Энциклопедия философских наук. Часть первая. Логика - Гегель Георг Вильгельм Фридрих (читаем книги онлайн бесплатно txt) 📗

§ 154.

Действие отлично от причины; первое, как таковое, есть

положенностъ. Но положенность есть также и рефлексия внутрь себя и

непосредственность, и действование причины, полагание ее, есть вместе с тем

предполагание, поскольку мы крепко держимся различия действия от

причины.Тем самым дана, следовательно,другая субстанция, на которую

направлено действие. Как непосредственная, эта другая субстанция

не есть соотносящаяся с собою отрицательность и не активна, а

пассивна. Но как субстанция, она также и активна, снимает первоначально

положенную непосредственность и положенное в нее действие; она

реагирует, т. е. снимает активность первой субстанции, которая, с

своей стороны, снимает свое непосредственное состояние и действие,

Логика. 17

258

положенное в ней; эта первая субстанция снимает, следовательно

активность другой субстанции и также реагирует. Таким образом

причинность переходит в отношение взаимодействия.

Примечание. Хотя во взаимодействии причинность еще не

положена в своем истинном определении, в нем все же бесконечный

прогресс причин и действий снят как прогресс истинным образом, ибо

прямолинейный переход от причин к действиям и от действий к причинам

отклоняется от своего пути и принимает обратное направление.

Этот поворот бесконечного прогресса к замкнутому внутри себя

отношению состоит здесь, как и повсюду, в простой рефлексии, в том, что

в этом бессмысленном повторении имеется лишь одна и та же вещь, а

именно одна и некоторая другая причина и их соотношение друг с

другом. Развитие этого соотношения, взаимодействие, само, однако, есть

чередование различения, — различения не причин, а моментов, в каждом

из которых, взятом самом по себе, полагается также и другой момент,

именно потому, что они нераздельны и вследствие этого

тожественны, так как причина есть причина в действии и действие есть

действие в причине.

с. Взаимодействие.

§ 155.

Определения, которые удержаны во взаимодействии как

различные, суть (а) в себе одно и то же; одна сторона также есть причина,

первоначальна, активна, пассивна и т.д., как и другая. Точно также

предполагание другого определения и действие на него, непосредственная

изначальность и положенность посредством смены, суть одни и те же

в обеих сторонах. Вследствие своей непосредственности причина,

принимаемая как первая, пассивна, есть положенность и действие.

Различие названных выше двух причин поэтому бессодержательно,

и, собственно говоря, в себе существует лишь одна причина,

которая столь же снимает себя как субстанцию в своем действии,

сколь и утверждает свою самостоятельность, как причины, только

в этом, оказываемом ею действии.

§ 156.

Но это единство есть также и для себя, так как все это взаимное

чередование моментов есть, собственно говоря, полагание причиною

самой себя, и лишь это полагание есть ее бытие, Несущественность

259

различия есть не только в себе, или наша рефлексия (предшествующий

параграф), но само взаимодействие означает, что каждое из

положенных определений снова снимается и превращается в

противоположное, означает, следовательно, полагание той несущественности

моментов, которая есть в себе. В изначальность полагается действие,

т. е. изначальность снимается; действие причины становится

реакцией и т. д.

Прибавление. Взаимодействие есть причинное отношение,

положенное в его полном развитии, и к этому–то отношению обыкновенно

и прибегает рефлексия, когда она убеждается в неудовлетворительности

рассмотрения вещей с точки зрения причинности вследствие

вышеуказанного бесконечного прогресса. Так, например, в исторических

исследованиях раньше всего рассматривается вопрос, являются ли характер

и нравы определенного народа причиной его государственного

устройства и его законов или, наоборот, их следствием, и затем переходят к

пониманию этих двух факторов — характера и нравов, с одной стороны,

и государственного устройства и законов, с другой — с точки зрения

взаимодействия, так что причина в том же отношении, в каком она

есть причина, есть вместе с тем действие, и действие в том же отношении,

в каком оно есть действие, есть вместе с тем и причина. То же самое

происходит при рассмотрении природы и, в особенности, живого

организма, отдельные органы и функции которого также оказываются

находящимися друг к другу в отношении взаимодействия. Но хотя

взаимодействие есть, несомненно, ближайшая истина отношения причины и

действия, и оно стоит, так сказать, на пороге понятия, однако именно

поэтому не следует удовлетворяться применением этого отношения,

поскольку дело идет о постигающем в понятиях познании. Если не

идут дальше рассмотрения содержания лишь с точки зрения

взаимодействия, то это на самом деле такой способ рассмотрения, в котором

совершенно отсутствует понятие; мы тогда имеем дело с сухим

фактом, и требование опосредствования, которое является главным

мотивом применения отношения причинности, снова остается

неудовлетворенным. Если мы ближе присмотримся к отношению

взаимодействия, мы увидим, что его неудовлетворительность состоит в том,

что, вместо того, чтоб рассматриваться как эквивалент понятия, оно

само прежде всего требует, чтобы его постигли. А чтобы понять

отношение взаимодействия, мы должны не оставлять две его стороны

в непосредственной данности, а должны, как мы это указали в двух

предшествующих параграфах, познать в них моменты третьего, выс-

17*

260

шего, которое именно и есть понятие. Если мы, например,

рассматриваем нравы спартанского народа как действие его государственного

устройства и, наоборот, их государственное устройство как действие

нравов, то этот способ рассмотрения может быть и правилен, однако

он все же не дает окончательного удовлетворения, потому что на

самом деле мы не поняли ни государственного устройства, ни нравов

этого народа. Удовлетворение получается лишь тогда, когда мы познаем,

что эти две стороны, а также и все остальные стороны, которые

обнаруживают нам жизнь и история спартанского народа, имеют своим

основанием понятие.

§ 167.

Это чистое чередование с самим собою есть, таким образом,

раскрытая или положенная необходимость. Связь необходимости,как

таковой, есть тожество, как еще внутреннее и скрытое тожество, потому что

оно есть тожество таких вещей, которые считаются действительными,

но самостоятельностью которых именно и должна быть

необходимость. Шествие субстанции через причинность и взаимодействие есть

поэтому лишь полагание того, что самостоятельность есть бесконечное

отрицательное соотношение с собою, — оно есть отрицательное

соотношение вообще, в котором различение и опосредствование

превращаются в изначальность самостоятельных в отношении друг друга

действительных вещей; оно есть бесконечное соотношение с самим собою,

потому что их самостоятельность выступает лишь как их тожество.

§ 158.

Эта истина необходимости есть, следовательно, свобода, и истина

субстанции есть понятие, самостоятельность, которая, хотя и есть

отталкивание себя от себя в различенные самостоятельные

существования, все же, именно как это отталкивание, тожественна с собою,

и это пребывающее у самого себя взаимодвижение остается лишь с

самим собою.

Прибавление. Необходимость обыкновенно называют жестокой,

и справедливо ее называют так, поскольку не идут дальше ее как

таковой, т. е. не идут дальше ее непосредственного образа. Мы имеем здесь

пред собою состояние или вообще некое содержание, которое обладает