Долина забвения - Тан Эми (библиотека электронных книг TXT) 📗
Старательный Янь очень заботился о моем комфорте. Не слишком ли мне холодно? Не желаю ли я чаю? Несколько минут мы с ним беседовали о ничего не значащих вещах, а потом он дал мне книгу. Он хотел, чтобы я начала читать с того места, где героиня Золотой Лотос изменяет своему хозяину во время страстных свиданий с молодым садовником. Он сказал, что будет играть роль и молодого садовника, и хозяина дома. Затем принес щетку для волос с длинной клиновидной рукояткой, которой я обычно наказывала шаловливого, но уступчивого садовника. После нескольких шлепков он поблагодарил меня, а затем вытащил плетку. Теперь он был хозяином дома, а я — Золотым Лотосом. Он гневно обвинил меня в неверности, а я притворилась, что плачу, и в слезах заявляла, что между мной и садовником ничего не было, он просто учил меня садоводству. Но, как было сказано в романе, мои мольбы были тщетны, и Старательный занес плеть. Я издавала необходимые по сценарию вскрики, умоляя его простить меня до того, как он меня убьет. Плеть была такой конструкции, что удары не причиняли боли. Но мне стало больно от унижения, когда Старательный попросил меня извиваться и кричать более реалистично и громко. К концу представления он снова стал очень заботливым и спросил, не холодно ли мне. Затем пожелал, чтобы я пришла к нему и на следующий вечер.
Назавтра мои вскрики были еще более реалистичными. Большой Дом вручил мне дополнительный подарок и рассыпался в благодарностях за мою покорность. Красный Цветок была чрезвычайно довольна тем, как все прошло. Я подозревала, что она с самого начала знала, что мне было уготовано. Только после того как я проработала обе ночи, я призналась Волшебной Горлянке о том, что случилось. Она рассердилась на меня — но только за то, что я ей ничего не сказала. Она была моей наставницей и обязана была за мной следить. Я отняла у нее смысл существования. Так я узнала, что она смирилась с неизбежным.
Спустя два дня, после полудня, ко мне пришел Вековечный. Он ничего не сказал о приеме у Большого Дома. Мы оживленно беседовали на привычные темы. Он вел себя со мной как с равной, и я была благодарна ему за то, что он восстановил мое самоуважение. С ним мне не нужно было унижаться и притворно вскрикивать. Я с радостью приняла его и в постели, и пока я лежала в его объятиях, он прочитал мне свое новое стихотворение, а потом попросил повторить его вслух, чтобы он мог видеть, как слова вылетают из моих прекрасных губ.
@
Бесцветное небо — как дивный нетронутый холст,
Но с касанием кисти на нем вырастают громады гор,
Влажные следы краски на фоне сухих облаков.
Я — лишь рисунок отшельника на древнем обломке скалы,
Что намалеван одним только волосом, каплей чернил,
И вопрошает богов, где таится бессмертия дух.
Но заслонили священное небо громады гор,
И не увидеть его за тенью высоких скал.
@
Я расплакалась. Это были превосходные строки. Его талант вернулся! Я уже начала в нем сомневаться, но теперь все сомнения рассеялись. Я сообщила Волшебной Горлянке хорошие новости и прочла ей стихотворение.
— Оно слишком претенциозное, — сказала она, когда я закончила. — Что ты в нем нашла? У тебя что, так затуманился разум после секса? Оно о том, каким важным он себя считает — великим, как горы и небо, которые, по его мнению, он создает движением кисти. Как он может быть настоящим ученым? Я начинаю думать, что первое стихотворение, которое он тебе прочитал, было не его авторства.
Я возмутилась тем, что она так принижает его талант. Что вообще она понимает в стихах? У нее даже нет образования. А ее предположения о его характере — просто нелепы. Я никогда не встречала более открытого человека. Его рассказы о жене были трогательно искренними.
— Не отвечай сразу согласием, если он попросит тебя выйти за него замуж, — предупредила она. — Ты почти ничего о нем не знаешь, кроме его бесконечной болтовни о бесполезных идеях и еще того, что он написал всего одно хорошее стихотворение. Почему он живет у Большого Дома? Где его семья? Он сказал, что он из Аньхоя — но откуда именно? И откуда он берет средства на жизнь?
— У него есть свое дело, — сказала я.
— Это Большой Дом предположил, что у него есть свое дело. А ты говоришь так, будто это точно известно. Где тогда доказательства?
— Он не может быть бедным. Он из семьи, где десять поколений принадлежали к ученым государственным мужам…
— Десять, десять, десять… Вот что ты в нем любишь — число этих поколений. Но у меня насчет него все более нехорошие предчувствия. Трепет, который ты чувствуешь в сердце, я ощущаю в поджилках. Он заявляет, что он человек высших идей. Но идеи — будто воздух. Что он с ними делает? Он высказывает свое мнение, чувствует свою важность, а ты — благодарный слушатель, который аплодирует ему в постели. Он критикует собственные стихи. Однако он предлагает тебе плохие стихи и считает, что они достойны прочтения со сцены. А его траур по жене до встречи с тобой? Он не занимался сексом пять лет — одно это должно было навести тебя на мысль, что у него с головой не все в порядке, хотя скорее всего, это его очередная ложь. И подумай сама: он никогда ничего тебе не давал, ни разу не заплатил ни за чай, ни за закуски. Красный Цветок сказала, что она надеялась на новые стихотворения от него, которые покроют расходы. Но раз ничего хорошего из ее временной щедрости не вышло, она взыщет эти расходы с нас. Хорошо подумай, Вайолет. Не соблазняйся на возможность выйти за него замуж. Он не станет легким решением для твоего будущего.
До того как Волшебная Горлянка подняла против Вековечного бунт, у меня самой были насчет него сомнения. Но каждое высказанное ею подозрение я отметала, и из-за моего упорства любовь становилась только крепче. Я считала, что разговаривать с Вековечным о высоких идеях гораздо лучше, чем выслушивать, как другие мужчины говорят о торговых соглашениях и налогах. Он восхищался моим умом, который всегда будет со мной, тогда как другие мужчины хотели слышать только о том, какие они мужественные. Когда моя красота совсем увянет, эти мужчины больше не захотят испытывать на мне свою мужественность. Но Вековечный будет любить меня всегда, и неважно, буду я спать с ним рядом в постели или покоиться в могиле. Волшебная Горлянка хочет, чтобы я дождалась, пока какой-нибудь мерзкий богатый старик не сделает меня одной из своих наложниц. Ей больше бы понравилось, если бы я исполняла сцены из порнографических романов, а не стихотворения.
На следующий день я получила от Вековечного письмо с очередным стихотворением. И это снова был шедевр:
@
Туманные облака скрывают гору,
Гладь чистого пруда отражает ее величие.
@
В этом стихотворении он сравнивал себя с горой, которую никто не понимает, а меня — с прудом, чья глубина способна показать его лучшие качества. Эти две строчки были признанием Вековечного в любви и предложением стать его женой. Я подождала три дня перед тем, как сообщить Волшебной Горлянке, что я решила выйти за него замуж. Мне не хотелось, чтобы она разрушила обретенное мною счастье своими сомнениями и плохими знаками. Но они неизбежно вскоре последовали.
— Ты готова признать, что его неумелое вранье настолько затмило твой здравый смысл? — спросила Волшебная Горлянка. — Туман, величие? Что это вообще за стихи? Он сделал тебя прудом и решил, что благодаря этому стал великим. Если ты считаешь, что эти строки — шедевр, это доказательство того, что в голове у тебя вместо мозгов облака из слов и думать ты больше не в состоянии.
На следующий день я получила письмо:
@
Дражайшее отражение души моей!
В деревне Лунный Пруд тебя больше не побеспокоит разложение Шанхая. Тебе не придется выносить ежедневные толпы надменных иностранцев с их грубыми обычаями, большими кусками мяса, требованиями и оскорблениями. Тебе не придется больше развлекать аморальных мужчин.
Не будет ни коварной мадам, ни жестоких соперниц. Моя родная деревня — средоточие покоя. Ты будешь в окружении близких по духу людей. Каждый вечер ты сможешь наслаждаться закатом, его пламенеющим сиянием на фоне розового неба, не загороженного высотными зданиями, построенными чужеземцами.
