Блестящая девочка - Филлипс Сьюзен Элизабет (читаем книги TXT) 📗
— Я сделаю тосты, если ты приготовишь яйца.
— Ты уверена, что справишься? — поинтересовался он. — Насколько я помню, кулинария не самая сильная твоя сторона.
Она пропустила слова Джейка мимо ушей и стала вынимать из шкафа тарелки, сковородку, потом яйца из холодильника, потом грейпфрут. Флер взяла нож и разрезала его пополам.
— Но только не мудри, — сказал он, подходя к плите, и принимаясь разбивать яйца в миску.
— У тебя какой-то особый творческий замысел?
— Нет, но я не хочу класть грейпфрут на сковородку или поджаривать его в оливковом масле, ничего такого. Еда должна быть естественной.
— Можешь не волноваться, с твоим грейпфрутом я ничего не буду делать.
Они сели друг против друга, и внезапно Флер эта сцена показалась невероятно уютной, домашней, воскресной. Она испугалась так, что боялась проглотить кусочек, хотя уже положила его в рот.
— Я думала, у тебя в городе какая-нибудь шикарная квартира, — быстро проговорила она.
— Да, но очень многие люди мне там мешают. Я никак не могу с ними справиться. Я решил исчезнуть. В общем-то об этом я и хотел с тобой поговорить.
— О-о?
Флер задержала дыхание, собираясь выслушать Джейка. В голове вспыхнуло предупреждение об осторожности и необходимости сохранять дистанцию, если он намерен предложить какое-то общее дело. Ей не нужны сейчас никакие осложнения, а Джейк мог их создать. На нее уже столько всего навалилось, ничего больше ей не надо.
— Я вот подумал, что можно сделать с твоей мансардой.
— С моей мансардой? — Флер не могла поверить своим ушам.
— Я попросил твою секретаршу показать мне ее вчера вечером. Хорошее место, уединенное, изолированное, а мне именно такое и нужно, чтобы спрятаться и поработать.
Все надежды Флер рухнули. Ей хотелось, перепрыгнуть через стол и задушить Джейка Коранду. Она нужна ему не как агент, а как хозяйка, у которой он хотел арендовать мансарду!
Швырнув салфетку. Флер закричала:
— Ты сумасшедший, да? Скажи мне, с чего ты взял, что я могу даже подумать о чем-то подобном? Ты настолько привык, что люди целуют землю, по которой ты ступаешь? Неужели и впрямь думаешь, что я позволю тебе жить в моем доме?! — Она вскочила и показала ему на дверь. — Убирайся отсюда, Коранда! Мне надоело тебя видеть! Мне надоело тебя слушать! Мне надоело все, что с тобой связано!
Он закинул руки за голову и сцепил пальцы.
— Это следует понимать как отказ?
— Не остри! По-моему, я совершенно ясно все сказала. Я…
— Позволь мне все-таки договорить, прежде чем примешь решение. В общем-то одна мысль, которую я собираюсь высказать, тебя может заинтересовать.
— Да Боже мой! Коранда! Если ты собираешься предложить мне деньги…
Джейк поднял руку.
— Сядь, Цветик. Вчера вечером я говорил тебе про деловое предложение, которое надо обсудить. А теперь пей кофе и внимательно слушай.
Флер села, но к кофе не притронулась.
— Я должен снова начать писать, — сказал Джейк. — Если я не прорву блокаду сейчас, то уже никогда этого не сделаю. Я дал себе шесть месяцев. Я не буду играть, стану только писать. Я хочу, чтобы ты стала моим агентом.
Флер пыталась унять волнение и дрожь. Джейк — ее клиент.
Так все-таки она оказалась права! Трудновато было изображать холодного профессионала, но она старалась изо всех сил.
— Я была бы рада тебя представлять. Думаю, ты понимаешь, что я смогла бы облегчить тебе жизнь. — Она откинулась на стуле и выложила перед ним факты, как поступала всегда, предлагая услуги своего агентства, — Насколько тебе известно, у меня несколько клиентов на полном обслуживании. Это значит, я смогу вести все твои дела, весь твой бизнес, юридические вопросы, переговоры о фильмах…
Джейк перебил ее:
— Мои люди давно и хорошо со всем справляются. Я не собираюсь давать им отставку.
Флер почувствовала себя похожей на шарик, из которого только что выпустили воздух. Гнев снова вернулся к ней.
— Тогда что именно ты мне предлагаешь?
— Я хочу, чтобы ты имела дело только с тем, что я пишу.
Чтобы ты стала моим литературным агентом.
Флер посмотрела на него.
— Великое дело.
— Ты внесешь мое имя в список клиентов. Так чем ты рискуешь? Всего лишь небольшим кусочком недвижимости.
— Джейк, но за шесть лет ты не создал никакого литературного шедевра. Твое имя как писателя ничего не принесет моему агентству, разве что насмешки.
— Детка, но ведь в блокаде я оказался из-за тебя. И тебе придется помочь мне прорвать эту блокаду. Предоставить территорию.
Флер взяла свою тарелку и понесла к раковине. Вставив затычку в слив, она спросила, не оборачиваясь:
— Почему ты без конца твердишь это? Почему без конца обвиняешь меня?
— Как я уже говорил, до твоего появления в моей жизни я прекрасно писал.
— Это не ответ, сам понимаешь.
Она услышала скрип его стула и шаги за спиной.
— Возможно, это весь ответ, который ты можешь получить на данный момент, — напряженным голосом проговорил Джейк.
Флер с трудом сумела скрыть свое огорчение.
— И как же, ты думаешь, я должна помочь тебе прорвать блокаду? Лежа на спине?
— Пытаешься выдать желаемое за действительное?
Флер до боли в суставах стиснула ручку сковородки.
— Ты сволочь!
Он схватил ее за плечи; повернул к себе и сердито посмотрел на нее.
— Ты сама все хорошо понимаешь.
— Нет.
— Мне нужна помощь. Неужели так трудно осознать это? Я хочу избавиться от всего плохого, что случилось той весной, когда мы снимали «Затмение».
— А почему тебе так важно писать? Разве тебе нужны деньги? Тебе совершенно незачем сидеть за письменным столом.
— Мое дело — писать. — Джейк стиснул плечи Флер. — Игра приносит мне удовлетворение и деньги. Я богат. Но свободно дышать я могу только тогда, когда пишу.
Он произнес это с вызовом, словно подобное признание каким-то образом компрометировало его.
Прежний, совсем прежний Джейк, подумала Флер. Чуточку приоткроется, а потом снова закроется крепко-накрепко, прежде чем она успеет что-то рассмотреть. Флер вздохнула.
— Слушай, — сказал он, опустив руки, — я не собираюсь сидеть у тебя в кармане. Мне просто нужно уединение. Я хочу сделать то, что хочу. Не надо объяснять тебе, что, если я смогу писать, дела твоего агентства быстро пойдут в гору, ты очень преуспеешь в своем бизнесе.
Они почти поругались, но в конце концов Флер сдалась. Почему бы не попробовать воспользоваться шансом? Флер понимала, что, соглашаясь на предложение Джейка, рискует не только своим сердцем. Слух об их сделке разнесется очень быстро; люди узнают, что Флер Савагар взялась представлять писателя, давно ничего не пишущего, станут говорить, мол, Коранда позволил ей использовать свое имя из-за того, что они когда-то спали вместе, но не доверяет ей настолько, чтобы разрешить управлять его делами в кино. Всем было известно, что его писательская карьера переживает мрачные времена. Флер вдруг пожалела о публикации тех статеек в газетах, за которые ныне предстоит расплачиваться. Она усердно потрудилась над своим имиджем уверенного и знающего профессионала, но теперь она предстанет перед всеми как женщина, делающая свой бизнес в спальне.
Что нужно, чтобы Джейк Коранда снова начал писать?
А если она и впрямь поможет ему прорвать блокаду и сподвигнет на написание новой пьесы? Если он вдруг снова станет писать, тогда ей уже не придется волноваться о слухах или думать о феврале. Игра стоит свеч, и она сыграет в нее. Флер запрещала себе думать о личной цене, о цене своего сердца, которую ей придется заплатить за то, что снова связалась с мужчиной, обладающим даром и умением разрушать любые барьеры, которые она пыталась возвести, защищаясь от него.
Слухи пошли, но они не имели никакого отношения к Джейку Коранде. Однажды утром, в понедельник, через два дня после того, как они с Джейком заключили сделку, Флер узнала об этом. Она уже выходила из офиса, отправляясь на встречу с бразильским футболистом, спортивной звездой, которого она надеялась сделать клиентом агентства, когда ей позвонил один знакомый вице-президент.
