Прекрасный игрок - Лорен Кристина (читать лучшие читаемые книги .TXT) 📗

Лицо Уилла могло иллюстрировать словарное определение неловкости.

– О боже.

Какое-то мгновение его взгляд метался между мной и Китти, а затем Уилл пробормотал:

– Вот черт, э-э… привет, Китти, это…

Он снова посмотрел на меня, и выражение его глаз смягчилось.

– Это моя Ханна.

Я заморгала. Что он сейчас сказал?

– Приятно познакомиться, Ханна. Уилл так много о тебе рассказывал.

Я знала, что они что-то говорят, но слова не могли пробиться сквозь эхо последней его фразы, звучавшей и звучавшей у меня в голове: «Это моя Ханна», «Это моя Ханна».

Это была ошибка. Он брякнул это просто от смущения. Я показала пальцем себе за плечо.

– Мне надо идти.

Развернувшись, я заплетающимися шагами двинулась от стола к женской палатке.

– Ханна! – крикнул он вслед, но я не обернулась.

Все еще не придя в себя, я отдала свои информационные листки, получила стартовый номер и отошла в сторону, чтобы размяться и зашнуровать кроссовки. Послышались приближающиеся шаги. Я подняла голову, заранее опасаясь того, что увижу. Но увидеть Китти вживую все равно было хуже любых предчувствий.

– Уилл – просто нечто, – сказала она, прикрепляя к груди стартовый номер.

Я уставилась под ноги, стараясь не обращать внимание на пламя, вспыхнувшее внизу живота.

– Да, конечно.

Китти уселась на скамейку в паре футов от меня и принялась отдирать этикетку от бутылки с водой.

– Знаешь, я никогда не думала, что это случится, – рассмеялась она и покачала головой. – Мы столько времени были вместе, и он всегда использовал одну и ту же отговорку: «Дело не в тебе. Просто я ни с кем не хочу ничего серьезного». А сейчас? Сейчас мы наконец-то расстаемся, потому что он захотел чего-то серьезного. Только не со мной.

Я села прямо и встретилась с ней взглядом.

– Он расстался с тобой?

– Ага. Ну… – Китти помолчала, как будто прикидывая что-то. – На этой неделе все было закончено официально, но мы не встречались уже с…

Она подняла глаза к потолку, вспоминая.

– С февраля. Он каждый раз отменял наши встречи.

Я не знала, что сказать.

– Теперь, по крайней мере, я в курсе, почему.

Наверное, у меня был очень огорошенный вид, потому что Китти улыбнулась и наклонилась чуть ближе.

– Потому что он любит тебя. И если ты и вправду такая потрясающая, как он расписывает, то не подведешь его.

Я не помню, как пересекла парк и подошла к месту сбора других участников. В голове у меня все смешалось.

Февраль?

Но мы тогда только бегали вместе…

…В марте – вот когда я начала спать с Уиллом.

Вечер вторника… чтобы оборвать все разом, лицом к лицу.

Как достойный человек, как достойный мужчина. Когда осознание произошедшего обрушилось на меня в полную силу, я закрыла глаза: Уилл все рассказал ей даже после того, как я порвала с ним.

– Ты готова?

Я подскочила на месте, с изумлением обнаружив стоящего рядом Уилла. Он положил руку мне на локоть и нерешительно улыбнулся:

– Ты в порядке?

Я огляделась, как будто искала где бы скрыться, чтобы просто… подумать. Я была не готова к тому, что он будет стоять так близко, предупредительно себя вести и говорить со мной так, словно мы снова стали друзьями. Мне много за что надо было извиниться, и по-прежнему хотелось высказать ему все, что я думаю по поводу вранья… Я даже не знала, с чего начать. Я встретилась с ним взглядом, высматривая малейший признак того, что наши отношения еще можно исправить.

– Думаю, да.

– Эй, – сказал он, шагнув чуть ближе. – Ханна…

– Да?

– Ты… у тебя все отлично получится.

Он тревожно вглядывался мне в глаза, и внутри у меня все сжалось от чувства вины.

– Я знаю, что у нас не все ладно. Просто выкинь это из головы. Тебе надо быть здесь, думать только о состязании. Ты столько тренировалась, и я уверен, что ты со всем справишься.

Я шумно выдохнула, чувствуя первые признаки предстартового, не относящегося к Уиллу волнения.

Разминая мои плечи, он пробормотал:

– Нервничаешь?

– Немного.

Я уловила тот момент, когда Уилл переключился на тренерский тон, и чуть-чуть расслабилась, хватаясь за эту соломинку платонической близости.

– Помни, что надо распределить силы по дистанции. Не начинай слишком быстро. Вторая часть – самая трудная, и тебе понадобится запас энергии, чтобы добраться до финиша, ясно?

Я кивнула.

– Помни, что это твое первое соревнование, поэтому самое важное – это пересечь финишную черту, а не место в гонке.

Облизнув губы, я сказала:

– Поняла.

– Ты уже бегала десять миль, сможешь пробежать и тринадцать. Я буду рядом… так что мы сделаем это вместе.

Я удивленно заморгала, глядя на него.

– Уилл, но ты можешь занять призовое место. Для тебя это просто ерунда, ты должен бежать впереди.

Он покачал головой.

– Нет, дело не в призах. Мои состязания через две недели. А это – твои. Я тебе уже говорил об этом.

Я снова деревянно кивнула, не в силах оторвать взгляд от его лица: от губ, которые так часто меня целовали и хотели целовать только меня; от глаз, которые так внимательно наблюдали за мной всякий раз, когда я что-то произносила или когда касалась тела Уилла; и от рук, сейчас сжимавших мои плечи, – тех самых рук, что гладили каждый дюйм моей кожи. Он сказал Китти, что хочет быть со мной и только со мной. И мне он говорил те же самые слова. Но я никогда им не верила.

Может, игрок и вправду исчез.

Окинув меня последним испытующим взглядом, Уилл отпустил мои плечи и, чуть подталкивая ладонью в спину, повел к стартовой черте.

Забег начинался в юго-западной части парка, рядом с Коламбус-серкл. Уилл сделал мне знак следовать за ним, и я занялась стандартными упражнениями: растяжка голеней, бедренных мышц и сухожилий. Он молча кивал, проверяя, в какой я форме, и ободряя одним своим присутствием.

– Давай чуть дольше, – инструктировал он, стоя надо мной. – И дыши, дыши.

Прозвучало объявление о начале забега, и мы заняли свои места. В воздухе раскатился выстрел стартового пистолета, всполошив птиц на ветках. Сотни тел одновременно рванулись через стартовую черту, и шум их движения слился в одну звуковую волну.

Маршрут начинался с круговой дорожки, идущей вдоль ограды Центрального парка, огибающей Семьдесят вторую и возвращающейся к точке старта.

Первая миля всегда была самой трудной. Ко второй мир начинал размываться по краям, и сквозь эту дымку пробивался лишь стук подошв по дорожке да шум собственной крови в ушах. Мы почти не разговаривали, но я чувствовала каждое движение бегущего рядом со мной Уилла и временами замечала, как его рука случайно задевает мою.

– Ты прекрасно справляешься, – сказал он мне после третьей мили.

На седьмой он напомнил:

– Половина пройдена, Ханна, а ты только сейчас набираешь темп.

Я ощутила каждый дюйм последней мили. Все тело болело. Мышцы сначала одеревенели, затем обмякли, а затем их скрутили жестокие судороги. В груди молотком стучал пульс. Эти тяжелые удары сопровождали каждое мое движение, а легкие вопили, умоляя остановиться.

Но в голове все успокоилось. Я как будто опустилась под воду, где шум голосов постепенно затих, слившись в один отдаленный, непрерывный гул. Лишь один голос звучал четко и ясно:

– Последняя миля, и все. Ты это сделаешь. Ты просто чудо, Сливка.

Я чуть не упала, когда он меня так назвал. Голос Уилла стал мягким и полным желания, но, когда я обернулась, зубы его были крепко сжаты, а взгляд устремлен только вперед.

– Извини, – покаянно прохрипел он. – Я не должен был… прости.

Я тряхнула головой, облизнула губы и снова уставилась вперед, не в силах даже протянуть руку и коснуться его. Меня поразила мысль, что сейчас мне было сложнее, чем во время самых трудных экзаменов и самых долгих ночей, проведенных в лаборатории. Наука всегда давалась мне легко. Разумеется, приходилось учиться и вкалывать, но мне ни разу не потребовалось собрать все силы в кулак, чтобы заставить себя двигаться вперед, когда больше всего хотелось рухнуть на траву и не вставать. Та Ханна, которая встретилась с Уиллом на обметанной инеем тропинке, никогда не пробежала бы тринадцать миль. Она предприняла бы неубедительную попытку, устала бы и, убедив себя, что бег не ее сильная сторона, вернулась бы в лабораторию, к своим книгам, и в свою пустую квартиру с замороженными обедами на одного.