Девушка из Дубровника - Жилло Анна (книги без регистрации бесплатно полностью TXT, FB2) 📗
Я осторожно высвободила руку и посмотрела на него снизу вверх.
— Спасибо, Бранко. Я поняла. Он что, принципиальный противник брака? Поэтому и не женат?
— Нет, скорее, не воспринимает всерьез такие отношения. Ну, ты понимаешь…
— Да, понимаю.
Еще бы не понимать. У него таких отношений наверняка было воз и маленькая тележка. Не жениться же на каждой.
— Бранко, я развелась полтора месяца назад. Неужели ты думаешь, что мне снова хочется замуж? Вот так сразу?
Он вздохнул с облегчением, но все равно смотрел на меня встревоженно.
— Я завтра уезжаю. И вряд ли мы когда-нибудь увидимся. И с Глебом, и с тобой. Поэтому… Это были очень хорошие две недели, и я рада, что они были. Давай не будем ничего усложнять.
— Ладно, — Бранко погладил меня по плечу. — Ника, извини, это моя вина, что так вышло сейчас. Я вчера разговаривал с матерью Глеба, а рано утром позвонила Лииса, из аэропорта. Из Хельсинки. Сказала, что вылетает. Я думал, ты еще спишь, не стал будить. Хотел встретить ее и заехать за тобой. И вместе поехать к Глебу. Но все пошло через зад. Самолет задержался, телефона твоего у меня не было. Только потом сообразил, что он должен быть в телефоне Глеба, а телефон остался в машине. Лииса попросила отвезти ее в больницу сразу, потому что хотела с ним поговорить одна. Ты, наверно, знаешь… — Я кивнула. — Ну вот, а когда позвонил тебе, ты не брала трубку.
— Не услышала.
— Я так и подумал, что ты, наверно, сама поехала. Ника, а ты что, правда думала, что Глеб женат?
Я аж застонала от досады.
— Думала. Хватит, а? И не спрашивай, почему я у него не спросила. Потому что.
— Ладно, — Бранко состроил смешную гримаску. — Не буду. И знаешь, не говори ничего Глебу. Ему сейчас ни к чему лишние проблемы.
— Конечно, — кивнула я и пошла обратно в больницу.
Когда я вошла в палату, мне показалось, что Глеб спит, но он открыл глаза и сухо поинтересовался:
— Почему ты ушла, Ника?
Я почувствовала, как мгновенно взмокла спина под платьем. Бранко думал, что Глеб ничего не видел, но, выходит, тот все-таки заметил, как я подошла к палате, а потом куда-то исчезла. Я и без его просьбы не собиралась ничего говорить Глебу, но теперь деваться было некуда. Впрочем, может, и к лучшему. Может, это был шанс все прояснить. Не самая подходящая ситуация, конечно, но… другой, скорее всего, не будет.
— Я подумала, что Лииса твоя жена, — вот так, как будто прыгнула в холодную воду.
Глеб молча смотрел на меня, видимо, ожидая продолжения.
— Я встретила их с Бранко в кафе рядом с больницей. Они зашли поесть, а я там кофе пила. Мы с ней познакомились. Она очень красивая.
Глеб перевел взгляд с меня на потолок, все так же молча.
— Меня все время это жрало. Что у меня роман с женатым мужчиной, — сказала я, сев на стул рядом с кроватью. — Хотя и пыталась себя убедить, что это ничего не значит. Что это всего на две недели, и я ни у кого ничего не украла. Никого. Но получалось плохо.
— Ника… — Глеб закинул руки за голову, продолжая пристально разглядывать потолок. — Не знаю, с чего это тебе вообще взбрело. Если бы я был женат или у меня были какие-то постоянные отношения, я бы так и сказал. Сразу. Извини, мне и в голову не приходило, что надо сообщать женщине о своем холостом статусе, чтобы с ней… Если это было так принципиально, могла бы и спросить. В общем, извини. Хотя я и не совсем понимаю, почему должен извиняться.
— Когда-то у меня уже был роман с женатым. Очень давно. Только я об этом не знала. Что он женат. И потом… Я застукала своего мужа в постели с другой бабой. И мне просто не хотелось, чтобы твоя жена…
— Ника, ты сама с собой разговариваешь? Черт подери, я не женат! — Глеб хлопнул рукой по одеялу, поморщился, с трудом проглотил слюну и закрыл глаза.
— Теперь это уже неважно, — вздохнула я. — Завтра утром мне уезжать.
— Вот именно. И поэтому давай не будем все портить окончательно. Пожалуйста. И так уже… Ника, это просто бред какой-то. Все выглядит, как будто ты рассчитывала выйти за меня замуж, а оказалось, что у меня коза и семеро козлят. И теперь я оправдываюсь, что у меня нет ни козы, ни козлят. Но при этом сам я почему-то козел.
Я молчала и кусала губы, чтобы не разреветься. Глеб нашел мою руку и прижал к губам.
— Ника, прости, я несу всякую хрень. У меня очень голова болит. Я просто не думал, что… Бран позвонил моей матери. Лииса, наверно, решила, что я умираю, и испугалась, что не успеет со мной помириться. Вот и примчалась. А может, Бран специально так сказал. Чтобы она прилетела. Какая теперь разница.
— Но вы ведь помирились? Разве плохо?
— Хорошо. Ника, я ведь правда не понял, в чем дело. Наверно, у меня вчера все мозги рассыпались. Увидел, что ты ушла. Подумал, что совсем. Что даже попрощаться не захотела.
Я не знала, что сказать. В голову пришло до смешного простое: многие вещи мужчины видят совсем иначе. Настолько иначе, что даже представить себе сложно. Бран тоже не понял, с чего я вдруг сбежала. А вот Лииса, похоже, сразу сообразила.
— Ника, я, наверно, усну. Посидишь со мной?
Глеб действительно заснул, а я сидела рядом и смотрела на него. Как будто старалась запомнить получше. За две недели его волосы совсем выгорели на солнце и отросли, стрижка уже не была такой идеальной, волосок к волоску, как тогда, в аэропорту Хельсинки. Под глазами, под ресницами залегла густая тень. На щеках за сутки пробилась золотистая щетина, и мне снова страшно захотелось ее коснуться, погладить, но я побоялась его разбудить.
Эта внезапная нежность была такой острой, рвущей на части, что защипало в носу и по спине побежали мурашки.
Еще несколько часов — и я попрощаюсь с человеком, который всего за несколько дней стал для меня таким близким. Я вспомнила свой вчерашний ужас, когда увидела, что он падает со скалы. Как все оборвалось внутри. Точно так же, как в тот момент, когда сама летела с двадцатиметровой высоты. Но и сейчас ужас был не меньше. Ужас от того, что нам предстояло расстаться. И я подумала, что все равно скажу — если не скажет он. В конце концов, если дело только в том, что я — возможно! — назвала его Андреем, неужели так трудно понять, что я прожила с человеком десять лет и имя у меня просто на языке? Ну а если дело в чем-то другом — почему бы не объяснить в конце концов?
Вот теперь время летело с присвистом — и чем меньше его оставалось, тем быстрее. Глеб проснулся, снова заснул, снова проснулся. Я сходила перекусить. Позвонил Бранко, сказал, что приедет за мной к семи, спросил, не надо ли чего-нибудь. Глеба отвезли на какое-то еще обследование, потом пришел врач, и меня выставили в коридор. Все это мелькало пятнами, мазками краски на холсте. Мы почти не разговаривали. Я сидела рядом и держала его за руку. И все чаще посматривала на часы, висящие на стене.
Я могла сама задать вопрос: «Глеб, что дальше?» — но боялась. Нет, боялась не спросить. И даже не ответа «прости, ничего». Боялась, что после такого ответа останется только встать и уйти, а мне так хотелось побыть с ним еще хоть немного. Просто быть рядом… А еще ждала каких-то слов от него. И думала, что, может быть, он боится этого так же, как и я. Боится, что я отвечу «прости, ничего». И уйду.
— Я совсем не так представлял себе наш последний вечер, — тихо сказал Глеб, сжав мою руку. — Еще вчера утром. Думал, ты наденешь наконец свое белое платье, и мы пойдем куда-нибудь поужинать. Погуляем по набережной. И до утра не будем спать. Будем заниматься любовью…
Я вздрогнула, и он еще сильнее сжал мои пальцы.
— Это была бы очень грустная ночь — потому что последняя. И все равно прекрасная. А теперь я могу только лежать, как бревно. Желательно неподвижно, иначе все крутится.
И тут я не выдержала. Все мои заготовки «если он так, то я вот так» мгновенно улетучились из головы.
— Почему?! — заорала я.
— Что почему? — с недоумением посмотрел на меня Глеб.
— Почему последняя? Почему она должна быть последней? Ночь?
