Занимательная физиология - Сергеев Борис Федорович (книги полные версии бесплатно без регистрации txt) 📗
Двадцать веков спустя аналогичный эксперимент, только в более широких масштабах, поставил правитель Индии Джелал-уд-Дин Акбар. У него возник спор со своими придворными о том, на каком языке говорили «первые люди», и он поступил так же, как Псамметих, велев отобрать у матерей 12 только что родившихся детей и поместить их в изолированную башню. Чтобы малютки не погибли, Акбар распорядился приставить к ним немых мамок-кормилиц. В течение 12 лет дети не должны были слышать ни одного слова.
В конце этого периода Акбар решил устроить детям публичное испытание. Для этого в качестве экспертов к нему были приглашены люди, владеющие самыми различными языками: евреи, персы, индусы, арабы, халдеи и многие другие. Однако задуманного результата получить не удалось, дети не умели говорить ни на одном из существующих языков и могли издавать лишь нечленораздельные звуки, а между собой объяснялись с помощью телодвижений.
Трудно судить, лежат ли в основе рассказанной зыше легенды реально происходившие события. Результаты бессердечного эксперимента позволяют предположить, что он действительно проводился. Как бы там ни было, во всех случаях, известных в настоящее время ученым, дети, выросшие без контакта со взрослыми, лишенные в первые годы жизни возможности речевого общения, говорить ни на каком языке не могли. Отсутствие речи у так называемых «тюремных» детей, выросших в условиях строгой изоляции, конечно, ни у кого не вызвало удивления. Уже давным-давно известно, что дети учатся языку у нас, взрослых. Поразительно другое, такие дети и в дальнейшем были не способны овладеть человеческой речью, оставаясь до глубокой старости людьми неполноценными.
Теперь уже точно выяснено, что для развития речи нужны первые 6 лет. Потеря их невосполнима. Если человек в детстве овладел одним языком, он позже может освоить второй и третий, а иногда и несколько десятков языков. Если же важнейшие для развития языка годы оказались потерянными, то дело непоправимо, усилия опытнейших педагогов дадут лишь жалкие результаты.
Талейрану принадлежит получивший широкую известность афоризм, что «язык дан человеку для того, чтобы скрывать свои мысли». Эта шутка, безусловно, содержит известную долю истины, однако в действительности потребность обмениваться мыслями у человека врожденная. Вспомните эксперимент Акбара: дети, прожившие 12 лет в башне, объяснялись между собой с помощью жестов. В этом еще одно доказательство, что в основе легенды лежит вполне реальный факт. Во всяком случае, когда без речевого контакта росли вместе двое или больше детей, они всегда вырабатывали свой собственный индивидуальный язык, который, конечно, не имел ничего общего ни с родным, ни с каким-нибудь еще языком. Обычно это был язык жестов и примитивных звуков.
В одном из наиболее подробно изученных случаев самодельный язык детей состоял из 21 коренного жеста, с помощью комбинаций и видоизменения которых дети могли передавать друг другу практически любую информацию, доступную их возрасту. Интересно, что дети, выработавшие собственный язык жестов, почти не поддаются обучению звуковому языку, пока их не разъединят, то есть пока не лишат возможности общаться между собой привычным для них способом.
Особая важность первых лет жизни ребенка объясняется тем, что в этот период мозг еще продолжает расти. Именно в это время окончательно складываются взаимоотношения между его клетками, и мозг в силу этого обладает наибольшей пластичностью.
Ребенок, общаясь со взрослыми, легко и непринужденно овладевает родным языком. Если в среде, где он растет, говорят на нескольких языках, он овладевает и ими. Если такой возможности ребенок не имел, то ему в школе, а затем и в институте приходится затрачивать годы упорного труда, в результате которого юноша, как правило, так и не овладевает устной речью на иностранном языке.
В настоящее время педагоги хорошо понимают, что с возрастом способность к иностранным языкам быстро и неуклонно падает. Между тем по давно сложившейся традиции изучение языка в школе начинается только с пятого класса.
Перенос обучения иностранному языку в детские сады и ясли еще даже не ставится в повестку дня. Между тем насыщенность школьных программ настоятельно требует разгрузки. Именно обучение иностранным языкам легче всего перенести на дошкольные годы. Можно надеяться, что наша страна, имеющая самую разветвленную сеть дошкольных учреждений, станет первым государством, в котором иностранным языкам будут обучать в наиболее благоприятные для этого годы.
Когда у нас в голове французы
Елизавета Сергеевна Драчинская была не только интереснейшей женщиной, искусным хирургом, но и блестящим лектором. Страстная наездница, до самозабвения любящая конный спорт, она была такой же страстной почитательницей и знатоком литературы и искусства. Широкая эрудиция Елизаветы Сергеевны во всех областях знаний делала ее лекции чрезвычайно интересными. Не удивительно, что послушать ее приходили не только студенты всех курсов, но даже преподаватели и врачи.
Драчинская особенно хорошо была знакома с культурными достижениями Франции и искренне симпатизировала талантливому народу этой великой страны. В своих лекциях она никогда не забывала упомянуть о достижениях ее крупнейших ученых, да и не одних ученых. Кого только не вспоминала на своих лекциях Елизавета Сергеевна! Обсуждая, к примеру, вопросы асептики, она, естественно, останавливалась на работах Луи Пастера и его института, дальше логика раскрытия темы приводила ее в Сорбонну, и тут неожиданный поворот мысли заставлял говорить о Жан-Поле Сартре или о Луи Арагоне, находя удивительные связи между наукой и искусством.
Как зачарованная внимала аудитория этим лирическим отступлениям. Ни лектор, ни слушатели не замечали, как бежало время, и, только когда раздавался звонок, означавший конец занятий, Елизавета Сергеевна, споткнувшись на полуслове, чуть смущенно сокрушалась: «У меня все в голове французы!»
Явление это, заставляющее нашу мысль вновь и вновь возвращаться к одной и той же теме, в физиологии называется доминантой. Сущность ее, если говорить очень упрощенно, состоит в том, что в мозгу под влиянием тех или иных причин возникает очаг повышенной возбудимости, который как бы притягивает к себе все вспышки возбуждения, возникающие в других районах мозга, и тем самым усиливает свою активность.
С доминантой каждый человек, безусловно, встречался не раз. Когда мы заняты очень интересной и важной для нас работой, готовимся к экзаменам или отрабатываем роль для новой театральной постановки, нам нередко бывает очень трудно, а подчас и вовсе невозможно переключиться на что-нибудь другое. Эта очень важная особенность мозговой деятельности позволяет нам на каждом этапе жизни сосредоточивать все силы на выполнении главной задачи этого периода.
Поводы для возникновения у человека доминантных состояний могут быть и совершенно ничтожные и поистине великие. К числу последних относятся патриотические чувства по отношению к своей родине, увлеченность работой, любовь к женщине, инстинкт материнства. Вызывая доминантные состояния, они помогают в полную силу раскрыться нашему таланту, преодолевать любые препятствия. Это любовь к своему народу, создавая соответствующую доминанту, помогала революционерам не падать духом ни в тюрьмах, ни на каторге и при первой же возможности вновь включаться в борьбу с царизмом. Аналогичное доминантное состояние помогало бойцам на фронте преодолевать чувство страха, стойко переносить мороз и жару, голод и жажду, бороться со смертельной усталостью, отдавая все силы на защиту Родины.
Конечно, не всегда доминантное состояние бывает полезным. Если причина, вызвавшая ее, незначительна, то доминантный очаг, ориентируя всю деятельность мозга на себя, мешает человеку выполнять более важные задачи.
Доминантное состояние делает восприятие человека очень односторонним. Нередко можно наблюдать, как молодая мать, где бы она ни находилась, в гостях за праздничным столом, в театре во время антракта или в аудитории, способна говорить только о своем ребенке, зато нередко она при этом делает такие неожиданные аналогии с только что увиденным и услышанным, которые никому другому и в голову бы не пришли.
