Преданная. Невеста (СИ) - Акулова Мария (книги без регистрации полные версии txt, fb2) 📗
Иду через комнату в сторону коридора и входной с кухонным полотенцем в руках.
Под свист звонка поднимаюсь на носочки и смотрю в глазок.
Сердечный ритм ускоряется еще на порядок. Грудную клетку печет яркое сочетание эмоций.
Опускаюсь на пятки, отбрасываю полотенце и отщелкиваю замки один за другим, толкаю дверь…
– Привет, я… – А что я? Запинаюсь и смотрю Славе в глаза.
– Ты долго, Юль, – сдержанное замечание нехило бьет по совести. Закусываю уголок губ и проезжаюсь по неожиданному гостю взглядом.
Он выглядит уставшим, в том же костюме, в котором утром был в суде, но уже слегка примят.
– Извини, я не слышала, – оправдываюсь, колеблясь, что делать.
Это удивительно, но в моей квартире он был всего раз, когда помещения проверяли на наличие прослушки. Ее здесь нет. Это не хорошо и не плохо. Просто определяет манеру допустимого для этого места поведения.
– А что делала? – Спокойный, но при этом слегка напряженный взгляд так же проезжается по мне.
Короткие домашние шорты и тонкая майка – не тот образ, в котором я хотела бы его встречать, но…
– Практические начались. Я… Готовилась.
Снова вру и испытываю стыд. Слава хмурится сильнее.
Я знаю, что нужно улыбнуться, выдохнуть, отступить, пропуская его внутрь, но медлю.
Мой взгляд спускается с глаз ниже. Задевает мужской подбородок, ползет по шее, врезается в пуговицу на грудной клетке.
– Пустишь или..?
Глава 8
Глава 8
Юля
– У тебя уютно, – Слава крутит головой и произносит без иронии, но я все равно волнуюсь. Не каждый день принимаю здесь таких важных, пусть и незваных, гостей.
Слежу из дверного проема, как оглядывает гостиную, и даже не знаю, что вызывает более сильные переживания: мои мысли до его прихода или тот факт, что пришел.
Поворачивает голову ко мне, смотрит внимательно. У меня в ответ сбивается дыхание и в сторону съезжает взгляд.
– Владик тоже сказал, что уютно. Это какое-то универсальное слово, когда важно не обидеть?
Совершаю попытку пошутить. Чтобы понять — оценил Тарнавский или нет, украдкой смотрю в лицо.
Кажется, нет. Серьезный. Вздыхаю.
– Присядешь? – Спрашиваю, указывая на кресло.
– Если хозяйка не против, – его низкий, приятный уху, тембр резонирует со струнами где-то в груди. Звук проникает под кожу и щекоткой расползается по телу. Приятно. Хочется слушать и слушать. Верить и верить.
И даже неважно, во что, Юль, правда? Даже если навешает тебе на уши отборных макарон…
Ладно. Всё. Стоп.
– Хозяйка не против, – произношу максимально гостеприимно, а дальше слежу, как Слава подтягивает ближе кресло, садится на него.
Вроде бы самое время начать свой допрос, но я ощущаю кожей очень-очень внимательный взгляд и подозреваю, что допрос сегодня проведу не я.
Почему, Слав? Потому что мы друг другу соврали и доверяем не на сто? Или это не наша мнительность, а есть реальные основания друг другу на сто не доверять?
– Я думал, ты сегодня у меня.
Разговор начинает Слава. Я в ответ недолго молчу.
Я думала, ты скажешь мне, что в той комнате – твоя бывшая, а не «неплохая Кристина».
– Устала на парах. Захотела отдохнуть.
– Почему не написала?
– Я написала.
– Что будешь учиться. У меня учиться нельзя?
Вопрос повисает в воздухе.
Мы смотрим друг на друга в открытую. Я переплетаю руки в защитном жесте в то время, как Тарнавский сидит максимально открыто.
Конечно же, инициатива в его руках. Кто-то сомневался?
– Я хотела побыть сегодня в одиночестве.
Это такая же полуправда, как та, которую скормил мне он. Но только я благополучно проглотила, а Слава нет.
Хмыкает. Изучает меня. Я переступаю с ноги на ногу.
– Мне уйти?
Прямой вопрос выстреливает в упор.
Сомнений в том, что после ответа «да» он встанет и уйдет, нет. Но именно эта провокация срабатывает на отлично.
Я выдыхаю, отталкиваюсь от дверного косяка и шагаю вглубь комнаты. Слава протягивает руку, хватаюсь за нее.
Он тянет к себе и вниз, ловлю смысл предложения, устраиваясь у него на коленях.
Мы не сокращаем дистанцию, а сжираем ее, не жуя.
Широкие ладони влитыми ложатся на мои бедра. С нажимом едут вверх, скатывая шорты выше. Сминают ягодицы.
Дыхание снова сбивается. Я сомневаюсь в нем и в то же время глажу плечи через ткань рубашки.
Злюсь и невероятно ценю его готовность идти навстречу.
Слава немного закидывает голову, изучает мое лицо, как впервые. А я ставлю себя на его место и испытываю стыд.
Я не из тех, кто держит интригу и маринует. Так зачем так поступила?
– Ты приехал домой и потом уже ко мне?
Слава смотрит мне в глаза. Они одновременно темные и абсолютно прозрачные. Это возможно?
А доверять ему всецело, если сердце просит, но вроде как есть доказательства, что зря?
– Я слежу за передвижением твоей техники, Юля. – Ожидаемо. Вздыхаю. – Не злоупотребляю.
– Сам факт – уже злоупотребление. – Корю его и в то же время глажу.
Слава хмыкает, я в ответ.
– На юрфаке учишься, да? – Тарнавский сводит брови, я улыбаюсь вяло, но чуть шире.
– Да. Мне обещают большое будущее. Говорят, талантливая. Хватаю всё налету… – Повторяю его же слова, которые каждый раз греют душу до жары. Вспоминаю, что вообще-то очень-очень его люблю.
– Так это про минеты было, Юль.
Слава провоцирует меня острой шуткой, я, конечно же, ловлюсь на крючок.
Он улыбается, я бью ладонью по плечу.
Хочу соскочить с колен, но он перехватывает.
Рывком притягивает ближе. Моя грудь упирается в его.
Второй рукой сжимает затылок и тянет к себе.
В губы требую:
– Пусти, – по инерции давлю в грудь, а сама ощущаю через контакт тел жар и твердость его возбуждения. Ерзаю.
– Шутка, Юль. Поучиться-то успела? – Слава не собирается пускать. Приручает, как норовистую кобылу, сочетая требовательность с нежностью. Добивается своего. Вместо напряжения и протеста – я снова поглаживаю. Покачиваюсь. Сама подаюсь вперед и мажу губами по губам.
Мы целуемся молча и чувственно. Я даю выход смешанным эмоциям, судья впитывает их громоотводом. Ерошу волосы. Льну ближе. Пытаюсь избавиться от лишней шелухи мыслей.
– Ты голодный? – На первый план выходят другие. Желание быть для него идеальной. Лучшей. Заботливой. Держаться и не отпускать.
Я же не отдам его ей так просто. Он мой. Мой… Мой…
Жду ответа, искренне и нежно целуя в губы, их уголок, подбородок, скулу.
– Нет, я поужинал. А ты?
– Бутерброды делала, – простота беседы совсем не сочетается со ставшим более откровенным трением тел.
Нахожу его взгляд, Слава своим спускается к полуоткрытым губам, хочет их.
И я хочу.
Спуститься на пол и расстегнуть мужские брюки. Но когда пытаюсь – Тарнавский придерживает за талию.
Сомнений в том, что хочет секса, нет. Но выяснить, видимо, важнее.
А мне уже как-то страшно.
Но чтобы не заставлять его задавать лишние вопросы, обмякаю и произношу сама:
– Я узнала больше о Кристине.
Его реакция – это ненадолго закрытые глаза и выдох.
Три. Два. Раз.
Я ныряю во вновь открывшиеся карие глаза. Окутывает обманчивое спокойствие, только меня так легко не провести. Все рецепторы настроены на него. А мужское тело стало более напряженным, атмосфера вокруг тоже.
Я не считываю во взгляде и мимике вины или раскаяния, скорее Слава сдерживает раздражение и обвинение. Подозреваю, меня. Только в чем?
– И что узнала? – Тарнавский спрашивает, уводя взгляд в сторону и изучая свою соскользнувшую с моего бедра руку.
– Ты шутишь?
– Ни грамма, Юля.
– Значит, дурой считаешь. – Выдыхаю и пытаюсь его оттолкнуться.
Но получаю резкое:
– Юль, – и сильное нажатие ладонями на бедра. Это усмиряет жестко.
