Love is above all (СИ) - Кузнецова Екатерина "beaussible" (читать книги бесплатно полные версии .TXT) 📗
Повернув голову в сторону Пелагеи, я принялся внимательно рассматривать её лицо, пока она высказывалась по поводу выступления своих подопечных. Гримёры сегодня, конечно, довольно хорошо постарались, однако полностью скрыть темные синяки под её глазами им явно не удалось. К тому же, отеки Хановой может не заметить только слабовидящий или слепой человек. У неё всегда так сильно отекало лицо, если она долгое время плакала. Значит, и вчера она снова плакала. Снова… Прикрыв на секунду глаза, я вдруг задумался: а что я испытываю больше – некую жалость и тоску по этой блондинке или же боль и обиду? Если быть предельно откровенным, то все эти дни, что мы провели уже «не вместе», я старался как можно меньше думать. Меньше думать о ней, меньше думать о её грязном вранье, меньше думать о Гагариной, меньше думать об Ире… Обо всём, черт возьми! С того момента, как Ира рассказала мне правду, прошло чуть больше недели, но, кто бы знал, как много эта неделя изменила. Мое отношение ко многим людям кардинально поменялось, доверие подорвалось, а желание с кем-либо контактировать и вовсе встало под вопрос.
Сначала я безмерно злился. Злился на всех, кто мог и не мог знать о том, что скрывала Пелагея. На два дня, мне кажется, я вовсе выпал из реальности, наплевав и на репетиции, и на проект, и на всё остальное. Я буквально вернулся в тот период, когда мы только-только расстались с Полей: уже привычно сидел в полумраке на полу своей квартиры и неразборчиво кричал вопросы и возмущения в пустоту. Мне так хотелось знать, за что она так поступила… Как можно было вообще скрыть это? Насколько нужно быть эгоистичной тварью, чтобы вот так..? Неужели так сильно не хотелось признавать свою вину, что она позволила мне утопать в угрызениях совести? Я не спорю, да, я виноват. Виноват в том, что значительно перебрал с алкоголем и позволил незнакомой девушке зайти в квартиру. Виноват в том, что по непонятным причинам проснулся с ней же. Но я не спал с ней. Физически не спал. Пелагея знала весь тот самый вечер от самого начала до самого конца. Ира ей рассказала, как она вызвалась подвезти меня до дома, как потом сама же осталась в квартире, когда я уже спал, как на утро просто нашла повод, чтобы начать со мной общение… Пелагея, как?! Как можно было не сказать мне об этом? Я столько месяцев провёл в состоянии полного обречения, столько раз проклинал самого себя и пытался понять, почему я так поступил. А оказалось, что я никак и не поступал…
Продолжая всё так же задумчиво смотреть на Полю, я даже не обратил внимания на то, как в один момент она успела повернуться в мою сторону и наши взгляды за долгое время все же столкнулись. И хоть мы и сидели в метре друг от друга, я все равно видел, как периодически нервно вздрагивали её ресницы и как приоткрывались губы в попытке что-то сказать. Однако, видимо, внутренние сомнения не давали ей этого сделать. И правильно, не нужно… Да, именно не нужно. Не имеет абсолютно никакого смысла всё то, что она может мне сказать. Я не хочу обвинять Пелагею теперь во всех смертных грехах и говорить о том, как она мне противна, нет. У меня было много ошибок, у неё тоже немало. Да, в принципе, у каждого в жизни есть те поступки, которые не поддаются никаким оправданиям, их нельзя простить или не простить. И то, что произошло между нашим треугольником, хотя, скорее, четырёхугольником, как раз из этих «поступков». Я просто больше не хочу, не могу идти с Полей дальше. Я не знаю, как это воспринимать: как предательство, как необдуманную ложь, как трусость. Как?
— Всё, молодцы, снято, — долгожданная фраза прозвучала настолько громко и внезапно, что я едва заметно вздрогнул. Неужели этот день закончился? Моментально отводя взгляд от не менее уставшей Пелагеи, я машинально посмотрел в сторону зала и, увидев встающую с сиденья и идущую ко мне Иру, довольно улыбнулся. Брюнетка в свободном ярко-синем платье быстрым шагом направлялась в мою сторону с широкой улыбкой на лице, из-за которой даже нельзя было предположить, что эта девушка просидела на одном месте шесть часов подряд.
— И как тебе первый день на съёмочной площадке? — оглядывая Иру с ног до головы, спросил я, как только она оказалась рядом.
— Мне очень понравилось. На некоторых выступлениях у меня даже сердце вот так вот колотилось, — жестикулируя руками, Ира всячески пыталась передать мне свои полученные эмоции, наивно не понимая того, что здесь достаточно одного – её блестящих от восторга глаз. Как говорила сама девушка, она смотрела наш проект по телевизору и раньше, но, думаю, для неё не стало великим открытием, что то, что мы смотрим на экране, никогда не сможет передать то, что происходит прямо перед глазами. Картинки и эмоции после них абсолютно разные. — Хотя, признаюсь честно, я немного устала, — коснувшись моего плеча и слегка облокотившись на меня, Ира чуть устало нахмурила брови, а я краем глаза заметил, как в этот момент на нас резко взглянула Пелагея.
— Теперь ты понимаешь меня, да? — убрав тоненькую руку со своего плеча, я крепко переплел наши пальцы, замечая при этом неоднозначные взгляды уже всех коллег.
— Дима, ты бы хоть нас как-то представил, познакомил с дамой, что ли, — вмешавшись в наш разговор, Леонид Николаевич, стоявший всё это время вместе с Градским возле кресла Поли, слабо усмехнулся и подошёл к нам поближе. На самом деле, я ещё до начала съёмок хотел представить Иру своим товарищам, но она сама отказалась от знакомства. И я её понимаю. Ей неловко, возможно, даже в чем-то стыдно. Она вообще изначально была категорически против идти на «поединки», понимая, что здесь ей придётся встретиться с Пелагеей. Для неё почему-то эта встреча была крайне неприятна, и она всеми силами хотела её избежать.
— Без проблем. Знакомьтесь, дорогие коллеги, это Ирина, — замечая, как девушка мгновенно занервничала, я ещё сильнее сжал её тонкие пальцы, давая понять, что беспокоиться ей незачем. — Моя давняя знакомая и приятельница, — сделав акцент на слове «давняя», я усмехнулся. — Молодая, красивая, бесподобно готовит, временно работает медсестрой, в будущем обязательно станет величайшим врачом. Ира, ты, я думаю, всех и без меня здесь знаешь, — пока Градский и Агутин знакомились со смущенной брюнеткой и обменивались с ней дружескими рукопожатиями, заставляя её ещё больше смущаться, Пелагея демонстративно встала со своего кресла и зашагала прочь из зала, при этом даже ни с кем из нас не попрощавшись.
Возможно, я поступил сегодня неправильно. Не отрицаю. Специально привёл на съёмочную площадку Иру, намеренно переглядывался с ней все шесть часов съёмок, приобнимал во время перерывов, держал за руку… Я ведь с самого начала знал, как к этому отнесётся Поля и абсолютно был уверен в том, что появление этой девушки выведет её на эмоции. Вывело… Не знаю, чего конкретно я хотел этим добиться. Сделать больно и тем самым «отомстить» за что-то? Вряд ли. Я бы просто не смог. Всеми способами показать, что мне безразлично всё происходящее и в моей жизни всё благополучно? А смысл? Прямо сказать, я не могу найти адекватного объяснения. Я попросту сделал то, что сделал. Жалею ли я об этом? Вполне вероятно, что да. Сделал ли бы так ещё раз? Несомненно.
[…]
«И пусть всё это было зря,
Пусть фраз красивых говорить я не умею.
Скоро наступит пора декабря,
А разлюбить тебя я так и не сумею…».
— Ирина Вишневская.
28 декабря 2017 год.
Огоньки одиноких окон, ночных фонарей и гирлянд красочно переливались с фарами машин, легко создавая уже знакомую атмосферу «предновогоднего чуда». Воздух был наполнен приятным ароматом сочных мандаринов, на дорогах стояли всё те же ужасные пробки, а люди, словно муравьи, носились по магазинам в поисках оригинальных подарков и недостающих продуктов. Вся эта декабрьская суета всегда ассоциировалась у меня с беззаботным детством, с семьёй, с чем-то тёплым и до невыносимости родным. Ёлка, аромат которой разносится на всю квартиру, бесконечная мишура, разбросанная по всем комнатам, ящик шампанского, тазик оливье, хлопушки… Мне кажется, ничто не может сближать людей так, как предвкушение новогоднего чуда. Декабрь – это не просто последний месяц в уходящем году, а месяц, созданный для долгожданных любовных признаний, обещаний, исполнения желаний и, как бы по-детски ни звучало, чудес. Сколько бы нам не было лет, сколько бы жизненных трудностей и преград мы не преодолели, в новогоднюю ночь мы все ждём чего-то нового и необычного.
