Познание тайн - Вэнь-цзин Янь (читать книги без регистрации .TXT) 📗
29
Лао-цзы говорил: «Стремления мудрецов следуют разными путями, однако имеют одну и ту же цель. Выживание и уничтожение, устойчивость и неустойчивость являются для них одним и тем же; при всей своей целенаправленности они не забывают о желании помогать другим.
Так, песни в разных странах звучат по-разному, но одинаково счастливо; панихиды разных народов звучат по-разному, но одинаково печально. И все это потому, что песня – это свидетельство радости, а панихида – следствие печали. То, что находится глубоко внутри, проявляется снаружи, поэтому дело лишь в том, как это выражается. Разум мудрецов днем и ночью не забывает о желании помогать другим, и польза от этого действительно велика.»
30
Лао-цзы говорил: «Когда люди управляются с помощью бездействия, это делается намеренно, а потому приносит вред. Те, кто управляет с помощью бездействия, намеренно отстраняются от дел; те, кто действует согласно придуманному плану, не могут не быть изобретательными. А те, кто не может удержаться от изобретательности, не могут быть созидателями.
Если люди молчат в то время как беседуют их души, то это вредно. Если же они молчат в то время как их души притворяются, что тоже молчат, то это вредно для душ, которые являются одухотворенными.»
31
Лао-цзы говорил: «Те, кого мы называем мудрецами, мирно покоятся у себя дома, пока не настало подходящее время, и с удовольствием приступают к работе, когда приходит срок.
Печаль и счастье – это отклонения от добродетели, приязнь и неприязнь – это бремя для разума, радость и гнев – сопутствующие крайности.
Поэтому их рождение – это действие небес, а их смерть – это превращение вещей.
Когда вы спокойны, вы сливаетесь со свойством темноты; когда вы активны, вы находитесь на той же волне, что и свет.
Итак, разум – это мастер форм, а душа – это сокровище разума. Когда тело работает без отдыха, оно погибает; когда жизненная сила используется непрерывно, она истощается. Поэтому мудрецы, заботясь об этом, избегают чрезмерности.
Они используют небытие, чтобы реагировать на бытие, и непременно обнаружат причину; они используют пустоту, чтобы воспринимать полноту, и непременно найдут меру. Они живут в мирной безмятежности и искреннем спокойствии, ни с кем не враждуя и никому не храня верность.
Будучи добродетельными, они сердечны и гармоничны, и таким образом следуют Небу, находят Дао и соблюдают добродетель. Они не затевают дел ради выгоды и не начинают ничего такого, что может причинить вред. Жизнь и смерть не производят никаких перемен в сущности человека, поэтому она называется самой духовной. Когда действуешь с душой, все, что ищется, может быть найдено, а все, что сделано, может быть усовершенствовано.»
32
Лао-цзы говорил: «Считайте мир чем-то легким, и душа не будет отягощена; считайте бесчисленное количество живых существ чем-то незначительными, и разум не придет в замешательство. Считайте жизнь и смерть одинаковыми, и разум не будет испытывать страха; считайте разнообразие однообразием, и ясность не будет затемнена.
Совершенные люди опираются на колонну, которая никогда не будет поколеблена, путешествуют по дороге, которая никогда не будет перегорожена, вдохновляются из источника, который никогда не иссякнет, и обучаются у учителя, который никогда не умрет. Они преуспевают во всем, что предпринимают, и всегда прибывают на место, куда бы ни направлялись. Что бы они ни делали, они следуют своему предназначению и продвигаются вперед без затруднений. Бедствие, богатство, выгода или вред не могут потревожить их разум.
Те, кто поступает справедливо, могут подвергаться давлению со стороны гуманизма, но не могут подвергаться вооруженной угрозе; они могут быть поправлены справедливостью, но не могут попасться на крючок выгоды. Идеальные люди умрут за справедливость, и их не остановят богатство и высокие должности.
Тех, кто поступает справедливо, не страшит смерть; гораздо меньше могут те, кто не действует вовсе. Те, кто не действует намеренно, ничем не обременены. Необремененные люди пользуются миром как циферблатом солнечных часов: наверху они наблюдают за действиями совершенных людей, чтобы поглубже проникнуться смыслом Дао и Добродетели; внизу они изучают обычные манеры, которых достаточно, чтобы вызвать чувство стыда. Бездействие в мире – это признак учености.»
33
Лао-цзы говорил: «Должности, власть и богатство – это объекты людских вожделений, однако по сравнению с телом они незначительны. Поэтому мудрецы едят достаточно для того, чтобы заполнить пустоту и поддержать жизненную энергию, и одеваются так, чтобы основательно укрыть тело и уберечься от холода. Они приспосабливаются к обстоятельствам и отвергают все остальное, не стремясь много приобретать и накапливать.
Проясняя свои глаза, они не смотрят; успокаивая свои уши, они не слушают. Закрывая свои рты, они не говорят; позволяя своему разуму существовать, они не думают. Отбрасывая умствование, они возвращаются к наивысшей простоте; успокаивая свой жизненный дух, они отказываются от знания. Поэтому они лишены приязни и неприязни. Это называется великим достижением.
Самый верный способ очиститься от загрязнений и избавиться от бремени – это никогда не покидать истоков. В этом случае, какое действие не будет успешным?
Те, кто знает, как заботиться о гармонии жизни, не попадутся на крючок выгоды. Тех, кто знает, как соединить внутреннее и внешнее, не обольстит власть.
За пределами того, у чего нет пределов, находится самое великое; внутри того, у чего нет ничего внутри, находится самое ценное. Если вам известно самое великое и самое ценное, то где вы не сможете добиться успеха?»
34
Лао-цзы говорил: «Те, кто в древние времена следовал Дао, приводили в порядок свои чувства и свою природу и управляли действиями своего ума, питая их гармонией и содержа в надлежащей пропорции. Следуя Дао, они забывали о нужде; заботясь о добродетели, они забывали о бедности.
Существовало то, чего по природе своей они не хотели, а потому и не добивались. Существовало и то, что не радовало их сердца, а потому они не хотели этого делать.
Ничему из того, что не могло принести пользы их подлинной природе, они не позволяли осквернять свою добродетель, и ничему из того, что было бесполезно для жизни, они не позволяли нарушать гармонию. Они не позволяли себе думать или поступать произвольно или, повинуясь капризу, поэтому их критерии и мерки могли служить всему миру в качестве образцов.
Они ели в соответствии с размерами собственных желудков, одевались в соответствии с потребностями своих тел, жили в достаточно удобных комнатах и действовали в соответствии со своим истинным состоянием.
Они считали мир излишним и не пытались овладеть им; они предоставляли всех людей и все вещи самим себе и не искали никакой выгоды. Разве могли они утратить свою подлинную жизнь из-за бедности или богатства, высокого или низкого социального положения?
Тех, кто подобен им, можно назвать способными понять и воплотить в себе Дао.»
