Записки водолазного старшины. Взгляд зоолога-натуралиста - Гагаев Сергей (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации txt) 📗

С. Ю. Гагаев

Записки водолазного старшины. Взгляд зоолога-натуралиста

© С. Ю. Гагаев, текст, 2012

© Т-во научных изданий КМК, 2012

Предисловие

В одной очень любопытной книге [1] я прочла, что психологом были объединены в одну группу люди: сумасшедшие, заключённые и космонавты. Все якобы потому, что только сумасшедший согласится на такую жизнь и работу, как у космонавта…

Раз так, то я включила бы в эту группу еще и водолазов-биологов, которые опускаются под лёд в арктических и антарктических морях ради науки, изучающей морское население холодных акваторий. Никто их туда не гонит, никто не грозит увольнением с работы, если будут нырять… жены не грозят разводом… и даже, если пригрозят, они все равно будут опускаться под лёд, собирать фауну, а потом, вынырнув, будут сидеть на морозе, или в дико неудобных условиях лаборатории и разбирать поднятые с глубины пробы, раскладывать их в банки по принадлежности и затем, предвкушая итоговые результаты, везти этот бесценный багаж в центр научной цивилизации, где их по большому счёту никто, кроме семьи, конечно, не ждёт… А некоторые даже считают, что прогулялись, мол, поныряли в ущерб основной работе, теперь будут догонять, выполняя плановые темы. Им не платят за риск и героизм, их не обеспечивают нормальным питанием и оборудованием, о них не думают как о людях, идущих на подвиг, не пишут в газетах, не встречают с оркестром по возвращении, не награждают звездами героев. И слава богу, что в итоге они остаются живыми (ценой собственных усилий!), хоть и приобретают со временем адекватные профессиональные болезни.

Книга, которую читатель держит сейчас в руках, об этом. О работе этих людей, о природе арктических и антарктических зон Земли, о подводном мире этих зон. Написана она с юмором и может показаться, что всё, происходящее с энтузиастами-подводниками, очень весело и легко. Но вдумайтесь в прочитанное, в то, как водолаз, опускаясь вглубь, на 40 м под лёд, собирая пробу, не имеет права опаздать хоть на минуту, иначе кончится запас воздуха, должен всё время следить, чтобы не потерять из виду спасительный выход – майну, где его ждут товарищи. А потом, выйдя на поверхность, усталый, он должен тащить на себе салазки с пробами и оборудованием, иногда в гору, при том, что нет никаких сил и хочется смертельно спать. Так бы и лёг на этой горушке и отключился бы на часок-другой. Но нет, он приходит в дом под смешным названием «Черепаха», где нет водопровода и туалета, где деревянный, накрытый плёнкой стол и досчатые нары (на них водолазы спят…) и садится разбирать пробы, которые еще надо зафиксировать, а то пропадут все усилия по сбору. И только потом, потом поесть и ещё потом завалиться спать. А утром – все сначала. Долбить эту чёртову майну, уставать ещё до погружения, усталому идти под лёд, выбирать площадку для сбора материала и при этом следить, следить, следить за временем, за воздухом в акваланге, за концом, который связывает тебя с поверхностью, за майной (где же она? а, вот!). Разве такая, на пользу науке работа не называется подвигом?!

Хочется крикнуть: «Эй, Государство! Подумай о своих гражданах, чей неуёмный энтузиазм на пользу твоей науке даёт ощутимые результаты! Итоги впечатляют академиков во время отчётных докладов с высокой трибуны! Подумай, позаботься о них и создай хотя бы минимальные условия для их работы и жизни – одень, обуй достойно и накорми героев, как подобает».

Гимн Вам, безумцы-энтузиасты! Будьте всегда в форме и работайте, хоть и бескорыстно, на нашу с вами науку. Успехов Вам!

Мелодии моря в арктических ритмах

У обрыва

День пропадал. Вместе с ним пропадала надежда на выход в море: она захлёбывалась в бело-жёлтых волнах прибоя, которые бросал на галечный берег бухты шквальный ветер по имени Южак; разбивалась с солёными брызгами о стены близстоящих домов; умирала с уходящими минутами. С отчаянным рёвом ветер врывался в узкие проходы между домами, веселил души и отдавался болью в головах горожан.

Катер «Вуквол». Фото. С. Гагаева.

О выходе в море нечего было и думать: портнадзор явно не позволит выйти дальше акватории порта, если даже упрашивать дежурного, стоя на коленях, тридцать с лишним метров в секунду – не шутка. До окончания экспедиционных работ оставалось немногим более полумесяца. Это катастрофически мало, если учесть, что почти столько же времени, отведённого на исследование Чаунской губы, уже потрачено. Шеф, для которого безделье, даже вынужденное, всегда ассоциировалось с концом света, был мрачен. Он перестал воспринимать шутки и, то и дело, спрашивал у кого-нибудь из нас:

– Когда же этот чёртов ветер утихнет? – и, прислушиваясь к порывам, непрестанно курил «Беломор».

Капитан небольшого железного катера «Вуквол», предоставленного нам для морских исследований, наблюдая нашу вселенскую тоску, переходящую в отчаяние, хмурил брови и грел руки о кружку с крепким чаем. В кубрике было тепло и уютно.

– А что если мы поработаем у мыса Певек? – неожиданно спросил он. – От ветра там хорошо прикрывает берег, да и разрешения на выход не надо, ведь местечко-то фактически на акватории порта.

Капитан катера Сергей Леонидович Гирбасов. Фото С. Гагаева.

Борис, отвечающий за погружения, спросил с сомнением, обращаясь к капитану:

– Сергей Леонидович, а что же, там совсем тихо?

– Ну не совсем, но работать, я полагаю, сможем.

Наш восторг, вызванный таким решением проблемы, описать трудно. Через полчаса катер уже отходил от причала.

По дороге казалось, что нашу резиновую пятиместную лодку вот-вот смоет, хотя мы знали, что она крепко принайтовлена на корме. Минут через 15–20 катер поравнялся с обрывистым берегом. Под его прикрытием качка прекратилась. Власть Южака на время, которое мы будем находиться здесь, кончалась. Чувствовались только отголоски его буйства. Мы встали на якорь примерно в 120 метрах от берега. Несколько дальше ветер свирепствовал с прежней силой и гнал барашки в сторону острова Большой Раутан.

Прежде чем спускать водолаза для отбора количественных проб, обычно проводится разведка. Она состоит в том, что ныряльщик пересекает всё расстояние от берега до предельных глубин и решает, где нужно отобрать пробу.

Место определяется рядом факторов, главный – типичность ландшафта. Это нелёгкое дело под силу человеку выносливому и физически крепкому, к тому же необходимо обладать немалым опытом, чтобы сделать верный выбор. Обычно эту миссию выполнял Шеф – один из основоположников водолазного количественного метода [2].

Чтобы обезопасить работающих от всякого рода непредвиденных случайностей, которые кажутся на суше пустяками, а на море и, особенно под водой, превращаются в реальную угрозу для жизни, было решено привязать один конец верёвки к камню на берегу, а другой закрепить на катере. В этом случае никакой, даже самый неожиданный и сильный порыв ветра не застигнет врасплох.