Подари мне прошлое (ЛП) - Вебстер К. (первая книга .TXT) 📗

— Ты прав. Я не хочу быть матерью. Но, поскольку я знаю, что Джейкоб для тебя все, и если мне ничего не достанется, то и ты ничего не получишь. Насрать мне, кто его будет воспитывать. Он может отправляться в приемную семью. До тех пор, пока ты будешь несчастен.

Мое терпение лопается, и я вскакиваю со своего места так быстро, что мой стул отлетает назад, врезаясь в стену позади меня.

— Ты, бл*дь издеваешься?! — кричу я. — Твой ребенок не какое-то сраное имущество, которым можно торговать, бессердечная ты тварь!

Я знаю, что далеко зашла.

Я понимаю, что собираю толпу.

Я понимаю, что мне придется за это расплачиваться.

Но я не могу заставить себя не волноваться об этом.

Как может Бог дать женщине, подобной ей, драгоценного ребенка, и забрать другого у того, кто любил и заботился о нем больше, чем о собственной жизни?

Я копирую ее позу, наклоняясь над столом и приближаясь к ее лицу.

— Послушай, Барби. Я прослежу за тем, чтобы ты ничего не получила от этого развода. Ни единого цента. Я также лично удостоверюсь, что ты никогда не увидишь своего сына снова. — Моя интонация меняется, становясь угрожающей, и я чувствую холод в своем пристальном взгляде. — У меня на тебя есть горы компромата, и я похороню тебя. Или ты можешь захлопнуть свои накаченные губы и убраться отсюда со своим помелом, сопливым помощником и с сотней тысяч долларов из денег Дэвида.

На лице Джанессы появляется возмущение, но я не жду ответа. Вместо этого, я переключаю свое внимание на жалкое подобие человека рядом с ней, претендующего на роль адвоката.

— А вы, для вас лучшим вариантом будет, чтобы ваша клиентка согласилась, потому что если она это сделает, то есть небольшой шанс, что я не лишу вас лицензии. Любой, кто может здесь сидеть и позволять ей обращаться с ребенком, как с мусором, заслуживает смерти, но я соглашусь на то, что он никогда больше не сможет заниматься юридической практикой в штате Иллинойс. — Я испытываю огромную радость от того, как бледнеет его лицо, и наношу последний удар, — если она не согласится на сделку, вы никогда и нигде не будете заниматься адвокатурой. И вы и я, мы оба знаем, что я обладаю репутацией и связями чтобы это стало действительностью.

— Дэвид! — ноет Джанесса, — Ты позволишь ей так со мной разговаривать? С женщиной, которую ты любишь? С матерью твоего ребенка?

Это последняя капля, решившая ее судьбу. Дэвид встает и бросает на нее взгляд полный отвращения, затем встречается с моим.

— Сделай это. Она не получит ничего.

Затем он разворачивается и не оглядываясь выходит. Дэвиду хорошо известно, что у меня имеется на нее, но он пытался решить все полюбовно. Он дает мне разрешение внести хаос в ее жизнь, а затем раздавить ее своей шпилькой. Мой внутренний дьявол от радости потирает руки.

— Извините, но с ответом вы тянули слишком долго. Срок моего предложения истек. Так, вы оба, пошли вон из моего офиса. — Джанесса, по крайней мере, даже на каблуках на пятнадцать сантиметров ниже меня, поэтому я выпрямляюсь, возвышаясь над ней даже через стол. — Даже не думай связываться с Дэвидом. Я получу против тебя запретный ордер для Дэвида и Джейкоба раньше, чем ты ступишь на тротуар.

Адвокат Джанессы встает и хватает ее за руку, выводя ее из зала переговоров и нашептывая ей на ухо. Как только они ушли, я схватила первое что попалось под руку, а именно хрустальный стакан с водой, и швырнула его об стену. Дав себе мгновение, чтобы успокоиться, я собираю свои вещи и разворачиваюсь к двери. Там, с отвисшей челюстью и огромными как блюдца глазами стоит Стейси.

— Позови кого-нибудь, чтобы прибрались тут, хорошо? Я буду в своем кабинете.

Я гордо шествую мимо нее, игнорируя тот факт, что каждая пара глаз, мимо которой я прохожу, пялится на меня. Дойдя до своего кабинета, я нажимаю на кнопку, включая функцию автоматической тонировки стеклянной стены своего офиса и тяжело падаю на бежевый кожаный диван. Я все еще киплю от ярости, но истерика проходит, и я внутренне начинаю волноваться за репутацию, которую я так старательно зарабатывала, и которая теперь вероятнее всего уничтожена. Десять лет. Десять лет я скрывала эмоции, никогда не позволяя им проявиться.

Дверь моего кабинета открывается, отвлекая меня от внутреннего праздника жалости к себе. Ларри заполняет собой дверной проем, бесшумно наблюдая за мной. Его молчание нервирует, но я знаю его достаточно долго, чтобы сидеть тихо и позволить ему подумать прежде, чем он начнет говорить. Ларри намного старше меня, по меньшей мере ему ближе к шестидесяти, и он был управляющим партнером более пятнадцати лет. На первый взгляд, вы не сочтете его безжалостным и влиятельным адвокатом. Он похож на дядюшку, который таскает вам конфеты перед ужином и играет с вами в лошадки. Если бы дядюшки, одевались как этот, в костюмы за пять тысяч долларов, делали стильные стрижки своих седых волос за пятьсот долларов и играли в гольф с губернатором штата. Не то, чтобы я хвасталась последним, учитывая как много губернаторов, лишившись своих постов оказываются в тюрьме.

— Ты одна из лучших моих адвокатов, Виктория.

Ладно, это не то, что я ожидала.

— Возможно, одна из самых талантливых юристов, когда-либо встречавшихся мне. — Он восхваляет меня, а не увольняет.

— Однако... —Вот оно. — Твои сегодняшние действия были абсолютно неприемлемыми.

Опять же, я знаю, что нужно молчать, пока он не закончит.

— Также, это было абсолютно не похоже на ту женщину, которую я знаю. Но проблема, с которой я столкнулся заключается в том, что эта другая женщина где-то внутри тебя, и я не могу позволить ей снова появиться.

Провал. Поражение. К этим вещам я не привыкла. Я опускаю голову, когда эти чувства обжигают меня. Я боюсь что в тот момент, когда он меня отпустит, я вспыхну адским пламенем и буду гореть до тех пор, пока не превращусь в горстку пепла.

— Второго шанса в этом бизнесе тяжело добиться, но я тебе его дам, Виктория.

Я вскидываю голову, чтобы встретиться с пристальным взглядом его карих глаз.

— Прошу прощения, — бормочу я, — что?

— Я думаю, ты этого стоишь. — Он задумчиво изучает меня. — Я не знаю подробностей, но из твоего дела знаю достаточно, и по тому как ты остаешься эмоционально не привязана к кому или чему-либо...ты не справилась со своим горем, Виктория.

Все внутри меня ссыхается, как изюм на солнце. Не касайтесь этого, — молча молю я. — Пожалуйста, не надо.

— Я хочу, чтобы ты получила помощь.

Нет. Нет. Нет. Мысленно скандирую я, надеясь, что весь этот разговор всего лишь выдумка. Задаюсь вопросом, а не будет ли лучше, если меня уволят.

— Если ты согласишься пойти на консультацию, ты сохранишь работу, и мы больше не будем обсуждать этот инцидент. — Его взгляд в сочувствии смягчается, и я вспоминаю, что Ларри — вдовец. Но это не то же самое, черт побери! Его жене было за пятьдесят. Она умерла от рака. Его дети до сих пор живы, они — стоп! Перестань думать об этом!

За его сочувствием скрыта настойчивость, и я инстинктивно понимаю, что он не уступит.

— Я не прошу тебя проходить интенсивную терапию. Просто консультации психолога. Я скажу своему помощнику, чтобы она дала тебе информацию о группе, которая помогла мне, когда я переживал смерть своей жены. Я также скажу ей, чтобы она записала тебя и сообщила человеку ведущему эту группу, чтобы он ожидал тебя.

Наконец Ларри зайдя в мой кабинет, подходит к стулу около подлокотника дивана, садится и тянется к моей руке. По привычке я убираю руку и он вздыхает, затем наклонятся вперед, упираясь локтями в колени.

— Три месяца. Я прошу тебя посещать эту группу в течение трех месяцев. Если после этого ты захочешь остановиться, тебе решать. Мы покончим с этим. Двинемся дальше. Но, если такое случится снова, я не смогу сохранить тебе работу во второй раз. Договорились?

Я разрываюсь между облегчением, что моя карьера не пострадает, и отчаянным желанием избегать всего, что потребует от меня откровенно признать свое прошлое. Маленький ангел на моем плече побеждает, и я выбираю карьеру, над которой так усердно трудилась.