Паутина грез - Эндрюс Вирджиния (бесплатные серии книг .txt) 📗
— Поздоровайся! — велела подруга.
— Добрый вечер, — послушно сказала я и услышала приятный, низкий голос:
— Добрый вечер. — Возникла пауза. — Не совсем привычная ситуация, но Уильям хотел, чтобы мы поговорили перед завтрашним событием, и я…
— То же самое посоветовала мне Дженнифер, — поддержала я разговор, хотя это было нелегко.
— Что же, рад буду познакомиться. Уильям говорит, что Дженнифер очень высоко отзывается о тебе.
— Боюсь, она преувеличивает.
— Позволь не согласиться. Однако, в любом случае, с удовольствием приду завтра. Познакомимся по-настоящему.
Как уверенно, по-мужски он говорил!
— Я тоже буду рада, — произнесла я и смутилась, испугавшись, что мой голосок, напротив, совсем детский, тоненький. Я резким движением вручила подруге трубку и быстро ушла. Она еще несколько минут говорила с Уильямом, но, как только вернулась, я набросилась на нее:
— Ты что, с ума сошла? Думаешь, легко разговаривать с человеком, которого ни разу в жизни не видела! Наверняка он принял меня за полную идиотку.
— Ты ошибаешься, — коротко возразила она.
— И все же я предпочитаю говорить с теми, кого видела своими глазами!
Дженнифер молчала и только хитро улыбалась. А я всю ночь вспоминала голос незнакомого Джошуа и его любезные слова.
Теперь для меня предстоящий вечер приобрел особое значение.
Я всерьез озаботилась своим нарядом, прической, косметикой. Остановиться решила на светлом шифоновом платье с широким поясом. Немного беспокоили меня его узенькие бретельки, потому что плечи свои я считала худыми и костлявыми. Однако к платью нашелся подходящий кружевной шарф. С его помощью я надеялась скрыть свою угловатость.
К танцевальному вечеру готовились не только участницы. Администрация выделила зал, где развернулась бурная деятельность. Унесли ковры, расставили столики для угощения, укрепили разноцветные прожекторы, развесили декоративные зеркальные шары и яркие гирлянды, стены украсили цветами. Мне даже в голову не приходило, что унылый школьный зал можно путем нехитрых приемов превратить в бальный. Народ начинал собираться. «Элитарный клуб» под руководством Мари Джонсон выжидал своего часа. Мари со вчерашнего вечера беспрестанно говорила о парижских балах и развлечениях, давала подругам советы, как вести себя с аландейлскими кавалерами. Вообще девочка довольно высоко их ценила. Ей нравились богатые, благовоспитанные, изысканные молодые люди из хороших семей. Однако она считала, что с ними надо держаться построже. Лучше всего для этого подходит стиль «роковой женщины», говорила Мари и учила девчонок холодно улыбаться, играть ресницами, чуть фривольно острить и так далее. Она утверждала, что только роковые женщины имеют у мужчин настоящий успех, только они способны разбить мужское сердце. Я от души надеялась, что ни одной из новообращенных «роковых женщин» не придет в голову разбивать сердце Уильяма или Джошуа. Кстати, мы с Дженнифер никому не говорили, что ждем встречи со своими знакомыми. Мы хотели устроить девчонкам сюрприз.
Когда мы добрались до зала, там уже вовсю играла музыка. По полу «разбрелись» непослушные воздушные шарики. Никто еще не танцевал. Ребята из Аландейла уже приехали. Кто-то пил лимонад, кто-то разговаривал, а кто-то откровенно смотрел на юных дам. У всех на лицах были заинтересованные, но сдержанные улыбки. Вдруг из группы юношей вышел высокий, светловолосый, голубоглазый парень и направился прямиком к Дженни.
— Ли! — услышала я через мгновение. — Познакомься, это Уильям Мэтьюз. А это Ли ван Ворин.
— Рад встрече, — с улыбкой сказал Уильям, протягивая руку. У него было приятное, располагающее лицо, тонкие черты, открытый взгляд. Я порадовалась за Дженнифер. Через зал до нас донесся сдавленный шепот: «члены клуба» вели спешные переговоры.
— И я рада познакомиться.
— Мой друг стоит вон там, пьет лимонад и изнемогает от страха, — сообщил парень.
— Ой, Уильям, зачем ты дразнишь его, — укорила приятеля Дженнифер.
— Дамы, прошу за мной! — Он подхватил нас под руки и повел к столикам.
На его голос обернулся высокий, загорелый, зеленоглазый юноша. Его взгляд был дружелюбным и приветливым, но таким обволакивающим, что я содрогнулась и затрепетала.
— Ли, — нарочито торжественно провозгласил Уильям, — это и есть мой лучший друг Джошуа Джон Беннингтон, блистательный мастер телефонных разговоров. — Уильям рассмеялся, а Джен шутливо стукнула его по плечу.
Джошуа вздохнул и покачал головой.
— Всякий раз приходится просить извинения за Уильяма, блистательного мастера клоунады, — произнес Джошуа, пожимая мне руку. — Очень рад познакомиться.
— И я тоже, — быстро ответила я, — то есть я хотела…
Я замялась и вдруг смутилась. Неужели я опять веду себя как маленькая девочка? На помощь пришел Уильям.
— Мы с Джен, пожалуй, потанцуем, а вы пока познакомитесь как следует, — сказал он. — Будь начеку, Ли, у этого красавца на совести не одно разбитое женское сердце, — подмигнул он, увлекая Джен в центр зала.
Я смотрела, как они танцуют.
— Похоже, твой друг и в танцах мастер, — помолчав, заметила я.
— Что бы ни делал Уильям, он делает отлично. Он из тех безукоризненных во всех отношениях мужчин, которые остальных заставляют терзаться от собственной неуверенности.
— О, к тебе это никак не относится, — быстро проговорила я, удивляясь своему энтузиазму.
Джошуа улыбнулся.
— Ты не верь легендам о брошенных мною женщинах. Я в прошлом году даже на танцах ни разу не был, — признался он.
— Я тоже.
— Правда? — Похоже, ему было приятно услышать это. — Позволь предложить тебе лимонад.
— Да, с удовольствием.
Мы взяли бокалы и сели на скамейку. Скоро я узнала, что отец Джошуа занимается продажей недвижимости, что у них в семье есть еще дети — два брата и сестра, что живут они далеко, во Флориде, в огромном доме на побережье. О себе Джошуа рассказывал живо и с удовольствием. Я время от времени поглядывала на своих подруг. Многие девочки танцевали, кроме Тоби и Бетси, которые явно были расстроены этим. Джошуа начал расспрашивать и меня. Я поведала ему о Фартинггейле. Разумеется, он тоже слышал о знаменитых коллекционных игрушках Таттертона. Говоря о Тони, я употребила слово отчим, но Джошуа, надо отдать должное его деликатности, не стал интересоваться подробностями. Потом мы танцевали, затем, перекусив, снова танцевали и не переставая болтали. Дженнифер и Уильям просто не отрывались друг от друга. Прошло немало времени, прежде чем подруга поманила меня выйти в туалетную комнату. Едва закрылась за нами дверь, как Джен бросилась ко мне с вопросами:
— Он нравится тебе, Ли? Расскажи, какой он? О чем вы разговаривали?
— Да, нравится. Милый, сдержанный, любезный… Рядом с ним я чувствую себя настоящей леди.
— Ой, как я рада за тебя! — воскликнула она. Мы со смехом обнялись.
Но вдруг двери распахнулись и в комнату ворвались все члены пресловутого «клуба». Впереди воинственно встала Мари Джонсон.
— Вот они, две голубки! Что происходит? Почему клуб не знал о том, что у вас есть постоянные кавалеры в Аландейле? — сурово спросила она.
— Я с этим парнем только что познакомилась, — разочаровала я ее.
Тогда она обратила свой гнев на Дженнифер.
— Уильяма я встретила в самом конце лета. О постоянных отношениях речи пока нет, — с достоинством сказала Джен.
Мари это не удовлетворило.
— В любом случае ты должна была поставить нас в известность. Члены элитарного клуба не имеют друг от друга секретов. Мы доверяем всем и каждой. Именно этим и отличаемся от других девчонок, — сверкая глазами, заявила Джонсон.
— Но…
— Вы поставили нас в идиотское положение. Вы предали нас!
— Что за глупости, Мари…
— Нет, это не глупости! Надеюсь, все со мной согласны? — Она оглядела свою гвардию. Почти у каждой из девочек на лице было одинаковое выражение — завистливое, недоброе, негодующее. — Вы обязаны были сообщить. А выходит, будто и не хотите делиться с нами, не доверяете подругам. Между прочим, ты, Ли, никого не пригласила в свой хваленый Фартинггейл, кроме Дженнифер! Похоже, вы обе считаете себя лучше других.
