Энциклопедия философских наук. Часть первая. Логика - Гегель Георг Вильгельм Фридрих (читаем книги онлайн бесплатно txt) 📗

определено как ' единичное, или субъект, не положено тожество

определения в его противоположном, его свобода, потому что это

определение не есть всеобщность. То, что обычно понимают под

понятиями, представляет собою рассудочные определения или лишь

общие представления; они поэтому вообще суть конечные

определения (ср. § 62).

Логику понятия обычно понимают как лишь формальную науку,

т. е. полагают, что она интересуется лишь формой понятия,

суждения и умозаключения, как таковой, но совершенно не интересуется

тем, истинно ли что–либо, или, выражая эту мысль иначе, ответ на

последний вопрос считается зависящим исключительно лишь от

содержания. Если бы логические формы понятия действительно представляли

собою мертвые, недейственные и безразличные вместилища

представлений или мыслей, то знание их было бы совершенно

ненужным для истины описанием, без которого вполне можно было бы

обойтись. Но на самом деле формы понятия суть, как раз наоборот,

живой дух действительного, а в действительном истинно лишь то,

что истинно в силу этих форм, черев них и в них. Но истинность

этих форм, взятых сами по себе, точно так же, как и их

необходимая связь, никогда до сих пор не рассматривалась и не служила

предметом исследования.

268

А.

Субъективное понятие.

а. Понятие как таковое.

§ 163.

Понятие как таковое содержит в себе: 1) момент

всеобщности, как свободного равенства с самим собою в ее

определенности, 2) момент особенности, определенности, в которой всеобщее

остается незамутненно равным самому себе, и 3) момент единичности,

как рефлексии внутрь себя определенностей всеобщности и

особенности, отрицательное единство с собою, которое есть в себе и для себя

определенное и вместе с тем тожественное с собою или всеобщее.

Примечание. Единичное есть то же самое, что действительное, но

первое произошло из понятия и, следовательно, в качестве всеобщего,

положено как отрицательное тожество с собою. Так как действительное

вначале есть лишь в себе или, иными словами, непосредственно есть

единство сущности и существования, то оно может, действовать.

Единичность же понятия есть то, что безусловно действует, и при этом

уже действует не подобно причине, которая по видимости

производит некое другое, а производит самое себя. Но единичность

следует при этом брать не в смысле лишь непосредственной единичности,

в том смысле, в каком мы говорим о единичных вещах или

единичных людях; эта определенность единичности появляется впервые лишь

в суждении. Каждый момент понятия сам есть все понятие (§ 160), но

единичность, субъект, есть понятие, положенное как целостность.

Прибавление 1–е. Когда говорят о понятии, то обыкновенно нашему

умственному взору предносится лишь абстрактная всеобщность, и

тогда понятие определяют как общее представление. Говорят, согласно

этому, о понятии цвета, растения, животного и т. д. и считают, что эти

понятия возникли благодаря тому, что опускается все особенное,

отличающее друг от друга различные цвета, растения, животные и т. д.,

и сохраняется то, что у них есть общего. Таков способ понимания

понятия рассудком, и чувство право, объявляя такие понятия пустыми и

бессодержательными, одними лишь схемами и тенями. Но всеобщее

понятия не есть только нечто общее, которому противостоит особенное,

обладающее своим собственным существованием, а скорее оно есть

само себя обособляющее (само себя специфицирующее) и с незамутнен-

УЧЕНИЕ 0 ПОНЯТИИ

269

ной ясностью остающееся у самого себя в своем другом. В высшей

степени важно, как для познания, так и для практического поведения,

чтобы мы не смешивали лишь общее с истинно всеобщим, с

универсальным. Все упреки, которые обыкновенно выдвигаются точкой зрения

чувства против мышления вообще и еще более против философского

мышления, и часто повторявшиеся утверждения об опасности якобы

слишком далеко заходящего мышления основаны на этом смешении.

Всеобщее в его истинном и широком значении есть, впрочем, мысль,

о которой нужно сказать, что понадобились тысячелетия, прежде чем

она вошла в сознание людей, и лишь благодаря христианству она

получила полное признание. Столь высокообразованные в других

отношениях греки не знали ни бога в его истинной всеобщности, ни

человека. Боги греков были лишь особенными силами духа, а всеобщий

бог, бог всех народов, был для греков еще неведомым богом. Поэтому

и существовала для греков абсолютная пропасть между ними самими

и варварами, и человек, как таковой, еще не был признан в его

бесконечной ценности и его бесконечном праве. Ставился вопрос, в чем лежит

основание того, что в современной Европе исчезло рабство, и для

объяснения этого явления привлекалось то одно, то другое

обстоятельство. Истинного основания того, почему в Европе нет больше

рабов, следует искать не в чем ином, как в принципе самого

христианства. Христианская религия есть религия абсолютной свободы, и лишь

для христиан обладает значимостью человек, как таковой, в его

бесконечности и всеобщности. То, чего недостает рабу, это — признания его

личности; принцип же личности есть всеобщность. Господин

рассматривает раба не как лицо, а как не обладающую самостью вещь, и не

сам раб признается «я», а господин есть его «я». Указанное нами

различие между лишь общим и истинно всеобщим мы находим

превосходно выраженным в знаменитом «Contrat social» Руссо; там

говорится, что законы государства непременно должны иметь своим

источником всеобщую волю (volonte generale), но они вовсе не обязательно

должны быть потому волей всех (volonte de tous). Руссо сделал бы

гораздо более основательный вклад в теорию государства, если бы

он всегда имел в виду это различие. Всеобщая воля есть понятие воли,

и законы суть имеющие свое основание в этом понятии особенные

определения воли.

Прибавление 2–е. Относительно даваемого в рассудочной

логике обычного объяснения возникновения и образования

понятия следует еще заметить, что не мы вовсе образуем понятия и что

270

вообще понятие вовсе не должно рассматриваться как нечто

возникшее. Понятие во всяком случае не есть только бытие или

непосредственное, а в него входит также и опосредствование; последнее

лежит в нем самом, и понятие есть опосредствованное через себя и

самим собою. Было бы превратно принимать, что сначала предметы

образуют содержание наших представлений и что уже затем

привходит наша субъективная деятельность, которая посредством

вышеупомянутой операции абстрагирования и соединения того, что обще

предметам, образует их понятия. Понятие, наоборот, есть истинно

первое, и вещи суть то, что они суть, благодаря деятельности

присущего им и открывающегося в них понятия. В нашем религиозном

сознании мы это выражаем, говоря, что бог сотворил мир из ничего, или,

иначе выражаясь, что мир и конечные вещи произошли из полноты

божественной мысли и божественных предначертаний. Этим мы

признаем, что мысль, или, говоря точнее, понятие, есть та бесконечная

форма, или свободная творческая деятельность, которая для своей

реализации не нуждается в находящемся вне ее материале.

§ 164.

Понятие целиком конкретно, потому что отрицательное

единство с собою, как определенность в–себе и для–себя, которая есть

единичность, само составляет свое соотношение с собою,

всеобщность. Поэтому моменты понятия не могут быть отделены друг от друга.

Рефлективные определения должны быть понимаемы и иметь

значение каждое само по себе, отдельно от противоположных определений,