этого вихря, где равный ей объем второго элемента с такою же силою, как она, стремится удалиться от центра, так как только в этом месте она может находиться в равновесии. Если эта планета велика и плотна, она найдет равновесие в месте, более удаленном от центра вихря. И наконец, если в вихре не найдется ни одного места, где равный объем материи имел бы такую же плотность, как планета, а следовательно, такую же силу продолжать свое движение по прямой линии, — или вследствие того, что эта планета слишком велика, или оттого, что она покрыта слишком толстыми и плотными оболочками, — тогда планета уже не может оставаться в вихре; она не может прийти в равновесие с материей, составляющей его. Итак, она перейдет в другие вихри; если же и в них не найдет себе равновесия, не остановиться и в них. Мы увидим иногда эту планету, проходящую в виде кометы, когда она будет находиться в нашем вихре и близко от нас; затем долгое время мы не будем видеть ее, пока она будет находиться в других вихрях или же удалится на внешнюю поверхность нашего вихря.
Какой-нибудь один вихрь, вследствие своей величины, силы и выгодного положения, может постепенно разрушать другие вихри, окружать их и, наконец, увлечь несколько вихрей, увлечь даже вихри, поглотившие, в свою очередь, другие. Тогда планеты, образовавшиеся в центрах этих вихрей, войдя в большой вихрь, увлекший их, необходимо придут в равновесие с равным им объемом материи, в которой они плавают. Если плотность этих планет не одинакова, они будут находиться на неодинаковом расстоянии от центра вихря, в котором плавают. Если же случится, что две планеты имеют почти одну и ту же силу, чтобы продолжать свое движение по прямой линии, или если планета увлекает в своем небольшом вихре одну или несколько других меньших планет, которые она захватила, — согласно нашему пониманию образования вещей, — тогда эти маленькие планеты будут вращаться вокруг самой большой, а последняя одновременно будет вращаться вокруг своего центра, и все эти планеты вместе увлекаются движением большого вихря, находясь на
равном почти расстоянии от его центра.
Вот как, следуя рассудку, мы должны располагать составные:
части вселенной, если она, как мы думаем, образуется путями^
515
самыми простыми. Все вышесказанное опирается исключительно на идею нашу о протяженности, части которой, как мы предполагаем, стремятся к самому простому движению, т. е. к движению по прямой линии. Рассматривая затем явления природы, чтобы убедиться, не ошиблись ли мы, желая объяснять вещи их причинами, мы удивляемся, видя, что феномены небесных тел вполне согласуются со всем вышесказанным. Мы видим, что все планеты, находящиеся в небольшом вихре, вращаются подобно солнцу, около своего собственного центра; все они плавают в вихре солнца и вокруг солнца; меньшие или менее плотные планеты находятся всего ближе к солнцу, а самые большие — всего дальше; а есть и такие небесные тела, которые, будучи кометами, не могут оставаться в солнечном вихре;
наконец, у некоторых планет есть еще небольшие тела, которые вращаются около них, подобно тому как луна — около земли. У Юпитера таких тел четыре; у Сатурна — пять, Сатурн — самая большая планета. Быть может, даже у Сатурна такое множество таких маленьких лун, что они, находясь на громадном расстоянии от нас, представляются нам в виде непрерывного кольца, совсем не имеющего плотности. Так как это самые большие из видимых нами планет, то можно сказать, что они порождены большими вихрями, поглотившими другие вихри, прежде чем попали в вихрь, в котором находимся мы.
Все эти планеты вращаются вокруг своего центра. Земля совершает свой оборот в двадцать четыре часа. Марс — в двадцать пять или около того, Юпитер — в десять часов или около того и т. д. Они вращаются также вокруг солнца: Меркурий, который всего ближе к солнцу, совершает этот оборот приблизительно в три месяца; Сатурн, который всех дальше от солнца, — приблизительно в тридцать лет, а планеты, находящиеся в промежутке между ними, — в большее или меньшее время, однако не вполне пропорциональное расстоянию их от солнца; ибо материя, в которой планеты плавают, совершает свой оборот быстрее в то время, если она ближе к солнцу, потому что тогда линия ее движения меньше. Когда Марс противостоит солнцу, он довольно близок к земле, и он всего дальше от нее в то время, когда находится на одной линии с солнцем. То же следует сказать и о высших планетах, Юпитере и Сатурне, ибо низшие, как-то: Меркурий и Венера, — собственно говоря, никогда не противостоят солнцу. Линии, которые, по-видимому, все планеты описывают вокруг земли, не круги, а весьма приближаются к эллипсам; и все эти эллипсы представляются весьма различными вследствие того, что планеты по отношению к нам занимают различное, положение. Словом, все, что с достоверностью наблюдается на небе относительно движения планет, вполне согласуется с тем, что было выше сказано о простейших путях их образования.
Многие считают вихри г-на Декарта чистыми химерами, между тем, их легко доказать, если предположить: 1) что всякое движу-
516
щееся тело стремится двигаться по прямой линии; 2) что планеты совершают круговое движение, — а эти истины достоверно известны из опыта. Ибо если бы Юпитер, например, двигался в пустом пространстве, то он всегда шел бы по прямой линии; и если бы он двигался в материи, которая не была бы вихрем или не вращалась бы вокруг солнца, он не только всегда продолжал бы идти по прямой или, по крайней мере, по спиральной линии, но еще и утрачивал бы мало-помалу свое движение, сообщая его жидкой материи, вытесняемой им. Итак, необходимо, чтобы небесная материя образовывала вихрь; каждая планета должна в ней помещаться таким образом, чтобы ее стремление удалиться от солнца уравновешивалось бы стремлением равного ей объема этой материи, т. е. чтобы линия ее кругового движения равнялась линии движения той материи, в которой она плавает.
Что касается неподвижных звезд, то, как показывает опыт, существуют такие звезды, которые постепенно уменьшаются и совершенно исчезают, и существуют звезды, которые кажутся новыми, и блеск и величина которых сильно увеличиваются. Звезды увеличиваются или уменьшаются по мере большего или меньшего притока первого элемента в те вихри, центрами которых они являются. Мы перестаем их видеть, когда на них образуются пятна и оболочка; и мы открываем их, когда эти пятна, препятствовавшие их блеску, совершенно рассеются. Все эти звезды сохраняют между собою всегда одно и то же расстояние, потому что они суть центры вихрей и не увлекаются другими вихрями, поскольку противостоят им или поскольку они звезды. Они все блестящи, подобно небольшим солнцам, потому что, как и солнце, они суть центры некоторых вихрей, еще не увлеченных другими вихрями. Они все находятся на разном расстоянии от земли, хотя и представляются глазу как бы прикрепленными к небесному своду; ибо параллакс ближайших и дальнейших звезд при различном положении земли через каждые шесть месяцев не мог еще быть наблюдаем, так как, вследствие нашего большого удаления от них, разница в положении земли недостаточно велика, чтобы сделать этот параллакс заметным. Пожалуй, можно отчасти заметить его с помощью телескопов. Словом, все, что мы наблюдаем в звездах, пользуясь чувствами и опытом, вполне согласуется с тем, что мы только что открыли разумом, рассматривая простейшие и естественнейшие отношения, существующие между частями протяженности и ее движениями.
