Как две капли воды - Стил Даниэла (бесплатная регистрация книга TXT) 📗

Больше они к этому разговору не возвращались, но в день отъезда Виктория казалась необычно присмиревшей. Оливия так волновалась за сестру, что решила через неделю-другую поехать ее навестить, но отцу опять стало хуже, а потом и сама она слегла с тяжелым гриппом. И смогла выбраться в город только в конце февраля.

У Доусонов ничего не изменилось, разве что Виктория стала еще раздражительнее и срывалась по любому поводу, а Чарлз выглядел куда хуже прежнего. На второй день после приезда у Джеффа поднялась температура.

Виктории не было дома, и через несколько часов мальчик начал бредить, так что Оливия вызвала доктора, а потом позвонила Чарлзу в контору, и он немедленно примчался.

– Где она? – спросил он с порога, и Оливии, как ни неприятно ей было, пришлось признаться, что Виктория ушла. К этому времени Джефф покрылся сыпью и поминутно кашлял. Доктор признал корь.

Виктория явилась только к семи часам, после особенно интересной лекции в британском консульстве относительно такой животрепещущей темы, как немецкие подводные лодки, взявшие Британию в кольцо блокады. Потом для гостей был устроен чай, и Виктория позволила втянуть себя в бесконечную дискуссию. Ей в голову не пришло предупредить мужа, что она задержится. Правда, она надеялась, что он тоже опоздает к ужину.

Оливия весь день хлопотала около мальчика. В доме стояла такая неестественная тишина, которая бывает, только когда в доме больной.

– Что с ним? – прошептала Виктория, останавливаясь в дверях, и Оливия на цыпочках подошла к сестре.

– Корь. Бедный ребенок, ему очень плохо. Жаль, что мы не в Кротоне. Я подумываю послать за Берти. Он пролежит не менее двух недель и будет все это время ужасно себя чувствовать. Я останусь, если хочешь.

Даже не глядя на Викторию, она уже знала ответ.

– О Боже… пожалуйста… А как Чарлз?

– По-моему, волнуется за тебя, – дипломатично заметила Оливия, хотя видела, как взбешен зять и, вероятно, подозревает жену в неблаговидных поступках.

Этой ночью в спальне разыгралась настоящая баталия.

– И куда ты изволила исчезнуть? – язвительно допрашивал муж, уже в который раз. Такого тона она еще не слышала.

– Я уже говорила. Ездила в британское консульство, на лекцию о подводных лодках.

– Превосходно! Мой сын лежит с высокой температурой, а жена бредит подводными лодками. Изумительно!

– Я не ясновидящая, Чарлз. И не знала, что он заболеет, – спокойно заметила Виктория, хотя в душе у нее все кипело. Но за последнее время они отточили искусство ведения домашних баталий и умели ранить друг друга так же сильно, как враги на полях сражений.

– Ты обязана сидеть дома! – закричал Чарлз. – И следить за ребенком! Я не должен бросать работу и бежать к больному ребенку только потому, что его мать где-то пропадает!

– Его мать мертва, Чарлз. Я всего лишь суррогат.

– И как все суррогаты, очень низкого качества! Твоя сестра уделяет ему куда больше внимания!

– В таком случае тебе следовало жениться на ней. Из нее вышла бы жена куда лучше. И хозяйка она исключительная.

– К сожалению, твой отец предложил мне в жены не Оливию, а тебя, – тяжело вздохнул Чарлз. Он испытывал отвращение к себе за те грубости, что бросал Виктории. Но его жизнь с ней превратилась в цепь разочарований, и оба не знали, как выпутаться из этой паутины. Да и есть ли выход? Им придется тянуть это существование, пока кто-нибудь не умрет. Правда, Виктория уже заговаривала о разводе, но для такого консерватора, как Чарлз, это было совершенно неприемлемо.

– Может, тебе стоит поехать к отцу и спросить, не поменяет ли он одну дочь на другую? Как обувь, которая жмет? – прорычала Виктория, задыхаясь от безнадежности.

Последняя бесплодная попытка заняться любовью произошла в январе. Оба молча поклялись никогда больше не допускать ничего подобного и сдержали слово. Слишком тяжело и мучительно давались им такие мгновения. Чарлз был исполнен решимости никогда не притрагиваться к жене, даже если придется жить в целомудрии до конца дней. Все эти жалкие потуги просто не стоят никаких усилий. Виктория чувствовала то же самое. Ее тошнило от необходимости отдаваться нелюбимому человеку.

– Не нахожу твои предложения сколько-нибудь заманчивыми, – мрачно заявил он жене. – А твое поведение ниже всякой критики. Надеюсь, отныне ты будешь проводить все дни дома, с нашим сыном… моим сыном, если предпочитаешь. Станешь делать все необходимое, чтобы он выздоровел. Ясно?

– Да, сэр, – промурлыкала она, приседая, как горничная во французском водевиле. – Кстати, не возражаете, если мне поможет сестра?

– Опять перекладываешь на нее свои обязанности! – разъяренно прошипел Чарлз, и Виктория была вынуждена признать, что в его словах есть доля правды. Она понятия не имела, как ухаживать за больными детьми. – Мне все равно, кто из двоих о нем позаботится, все равно я вас не различаю! – рявкнул Чарлз.

– Все будет в порядке, – заверила Виктория и отправилась на поиски сестры.

Жаль, что они не смогут сегодня спать вместе, но такое предложение еще больше обозлит Чарлза. Он, подобно многим другим людям, терпеть не мог, когда посторонние узнавали о подробностях его личной жизни.

– Как он? – тихо спросила Оливия, сидевшая у постели Джеффри. Мальчик тяжело дышал и метался во сне: жар еще не спал.

– Не слишком доволен, чтобы не сказать большего, – улыбнулась Виктория.

Даже в этих обстоятельствах она радовалась присутствию сестры. Какое облегчение – быть вместе, разговаривать по душам и даже исповедоваться без опаски! Правда, ей стыдно признаваться, до какой степени разрушен их брак, но Оливия и без того все понимает и, вне всякого сомнения, слышала доносившиеся из их спальни крики.

Они не разлучались почти целый месяц. Джеффри три недели провел в кровати, и Оливия ни на минуту не оставляла его. Чарлз знал это, но ошибочно считал, что ее хоть иногда сменяет Виктория. Увы, Оливия время от времени прикидывалась сестрой, чтобы зять не сердился. Это был единственный обман, который она могла себе позволить. Но по крайней мере Виктория хотя бы не возвращалась к своему безумному плану, и Оливия втайне была счастлива, что сестра наконец образумилась.