Улица Светлячков - Ханна Кристин (версия книг .TXT) 📗
А если это именно то, что тебе нужно, — иметь все сразу?
Перед зданием Си-би-эс Талли подождала, пока шофер откроет дверцу, и вышла наружу, во все еще темное раннее утро. Она уже чувствовала поднимающиеся от асфальта испарения, предвещавшие жару. Невдалеке прогрохотал мусоровоз.
Талли поторопилась войти внутрь и, кивнув швейцару, направилась к лифту. Там, в гримерной, Талли уже поджидал ее спаситель. Одетый в чересчур обтягивающую красную футболку и не менее обтягивающие черные кожаные брюки, Тэнк, уперев одну руку в бок, покачал головой:
— Кто-то дерьмово выглядит этим утром.
— Ты слишком строг к себе, — съязвила Талли, опускаясь в кресло.
Она наняла Тэнка около пяти лет назад парикмахером и визажистом. И почти каждый день жалела о сделанном выборе.
Тэнк снял с головы Талли шарфик от «Гермеса» и темные очки.
— Ты ведь знаешь, как я люблю тебя, дорогая, но пора тебе перестать поджигать свечку с двух сторон. Да ты и похудела что-то.
— Заткнись и займись макияжем.
Тэнк, как всегда, начал с волос Талли. Работая, он не умолкал ни на минуту. Иногда они с Талли делились друг с другом сугубо личными вещами — таков уж был их бизнес. Время, проведенное вместе, создало почти интимную близость между ними, но в дружбу так и не переросло. Это были типично нью-йоркские отношения. Но сегодня Талли хотелось просто поболтать, не переходя на личности. Ей не хотелось показывать своему стилисту, что она чувствует себя последнее время не в своей тарелке. А то он ухватится за это и начнет опять учить ее жизни.
К пяти утра Талли выглядела на десять лет моложе.
— Ты — гений, — похвалила она Тэнка, выскальзывая из кресла.
— Если не изменишь свои привычки, мисс, тебе скоро понадобится хирург, а не гений макияжа.
— Спасибо на добром слове. — Талли одарила его улыбкой, с которой обычно смотрела в камеру, и поспешила уйти, прежде чем услышит еще какую-нибудь гадость.
В студии она смотрела прямо в камеру и улыбалась. Здесь, в этом фальшивом мире, Талли Харт была безупречна. Она общалась легко и непринужденно, смеялась над шутками гостей и других ведущих и заставляла каждого, кто ее видел, чувствовать себя так, словно она могла бы стать их другом. Талли точно знала: никто во всей Америке не догадывается, как она чувствует себя на самом деле. Никто не представляет себе, что Таллула Харт может хотеть больше, чем у нее есть.
От похода по магазинам с близнецами и Марой у Кейт всегда потом болела голова. После посещения «Сэйфвэй», книжного, аптеки, магазина тканей она совершенно выбилась из сил, а ведь не было еще и трех часов. Всю дорогу до дома близнецы хныкали, а Мара дулась. В десять лет их дочь решила, что она достаточно взрослая, чтобы ехать на заднем сиденье с малышней, и теперь при каждой поездке устраивала скандал. Она явно рассчитывала взять мать измором.
— Прекрати спорить со мной, Мара, — наверное, в десятый раз, с тех пор как они вышли из магазина, сказала Кейт.
— Я не спорю, я объясняю. Эмили сажают на переднее сиденье, и Рэйчел тоже. Ты — единственная мама, которая…
Кейт въехала в гараж и нажала на тормоза так сильно, что пакеты с покупками упали с сиденья. Впрочем, оно того стоило, потому что Мара вдруг замолчала.
— Помоги мне отнести покупки наверх, — попросила Кейт.
Мара со злостью схватила один пакет. Прежде чем Кейт успела ее отчитать, в гараже появился Джонни и забрал сумки. Кейт и мальчики последовали за ним в дом.
Телевизор, как всегда, был включен, по мнению Кейт, слишком громко и настроен на Си-эн-эн.
— Я уложу мальчишек, — сказал Джонни, поставив пакеты с покупками на кухонный стол. — А потом у меня будут для тебя хорошие новости.
Кейт одарила мужа усталой улыбкой.
— Вот это не повредило бы. Спасибо.
Полчаса спустя Джонни спустился вниз. Кейт за столом в столовой раскладывала на ткани выкройку очередного костюма для танцев.
Девять уже сшито, осталось три.
— Я — идиотка, — сказала Кейт, обращаясь скорее к самой себе, чем к Джонни. — В следующий раз, когда они будут спрашивать про волонтеров, я ни за что не подниму руку.
Джонни подошел сзади, поднял жену на ноги и развернул к себе.
— Ты говоришь так каждый раз.
— Ну так я же сказала: я — идиотка. Но где же твоя хорошая новость? Ты сам приготовишь обед?
— Звонила Талли.
— И это хорошая новость? Она звонит каждое воскресенье.
— Она приедет на выступление Мары и хочет устроить для своей крестницы вечеринку-сюрприз.
Кейт высвободилась из его рук.
— Но ты не улыбаешься, — удивился Джонни.
Прилив гнева, который она испытала, удивил Кейти.
— Танцы — это единственное, что мы с Марой делаем вместе. И я собиралась устроить для нее вечеринку здесь.
— Я не знал.
Кейт видела, что муж хочет сказать что-то еще. Но Джонни успел сообразить, что этого не надо делать, сейчас явно было не время.
Кейт тяжело вздохнула — ей пришлось смириться. Она вела себя как эгоистка, и они с Джонни оба это понимали. Мара обожала свою крестную, и ей наверняка понравится вечеринка-сюрприз.
— Во сколько Талли будет здесь?
23
В день выступления Мара была такой нервной и возбужденной, что едва могла сдерживать эмоции. И вылилось это, как всегда, в замашки маленькой примадонны со склонностью к истерикам. Вот и сейчас девочка стояла возле стола, уперши руки в бока. На ней были выцветшие джинсы и розовый топ с надписью: «Снова ребенок», выложенной стразами. Между краем топа и поясом джинсов виднелся голый живот.
— И куда ты дела мои заколки с бабочками?
Согнувшаяся над швейной машинкой Кейт даже не подняла глаза.
— Они в ящике комода в твоей комнате. Наверху. И ты не выйдешь из дома в этом топе.
У Мары широко открылся рот.
— Но это был подарок на день рождения.
— Ну да, помню, но что делать, если у тети Талли нет мозгов.
— При чем тут тетя Талли?! Все сейчас так одеваются.
— Ты меня очень расстраиваешь, я не шучу. Пойди немедленно переоденься, у меня нет времени с тобой спорить.
Мара драматически вздохнула и побежала наверх.
Кейт покачала головой. Это ведь не единственная выходка ее дочери. Все, связанное с Марой, в последнее время носило мелодраматический характер. Девочка либо веселилась и хихикала, либо откровенно злилась. Всякий раз, когда Марджи видела свою внучку, она закуривала сигарету и говорила дочери:
— То ли еще будет в переходном возрасте. Советую начать пить заранее.
Кейт ниже склонилась над машинкой, поставила ногу на педаль и вернулась к работе.
И это был единственный раз, когда ей удалось сделать паузу. Через два часа, закончив шить костюмы для танцевального выступления, она принялась за остальную работу по дому — искала вешалки, собирала вещи в машину, помогала малышам почистить зубы, разнимала драки. Слава богу, что Джонни позаботился об обеде и посуде.
В шесть вечера она привела всех к машине, усадила мальчиков в детские автомобильные кресла и села за руль.
— Я ничего не забыла?
Джонни внимательно посмотрел на нее:
— У тебя на лбу соус для спагетти.
Кейт откинула козырек и посмотрела на себя в маленькое зеркальце. Ну да, через весь лоб действительно тянулась красная полоса.
— Я не приняла душ, — в ужасе вспомнила Кейт.
— Ну да, мне это показалось странным, — заметил Джонни.
Кейт повернулась к нему:
— Так ты знал?
— Когда я сказал тебе, что уже пять, ты заткнула мне рот и велела заняться обедом.
Кейт застонала. Во всей этой кутерьме она забыла привести в порядок себя. На ней по-прежнему была пара самых старых джинсов, мешковатая футболка с длинными рукавами с логотипом университета и старенькие кроссовки «адидас».
— Я выгляжу как бомжиха.
— Но закончившая колледж.
Проигнорировав шутку Джонни, Кейт выскочила из машины, а вслед ей раздался истошный вопль Мары:
