Сочинения в двух томах. Том 2 - Юм Дэвид (книга читать онлайн бесплатно без регистрации TXT) 📗
То, что характер нации будет во многом зависеть от моральных причин, должно быть очевидно самому поверхностному наблюдателю, поскольку нация есть не что иное, как собрание индивидуумов, а обычаи индивидуумов часто определяются указанными причинами. Нищета и тяжелый труд коверкают ум простых людей и делают их неспособными к какой-либо науке или искусной профессии; и если какое-либо правительство становится слишком деспотическим для всех подданных, то это должно оказать соответствующее воздействие на их ха-
Тот же принцип моральных причин определяет характер различных профессий и изменяет даже те наклонности, которые отдельные их представители получили из рук природы. Солдат и священник—различные характеры во все времена и во всех странах; и это различие основывается на обстоятельствах, действие которых вечно и неизменно.
Изменчивость жизни делает солдат щедрыми и великодушными, а также храбрыми; их праздность в сочетании с тем, что они образуют в лагерях или гарнизонах большие сообщества, располагает их к удовольствиям и галантности; часто меняя общество, они могут приобрести хорошие манеры и прямоту в обращении. Поскольку их используют только против открытых врагов общества, то они становятся откровенными, честными и прямодушными, а поскольку они больше напрягают мускулы тела, чем ум, то они обычно беспечны и невежественны 241.
Существует банальное, но не совсем лишенное правоты выражение, что священники всех вероисповеданий одинаковы, и, хотя характер профессии не во всех случаях берет верх над личным характером человека, все же несомненно, что он имеет преобладающее влияние в большинстве случаев. Ибо, как замечают химики, алкоголь, если его довести до определенной крепости, всегда одинаков независимо от того, из какого вещества он извлечен; так и эти люди, будучи подняты над человечеством, приобретают одинаковый характер, который присущ только им и который, вообще говоря, по моему мнению, не самый приятный из тех, с которыми можно встретиться в человеческом обществе. В большинстве своих черт он противоположен характеру солдата так же, как и тот образ жизни, из которого он вытекает 242.
Что касается физических причин, то я склонен вообще поставить под сомнение их действие в данном отношении; я не думаю также, чтобы люди были обязаны какой-либо чертой своего характера или духа воздуху, пище или климату. Я признаюсь, что противоположное мнение может на первый взгляд показаться правдоподобным, поскольку мы находим, что указанные обстоятельства влияют на всех остальных животных и что даже те создания, которые приспособлены к жизни во всех климатах, такие, как собаки, лошади и т.п., не достигают одинакового совершенства во всем. Храбрость бульдогов и бойцовых петухов, кажется, составляет особенность Англии. Фландрия знаменита крупными и тяжелыми лошадьми; Испания—лошадьми легкими и резвыми. И любая порода этих животных, перевезенная из одной страны в другую, скоро утрачивает те качества, которые
только укреплением невежества и суеверия и посредством слепой веры и благочестивых обманов. И посколькоу они заполучили то, о чем лишь мечтал Архимед (т. е. другой мир, в котором он мог бы установить свои машины), неудивительно, что они вертят этим миром, как им заблагорассудится.
У большинства людей чрезмерно развито самомнение, но эти люди, на которых смотрят с таким обожанием и которых невежественная масса даже считает святыми, имеют особую склонность к такому пороку.
Большинство людей склонно испытывать особое уважение к представителям собственной профессии, но поскольку адвокат, врач или коммерсант каждый сам по себе, самостоятельно делают свое дело, то интересы представителей этих профессий не так тесно объединены, как интересы священников одного и того же вероисповедания, все сословие которых в целом выигрывает от поклонения, оказываемого их общим догматам, и от подавления соперников.
Мало есть людей, которые могут спокойно переносить возражения, но священников это очень часто доводит даже до бешенства, ибо все их влияние и средства к жизни зависят от той веры (belief), с которой принимают их взгляды, и только они одни претендуют на божественный и сверхъестественный авторитет или имеют какой-либо предлог, чтобы объявить своих противников нечестивцами и богохульниками. Odium Theologicum, или теологическая ненависть, вошла даже в поговорку и означает ту степень вражды, которая является наиболее яростной и непримиримой.
Мстительность—естественный аффект людей, но, кажется, с наибольшей силой он господствует среди священников и женщин, поскольку, будучи лишенными возможности немедленно дать выход гневу в борьбе или бою, они склонны воображать, что их из-за этого презирают, и гордость их поддерживает у них стремление к мщению.
Таким образом, многие пороки человеческой природы из-за постоянных моральных причин возбуждаются религиозной одержимостью,
и, хотя отдельные лица избегают этой заразы, все же всякое мудрое правительство должно быть постоянно настороже в отношении покушений со стороны сообщества, которое, объединяясь в одну партию и действуя совместно, всегда будет подстрекаемо честолюбием, гордостью, жаждой мщения и духом преследования.
Дух религии тяжеловесен и торжествен; и именно такой характер требуется от священников, связывая их строгими правилами приличия и обычно предотвращая среди них распущенность и невоздержанность. Веселье, а тем более чрезмерная любовь к удовольствиям не допускаются в их среде; и эта добродетель, возможно, единственная, которой они обязаны своей профессии. Правда, можно предположить, что в религиях, которые основаны на отвлеченных принципах и в которых публичные проповеди являются составной частью религиозной службы, духовенство будет играть значительную роль в современном ему просвещении, хотя очевидно, что любовь духовных лиц к красноречию всегда будет больше, чем их искусство в рассуждениях и философствовании.
они приобрели в родном климате. Можно спросить: почему то же самое не может произойти с людьми? 243
Есть мало вопросов, которые более любопытны, чем этот, или которые чаще будут встречаться в наших исследованиях человеческих дел, поэтому, быть может, целесообразно детально рассмотреть данный вопрос.
Ум человека от природы чрезвычайно расположен к подражанию; невозможно также, чтобы входящие в какую-либо группу люди, часто беседуя совместно, не приобрели сходства во нравах и не передали друг другу свои пороки, равно как и добродетели. Склонность к общению и объединению в общества сильна у всех разумных существ; и то же самое предрасположение, которое дает нам эту склонность, заставляет нас глубже вникать в настроения друг друга и вынуждает сходные аффекты и склонности передаваться подобно инфекции всему клубу или союзу компаньонов. Когда ряд людей объединен в одну политическую организацию, случаи, когда они собираются для совместных бесед по вопросам обороны, торговли и управления, должны быть так часты, что вместе с одинаковой речью или языком они должны приобрести сходство в нравах и иметь общий, или национальный, характер наряду со своим личным, присущим каждому отдельному лицу. Далее, хотя природа производит самые разнообразные виды характеров и умы самого различного склада, из этого не следует, что она производит их всегда в одинаковых пропорциях и что в каждом обществе трудолюбие и лень, храбрость и трусость, человеколюбие и бесчеловечность, мудрость и глупость будут смешаны одинаковым образом. Когда общество находилось еще в младенческом возрасте и когда какая-либо из этих наклонностей обнаруживалась в большей мере, чем остальные, она, естественно, преобладала в смеси и придавала национальному характеру определенный оттенок. А если бы даже было доказано, что в этих небольших обществах ни одна из черт характера не является преобладающей и что те же самые соотношения будут всегда сохраняться в смеси, все же наверняка не будет так, чтобы лица, пользующиеся доверием и авторитетом, число которых еще более ограниченно, обладали одинаковым характером, а их влияние на нравы народа во все времена должно быть весьма значительным. Если бы с самого возникновения республики кто-либо подобный Бруту получил власть и был настолько захвачен энтузиазмом к свободе и общественному благу, что возвысился бы над всеми природными узами, равно как и над частными интересами, то такой блестящий пример, естественно, имел бы влияние на все общество и зажег бы ту же страсть в каждой груди. Что бы ни формировало нравы одного поколения, следующее усвоит более сильную степень того же самого, ибо ведь люди более чувствительны ко всем впечатлениям, полученным ими в детстве, и сохраняют эти впечатления, пока живут на свете. Я утверждаю в таком случае, что все национальные характеры, если они зависят не от твердых моральных причин, вытекают из таких случайностей, как эти, и что физические причины не имеют заметного влияния на ум человека. Во всех философских учениях существует положение, гласящее, что причины, которые себя не проявляют, следует считать несуществующими 10°.
