Котировка страсти или любовь в формате рыночных отношений (СИ) - Горовая Ольга Вадимовна
— Я не соглашалась с тем, чтобы ты распоряжался моей жизнью! — Неожиданно даже для самой себя, вдруг закричала Карина.
Горло сразу запершило от такого крика, на пределе, на изломе. Но она не могла взять себя в руки, как не трезвонил бы об опасности здравый смысл.
Нельзя себя так вести. Неправильно. Не мудро. За такое отношение с нее взыщут жесткую плату, разве она не знает?! Только и подобного поступка от Кости она не ждала. Как дура! Решила, что ему можно поверить. А он взял и распорядился ее жизнью с какой-то, ведомой только ему одному, целью! Что ему от нее еще надо?! И так уже вывернул душу наизнанку! Чего теперь добивается? Хочет развлечься? Или растоптать окончательно?
Руки дрожали, несмотря на ее попытки вернуть самообладание. И, пытаясь дать хоть какой-то выход эмоциям, Карина не сдержалась, столкнула лампу на пол со стола. Та упала с дребезжащим звоном. Но не раскололась.
Это, почему-то, оказалось последней каплей.
— Сволочь! — Резко повернувшись к нему, впервые пожалев о том, что любит ходить босой, Карина, что есть силы, саданула своей пяткой по голени Соболева.
Елки-палки. Это было больно.
— Карина…
Все-таки, сообщать такое было еще рано. Однозначно. Выругавшись про себя, он обхватил ее руками за пояс, прижал к себе, игнорируя сопротивление, и попытался завладеть ее вниманием. Но по глазам жены видел, насколько безуспешна эта попытка. Она не желала его услышать. Карина уже что-то вообразила, и теперь испытывала такую гамму чувств, что было больно выдерживать ее взгляд. Ярость, страх, боль, и почти вера в предательство.
Дерьмо. Все совсем плохо. Если он быстро не исправит ситуацию, последствия могут оказаться катастрофическими.
Но и промолчать после ее разговоров о контрацепции он не смог. Константин, и правда, собирался в ближайшее время заводить детей. С ней. Со своей женой. С Кариной. В конце концов, они оба уже не школьники. А ему не хотелось бы, чтобы воспитанием наследников занимались поверенные, потому как сам он слишком долго откладывал это дело. Кто в их время и в их стране может дать гарантию, что человек будет жить долго и счастливо? Тем более, человек, имеющий его деньги и управляющий не малым куском бизнеса страны, на который много кто зарится?
Никто не мог дать таких заверений. Но сейчас суть не в этом.
Еще крепче обняв Карину, Костя переместил руки, оставив одну ладонь у нее на талии, а второй обхватив затылок. И плотно прижал ее лицо к своему, так, что губы касались ее уха.
Карина пыталась вырваться, продолжая его пинать, но из-за того, что они стояли настолько близко, удары выходили уже не такими сильными, как первый. Ее сотрясала дрожь.
— Хорошая моя, успокойся. — Попытался воззвать Костя к ее разуму.
Однако Карина ответила на это предложение негромким, но очень выразительным и эмоциональным потоком брани.
Ух, как она, оказывается, о нем думает! Ему еще никто в глаза такого не говорил, хотя, вероятно, некоторые и думали. Костя рассмеялся бы, если бы ситуация не была настолько напряженной и трудной. Однако, дать выговорится, это, конечно, хорошо, но пора прекращать, пока жена не увязла в своих предположениях и в истерике.
— Тихо! — Негромко, но властно приказал он, чуть сжав пальцы на ее затылке.
Этого тона боялись все его подчиненные. Отреагировала и Карина.
Замолчав, она испуганно застыла в его руках. Только тело продолжало непроизвольно дрожать. Будто она ждала от него удара.
Ну, е-мое, не одно, так другое! Но хоть замолкла. Может, теперь его услышит.
— Хорошая моя, — тихо, шепотом, проговорил Константин, касаясь губами ее уха, а пальцами осторожно поглаживая затылок. — Прекрати. Просто прекрати. И подумай. Ты же умная.
Она продолжала молчать. И дрожать. И напряженно ждать чего-то. Даже зажмурилась.
Костя мысленно выругался.
— Так, ладно. Пойдем иначе. — Он медленно вдохнул. — Не хочешь сама подумать — я подумаю за тебя. Ты просто будешь отвечать на мои вопросы. Очень просто. Односложно: «да» и «нет». Просто?
Карина молчала.
— Да, просто. — Немного надавив на ее затылок, Костя заставил Карину кивнуть.
Она в ответ окатила его прищуренным злым взглядом. Уже что-то. Уже какая-то ответная реакция!
— Я хоть раз тебя бил? — Удерживая этот взгляд, медленно и внятно спросил Костя, приподняв брови.
Карина втянула воздух, раздув ноздри. Но продолжила молчать.
— Карина? — Он давил на нее психологически, морально.
— Нет. — Процедила она сквозь зубы.
Но не расслабилась.
— Так, какого хрена, ты сейчас меня боишься?! — Не выдержал Костя, хоть и не позволил себе повысить голос.
Правда, шепот вышел достаточно эмоциональным.
Карина моргнула, и чуть повернулась, наклонив голову и посмотрев на него с удивлением. Но и сейчас не ответила. Однако это был риторический вопрос, и Костя вернулся к первоначальной схеме.
— Я хоть раз тебя обманул? — Он снова смотрел прямо ей в глаза.
Она медленно разжала прикушенные губы и облизнулась. Вдохнула, глядя на него. Попыталась отвернуться. Но Костя не пустил ее затылок.
— Нет. — Наконец, едва слышно, выдохнула Карина.
Его немного отпустило. Да и ее, кажется, судя по тому, что дрожь Карины начала стихать.
— Хоть раз за эти месяцы я подверг твою жизнь или благополучие опасности?
— Нет. — В этот раз Карина ответила быстрее.
Но настороженность из ее взгляда не ушла.
— Хорошо. Это выяснили. — Он ее не отпустил. — А теперь, скажи, пожалуйста, почему каждое мое слово и поступок, ты оцениваешь, сравнивая меня с теми мразями? Я тебе давал такой повод, Карина?
— Ты из этого же круга. Ты сильный и имеешь власть. Ты — один из них. Из мужчин. — Как-то, не то, чтоб уверенно, но все держась за свой страх, прошептала она.
Костя сжал зубы и резко выдохнул.
— И что, это, по-твоему, я издевался над тобой, каждый раз, когда садился рядом во время твоих сумасшедших гонок по городу? Или, ежедневно вручая тебе пистолет, я как-то измывался над тобой? Или взяв на работу Фила? Господи! Ты на него смотрела?! — Он прищурил глаза. — Ради Бога, Карина, кто из тех, к кому ты причисляешь меня, возьмет экономом негра-гомосексуалиста ради прихоти любимой женщины?! Думаешь, я такой хитрый, что у меня тройное дно и все это я делаю, готовясь над тобой поиздеваться? Или не спал я пять суток вместе с тобой, чтобы сильнее тебя помучить? Какого черта, хорошая моя? Ты же умный человек! Подумай. Просто подумай о том, что я раз за разом доверяю тебе распоряжаться своей жизнью, а потом — скажи, такой я, или нет!
Ему даже стало обидно. Да, Соболев понимал ее страх. Все понимал, но считал, что разумный человек должен замечать и обращать внимание на детали. А Карина никогда не была дурой.
— Ты меня боишься, или просто, боишься себе позволить увидеть то, что есть на самом деле? — Спросил он, немного отпустив ее голову.
Карина несколько раз моргнула, а на ее лице появилось выражение растерянности и неуверенности.
Она никогда об этом не думала. Правда, просто жила день за днем, в каждом слове разыскивая подвох или лукавство, ожидая обмана от каждого поступка Кости. И даже не задумывалась, не пыталась отстраненным взглядом посмотреть на его поступки. А ведь, и правда, сколько раз он просто садился рядом с ней в ту машину после первой гонки. Кто мог дать гарантию, что Крина никуда не въедет во время свой безумной езды от прошлого? Никто, но Костя никогда не оставлял ее с этим одну, сам заставлял ехать, если она сопротивлялась. И про ту кошмарную неделю, когда они не спали, он прав. И про сотни других мелочей. Господи, да даже про тот их первый откровенный разговор в ванной, после ее ночи с Шамалко! Костя без вопросов поверил ей! Ей, шлюхе, обвиняющей двух кандидатов…
И он ни разу не оправдал ее ожиданий, даже когда Карина сознательно провоцировала Соболева на гнев, делала то, что не простил бы ни один из ее покровителей.
