Осенние звёзды - Бенуа Ольга (книга жизни TXT) 📗
— Вредная ты и не любишь Колю.
— Нет, — яростно возразила та, — я его не просто не люблю, я его терпеть не могу, потому что он среднее арифметическое российского мужика. Правда, твой деньгу в дом несет, но отношение к женщине потребительское, полное отсутствие уважения.
— Ладно-ладно, раньше вы с ним мило щебетали, однажды текилу на спор пили, а потом елку уронили. Илюшка неделю рыдал, что его синий шар со звездочками, подаренный бабушкой, разбился на мелкие кусочки. Он его обожал, он в нем море видел.
— А кто спорит? Иллюзии сопровождают молодость.
Я тоже верила, что женщина без мужика, как Карл Маркс без «Капитала».
Лариса углубилась в записную книжку своего телефона, затем прошлась по входящим звонкам.
— Короче, давай сегодня со мной, ну пожалуйста. Я тебя и заберу, и отвезу обратно. Ты мне должна хотя бы этот вечер.
— Хорошо, не канючь, — Светлана обрадовалась перемене темы, приписав это такту подруги, в действительности же Лариса, взглянув украдкой на часы, поняла, что пора прощаться.
— Вот и замечательно, заеду за тобой в семь.
Заплатив по счету, они расцеловались и побежали в разные стороны. На подходе к кабинету до Светланы, пребывавшей в хорошем настроении, несмотря на недовольный обедом желудок, долетел мужской голос:
— Бабки, пропустите беременную.
— А у нас тут, милок, все ветераны беременные, — зашумела очередь.
В этот момент сумка завыла. От испуга Светлана чуть не швырнула ее в сторону.
— Да, Лар, что случилось? — проговорила она в трубку, кивая притихшим пациентам и закрывая за собой дверь кабинета.
— Слушай, а почему ты не поинтересовалась видом одежды для приема?
— Потому что у меня есть.
— Да? — удивленно выдохнули на том конце провода. — И ты уверена, что подойдет? Может, мне пораньше заехать, покопаться, пошуршать?
— Нет, Ларчик, у меня приличное платье, останешься довольна.
— Ну хорошо, тогда целую. До встречи, — голос в трубке звучал явно заинтригованно.
В машине Лариса с изумлением взирала на Светлану и щупала «матерьяльчик».
— Может, на дорогу обратишь внимание? — по-королевски гордо заметил пристально осматриваемый объект. Ее радовало, что платье, подаренное Александром, произвело фурор, или, как говорится, убило наповал.
— А что я там забыла? Машина, дерево, фонарь, а тебя я такой только во сне видела. Честно сказать, я с трудом припоминаю, когда в последний раз ты так сногсшибательно выглядела. Вот что значит качественная ткань и подобранная по фигуре вещь. Ты где эту неземную красоту отхватила, кто совет дал?
— Случайно в магазин для новобрачных зашла, там девушки-консультанты подобрали из вечерних платьев, — начала врать Светлана. Новые туфли под платье она действительно подобрала в салоне, что придало лжи легкую непринужденную нотку правды.
— Который на Ленина?
— Нет, на Вайнера.
Минут через двадцать они выехали за город. Короткое майское похолодание миновало, уступив место необыкновенной тихой, не по сезону теплой погоде. Природа словно по сигналу выдохнула миллионами зеленых листочков. Еще через пять минут Лариса свернула направо и отключила навигационную систему. Куда ехать дальше, было ясно без подсказок. Машины тянулись вереницей, направляясь в одну сторону. Деревья расступились, показалась великолепно отреставрированная усадьба, бывший загородный губернаторский дом. Выстроенный в начале девятнадцатого века по замыслу сумасшедшего миллионера в стиле «сапоги всмятку», особняк покорил сердце миллионера современного.
Когда подошла их очередь, Лариса расплылась в улыбке молодому человеку, учтиво распахнувшему дверь машины. Элегантно выйдя из авто, она, передав ключи, взяла Светлану под руку. Та, пораженная киношным антуражем, сияла, как Золушка на балу.
— Ты прям как люстра Большого театра.
Светлана даже не услышала. Мысли ее были заняты другим.
— Алло, Светик, третий звонок, гасим свет, — они направились в сторону дома. Воткнутые в землю вдоль широкой аллеи, горели факелы. Чуть дальше раскинулся великолепный сад, разделенный на несколько частей. Китайская беседка, японский сад камней с горбатым мостиком через ручей. С другой стороны разместилось несколько уменьшенных копий фонтанов Петродворца, возле которых прогуливались элегантные кавалеры и дамы в вечерних платьях, некоторые в шляпках. Действо напоминало маскарад, и Светлана с радостью окунулась в мир праздника.
Становилось прохладно, подруги вошли в дом, миновав стайку распорядителей у входа. Поднимаясь по широкой лестнице, они услышали шум у себя за спиной. Лариса обернулась.
— Да не трогайте вы меня руками, есть у меня приглашение.
Светлана замерла.
— Олег? Ты же сказала, что он болен?
Лариса досадливо передернула плечами.
— Ты посмотри на него как доктор. Морда красная, глаза горят, ну разве можно сказать, что он здоров? Подожди, я сейчас.
Ларисины каблучки простучали вниз по лестнице.
— Ларочка!
— Олег Петрович, что вас привело сюда? Вы закончили отчет? — лицо начальницы выражало удивление, смешанное с недовольством.
— Ларочка, — тяжелый взгляд заставил его подавиться панибратским приветствием, — Лариса Михална, отчет у меня с собой, нужна только твоя… ваша подпись, — он подал Ларисе раскрытую папку.
— Хорошо, оставьте у секьюрити, я заберу по дороге домой. Благодарю за быстро выполненную работу. У вас, надеюсь, все? — взгляд ее был холоден, всем своим видом Лариса давала понять окружающим в целом и Олегу в частности, что появление подчиненного на вечеринке она расценивает как нарушение субординации.
В костюме, в начищенных ботинках, благоухая любимым «Аква ди Джио», Олег улыбался, ожидая сигнального свистка, по которому эта глупая игра закончится.
— Прошу вас, объясните этим людям, что я с вами.
— Вы со мной? — удивление было сыграно так правдоподобно, что на секунду Олег забеспокоился.
— Странно. Где же ваше приглашение? — она провоцировала его на объяснение, скандал. Она знала, что бывший любовник ее предал, но фактов, доказательств еще не было. Ей надо было знать, действительно ли за ее спиной затеяна игра, где Олег играет заглавную партию.
— Секретарь сказал, что у вас, — неуверенно промямлил он, облизав пересохшие губы.
— Наверное, он что-то напутал, — Лариса была само расстройство, губки бантиком, бровки домиком, а в голосе послышалось сочувствие. — Два приглашения были на открытие молочного завода, на завтра, я вам их с вечерней почтой отправила, а на банкет только одно. Я понимаю ваше огорчение, Олег Петрович, но это вечеринка для высшего комсостава, а вы пока, как курс доллара, замерли на критической отметке. Мне действительно очень жаль, хорошего вам вечера, — повернувшись к нему спиной, она подозвала одного из молодцов-охранников.
Олег не мог поверить, что начальница, как дрессировщик в цирке, щелкнула кнутом, и ему при всем честном народе пришлось лезть на разноцветную тумбу.
— Стерва, — процедил он сквозь зубы.
Проигнорировав «комплимент» в свой адрес, она продолжала мило чирикать с охранником, улаживая вопрос с временным пребыванием папки. Затем, поблагодарив, вернулась к заму по финансам.
Улыбаясь, тот передал ей папку. Улыбка выходила натянутая, но не слишком кривая, лишь глаза выдавали беспокойство и напряженную работу обоих полушарий. Как дикий зверь, чуя нутром опасность, он не понимал, откуда она исходит.
— Кстати, — глядя в глаза заместителю, молвила начальница, — на завод съезди, будет интересно, костюмчик от «Хьюго босс» прекрасно гармонирует с белым халатом и шапочкой.
— Объясни, в чем дело, — оставленная на лестнице Светлана чувствовала себя крайне неуютно.
— Пустое, пойдем, а то жаждущие зрелищ уже отрегулировали свои бинокли и слуховые аппараты, — схватив подругу за руку, Лариса поволокла ее за собой.
Снаружи особняк поражал воображение, зал приемов, в свою очередь, окончательно сбивал с ног, создавая ощущение неправдоподобности и стойкое желание ущипнуть себя. Зал, где сто пятьдесят лет назад нежные девы строили глазки статным кавалерам и вкушали фрикасе из рябчиков, был разделен на две части. С правой стороны стояли сдвинутые вместе столы, покрытые разноцветными то ли простынями, то ли скатертями с бахромой, окруженные банкетками вперемешку со стульями, табуретками и креслами. На столах красовались знакомые с детства большинству присутствующих продуктовые атрибуты развитого социализма. Плавленые сырки «Дружба» и «Виола» выстроились пирамидками, прибалтийские шпроты конкурировали с бычками в томате, тонкая нарезка костромского сыра оттеняла кружочки докторской колбасы и сервелата. Народ ходил вокруг столов, радостно вскрикивая, узнавая тот или иной продукт. Салат из зеленого лука с яйцом, селедка с луковыми колечками и капельками растительного масла. Бутерброды с красной икрой не привлекли внимания, а вот салат из печени трески вызывал слезы умиления. Противоположная сторона зала была оборудована под танцпол 60-70-х годов с садовыми скамейками и дружинниками с красными повязками. Вокально-инструментальный ансамбль составляли длинноволосые юноши межгалактической ориентации в голубых, расшитых золотом и пайетками расклешенных комбинезонах, открывающих навстречу музыке и публике покрытые растительностью торсы.
