О Русском экономическом языке - Шилов Сергей Евгеньевич (лучшие книги .TXT) 📗

Сергей Шилов

О Русском экономическом языке

С. Кордонский "в реальности" и "на самом деле", или о Русском экономическом языке

В 2000 году С. Кордонский выступил со статьей "В реальности" и "на самом деле"" в РЖ и ...., как написал бы дальше журналист, не ведающий теории текстовой работы, "написал много правильных слов". В этом случае, таковому журналисту осталось бы только сопоставить написанное Кордонским с итогами первого срока путинского правления, в котором Симон Гдальевич принимал самое активное участие в качестве начальника экспертного управления Администрации Президента и одного из официально объявленных авторов и нынешнего Федерального послания, - сопоставить, и, со вздохом, сделать традиционный вывод о том, что "мыслящий человек, приходящий во власть, ничего изменить не может, да, пожалуй, и не хочет".

Однако, не таков "журналист" Шилов С. Е. Тема, затронутая Кордонским в данной статьей столь важна и программна, что, я утверждаю, именно ряд методологических ошибок, акцентируемых в ней в качестве базовых тезисов, и образовал тот ген путинского правления, из которого прорастала тема "либеральной диктатуры".

Кордонский в данной статье переходит совершенно на внеэкономическое, философское, по сути дела, поле, и использует один из главных действительных историко-философских, научно-философских вопросов как основной принцип своего анализа, не называя, правда, нигде по тексту данный вопрос, как вопрос, осуществляемый средствами философии. Речь идет о вопросе различия между кажущимся и действительным, который известен еще со времен первой досократической философии. "В конечном счете, реформаторам бы хотелось, наверное, чтобы новостные и аналитические программы ТВ перестали быть такими скандальными, что свидетельствовало бы о том, что наступил мир и порядок, а также экономическое процветание. О том, что страна совсем не такая, как ее телевизионный образ, они, конечно, догадываются, но совсем не стремятся узнать побольше. Действительно, зачем изучать то, что неизбежно изменится в результате их реформ. Общественная онтология в нашей стране обладает странным свойством: ее основные составляющие вроде бы существуют, но только если не очень задумываться о том, в каком смысле они существуют. Общеизвестно, что "в реальности все не так, как на самом деле", - писал Кордонский.

Все это онтологическое заглубление предпринято автором для того, что проблематизировать саму тему институционализации, и, прежде всего, указать на ее профанную составляющую, состоящую "в попытке ....западные элементы идеального общественного устройства пересадить в родную почву", при которой (при данной попытке) классические либеральные институты "трансформировались в нечто неудобоваримое. Вместо свободы получили "беспредел", вместо свободной прессы - НТВ и газетно-журнальную "джинсу", вместо выборов теневую номенклатуру партии власти, вместо рынка - административную торговлю, вместо президентской республики - форму самодержавия, ограниченного инерцией советского еще государственного устройства и мировым "общественным мнением"".

Понятно, что, включившись в интеллектуальное программное обеспечение либеральной диктатуры (управляемой демократии), Кордонский сам явил собственную принадлежность к тому сообществу, которое он характеризовал так: "...умные и тонкие люди, прямо или косвенно причастные к власти, ведут дискуссии по поводу реформирования, которые сводятся, в конечном счете, к обсуждению того как, каким образом и откуда пересадить в Россию институты и отношения, которые кажутся им перспективными". При этом, бывший начальник президентской экспертизы, который не сделал ни одного внятного шага к тому, чтобы эта экспертиза стала гуманитарно-политической, общественно-государственной, скорей, относился к той части этого сообщества, которая "изучала" и рекомендовала КАК, КАКИМ ОБРАЗОМ, ОТКУДА ПЕРЕСАДИТЬ, то есть, осуществляла эту наиважнейшую, генетико-функциональную для либеральной диктатуры политтехнологию. Кроме того, господин Кордонский отметился еще совершенно ГАПОНОВСКИМ ПРИЗЫВОМ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫХ СИЛ К ДЕЛУ МОДЕРНИЗАЦИИ РОССИИ, КОТОРЫЙ ЗАВЕРШИЛСЯ "СИМВОЛИЧЕСКИМ РАССТРЕЛОМ" ПАРЛАМЕНТСКОГО ПРЕДСТАВИТЕЛЬСТВА ТЕХ САМЫХ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫХ СИЛ.

Ну, да ладно. Нас в этой статье интересует та фунда-Ментальная генетическая ошибка, которая "закралась" в рассуждения Господ Оформителей либеральной диктатуры, того "интеллектуального куста", по выражению Найшуля, в который входили Кордонский, Авен и примкнувший к ним Павловский. Ведь, только наличие интеллектуальной лжи, ошибки, встроенной в ход мыслящего сознания, способно образовать вожделенный, на самом деле, результат, который является ложным с исторической и мыслящей точек зрения. Нет ничего такого в гуманитарной науке, в философии, что требовало бы, по тем или иным "фундаментальным причинам", осуществлять нечто ложное. Вот здесь-то и кроется первая причина ложности интеллектуального программного обеспечения либеральной диктатуры.

Разрабатывая и продавая власти интеллектуальное программное обеспечение либеральной диктатуры, данное экспертное сообщество исходило из какого-то странного "межеумочного пространства", откуда оно извлекало "собственные" идеи. Это, с одной стороны, не был, конечно же, "мейнстрим" западного экономико-теоретического развития, с другой стороны, не было там и русской экономико-философской традиции, с третьей стороны, это не был и "мейнстрим" западной ли, советско-постсоветской ли гуманитарной науки. Что же это такое тогда было? Из какого-такого "мейнстрима", из какого-такого мыслительного пространства, и с какой историей становления этого пространства, черпали окормители либеральной диктатуры свою "правду". Вообще говоря, об этом пространстве практически ничего не говорилось, так что складывалось весьма неповерхностное представление о том, что в лице данного экспертного сообщества мы имеем дело с мастерами спекулятивной формально-бессодержательной диалектики, осуществляющими дизайн конкъюнктурной, административно-олигархической модернизации, единственным методологическим критерием осуществления которого (социально-политического дизайна) было его удовлетворение нетребовательным в отношении реальности и содержательности запросам публицистического либерализма. Сдается, что основной задачей окормителей либеральной диктатуры было заворачивание, упаковка, завязывание монетарно-административного комплекса управляемой демократии в праздничную ленточку мебиуса (непрерывную линию, непосредственное продвижение по которой незаметно для движущегося оборачивается поворотом в противоположную сторону) - создание своего рода топологии либеральной диктатуры, обозначающей вехи ее движения в безотносительном к содержанию этих постоянно сменяемых "вех" языке публицистического либерализма. Так в процессе разведки, скажем, процесс осуществляется один, безличный, с отсутствием собственных имен, а для ориентации и управления этим процессом его вехи, объекты и субъекты именуются в каком-то языке, принципиально не связанном с именованием действительных вещей процесса, а произвольно выбранном из какой-то книги среди других книг на полке. Более того, желательно также, чтобы язык шифрования подбирался таким образом, чтобы более всего запутать противника и увеличить то время, которое он затратит на разгадку шифра и затянуть процесс принятия им решений.