Ветер нашей свободы (СИ) - Манило Лина (читаем книги онлайн бесплатно .txt) 📗
— Ладно, — тяжело вздыхает, будто под лед ныряет. — Где тебя удобнее забрать?
— Подъезжай в "Ржавую банку". Знаешь, где это?
— Я знаю намного больше, чем ты себе можешь представить, — говорит он странным тоном, и от его слов становится не по себе. — В общем, жди — минут через пятнадцать буду.
И вешает трубку.
А я сижу, обдумывая его фразу. Я так и не понял, на что именно он намекнул, но это и неважно. Главное — найти Кира, живого или мертвого. Внутри рождается ощущение, что после этого многое станет на свои места.
37. Кровь на стене
Я, наверное, уснула или просто отключилась, но очнуться меня заставил звук проворачивающегося в замке ключа.
В этой темной сырой комнате чувствую себя, как в гробу — темно, душно и страшно. Кир говорил об отъезде куда-то, но как заставить его передумать? Как сообщить близким, что он похитил меня? Может быть, стоит согласиться на его условия? Тогда он потеряет бдительность, расслабится, а я смогу каким-то образом связаться с Сержем. Это, в принципе, неплохой вариант, если бы еще знать точно, какие у этого шизофреника условия.
От одной мысли, что Кир прикоснется ко мне, захочет поцеловать становится невыносимо тошно. А он этого захочет — здесь двух мнений быть не может. Как тогда жить? Повешусь.
— Ты спишь? — слышу высокий знакомый голос, от которого в дрожь бросает. Я ненавижу его, и такие тупые вопросы тоже ненавижу.
Молчу, не желая с ним разговаривать. Все мысли о том, чтобы, пусть даже и в целях обмана, пойти с ним на контакт, мигом вылетают из головы, как только он появляется. Я не смогу, просто не смогу быть с ним.
— Почему ты молчишь? — спрашивает, и легкая тревога слышится в его голосе. — С тобой все нормально?
— Ты серьезно об этом меня спрашиваешь или издеваешься? — не выдерживаю повышенного градуса идиотизма, царящего сейчас в моей жизни. — У меня руки уже, наверное, почернели и скоро отсохнут! Меня тошнит и кружится голова после той гадости, которую ты мне подсыпал. А еще я замерзла, словно меня голой задницей в сугроб бросили и не дают встать. Еще вопросы есть?
Я выкрикиваю фразы, выплевываю их в его отвратительную рожу, но он только улыбается. Не понимаю, чему он радуется? Моей боли, тоске и отчаянию? Наверное, он — садист, получающий удовольствие от чужих мучений. И за что мне все это? Я же нормальный человек, хорошая даже. Почему именно я?
— И ничего-то ты не понимаешь, — вздыхает Кир, убирая упавшую на глаза русую челку. — Я слишком сильно тебя люблю, чтобы снова потерять. В прошлый раз я был настоящим идиотом, бесхребетным созданием и не смог тебя удержать. Мы не поняли друг друга. Я думал, что ты будешь тянуться к хорошему парню, вроде меня — человеку надежному, любящему, согласному все для тебя сделать. Помнишь, как на пикнике я принес тебе букет полевых цветов? — он замолкает, а я не сразу понимаю, что Кир ждет ответа.
— Помню, конечно, — с каждым его словом, каждым вопросов или гримасой все лучше понимаю, что он действительно болен, но от этого осознания ни капельки не легче. — Почему это для тебя так важно?
Он молчит и сверлит меня тяжелым взглядом из-под чуть опущенных ресниц. Не могу понять, что читается в его мутных глазах.
— Потому что, мать твою, с меня все друзья смеялись, когда ты выбросила цветы! — сначала тихо, но с каждым словом все громче говорит Кир. Если так дело и дальше пойдет, он примется орать, брызгать слюной и топать ногами. Я боюсь его, потому что не знаю, на что еще способен его воспаленный мозг и помутившийся рассудок.
— Я их не выбрасывала, я просто оставила их, чтобы не мешали, — пытаюсь объяснить, но понимаю, что это бесполезно. — Ты же целую охапку нарвал — в руках не помещались.
— Нет, — шипит он, — ты их выбросила! И не смей утверждать, что это не так, маленькая ты дрянь! Ненавижу, когда мне врут!
— Но я же не…
— Заткнись! — теряет над собой контроль, вскакивает и, подбежав к стене, начинает молотить по ней кулаком. — Дрянь, дрянь!
Лежу, затаив дыхание, и во все глаза смотрю, как он калечит себя, выкрикивая ругательства. Мне страшно от того, во что я превращусь, реши он выместить свою ярость на мне. Да он просто убьёт меня, и на этом все закончится. От этих мыслей хочется закрыть голову руками, сжаться в комок и исчезнуть, но он до сих пор не развязал меня и планирует ли это вообще делать — не знаю.
Постепенно, когда его правый кулак превращается в кусок мяса, а на стене отчетливо видны следы крови, тонкими струйками, стекающие вниз, прихожу в себя. Мне нужно, просто необходимо, чтобы Кир меня развязал. Я не хочу лежать на этой жесткой кровати бесполезным кулем и не иметь возможности на что-то повлиять.
— Кир, развяжи меня, пожалуйста, — тихо прошу, когда он постепенно успокаивается и, оперевшись лбом о стену, стоит, тяжело дыша.
Сначала он на меня не реагирует, находясь все еще во власти своих внутренних демонов, что разрушают и его, и все вокруг. Терпеливо жду, когда он обратит на меня внимание, а он, наконец, словно просыпается и поворачивает ко мне свое бледное лицо, покрытое испариной.
— Что? — спрашивает, удивленно на меня глядя, будто даже не помнит, что в комнате не один.
— Развяжи меня, — повторяю просьбу и указываю подбородком на связанные над головой руки. — Я так больше не могу. Будь ты человеком, в конце концов.
— А, — только и говорит, вытирая обезображенной рукой пот со лба. От этого у него на коже остается кровавый след, и сейчас он больше похож на воина какого-нибудь племени, готовящегося к битве и обмазывающего себя кровью.
— Ты меня слышишь? Что с тобой?
— Все нормально, — отвечает, переводя взгляд с меня на свою руку. — Развязать, говоришь? Развяжу, не волнуйся. Мы скоро уезжаем, так что в любом случае придется тебя освободить.
— Куда мы уезжаем?
— Пусть это тебя пока не касается, — задумчиво говорит Кир, рассматривая раненную руку. — Всему свое время — пусть это для тебя сюрпризом станет.
— Ты сумасшедший, — высказываю вслух то, что поняла еще при первом его появлении здесь. — Тебе нужно обратиться к специалисту, как ты этого не понимаешь?
Он некоторое время смотрит на меня, непонимающе, а потом смеется. Громко, с удовольствием, запрокинув голову.
— Думаешь, ты первая, кто мне об этом говорит? — спрашивает отсмеявшись. — Другие тоже думали, что смогут мне помочь, наставить на путь истинный, да только, куда им? И у тебя не получится. Мы, наконец, уедем в тихое место, где до нас никто не доберется.
— Почему именно я? Почему ты выбрал меня? Что во мне такого особенного, что заставило идти на такие жертвы?
Я пытаюсь разговорить его, немного расслабить. Может быть, тогда он успокоится и станет больше похожим на себя прежнего? Кир же неплохой парень. Да, странный, немного нелюдимый, но, определенно, он не казался никому ненормальным. Сколько девушек, работающих в нашем холдинге, согласны были завязать с ним отношения, считая его очень достойным кандидатом в спутники жизни, но он, казалось, никого не замечал. С первого дня, как я появилась в нашем отделе, он выделил меня среди других и всячески стремился выказать знаки внимания, но я не хотела этого. Роман на работе? С тем, кто не вызывал бурю чувств? Нет, это было явно не для меня, но однажды, после корпоратива, он вызвался подвезти меня домой. На минуту мне показалось, что он действительно неплох, но, Господи, как же ошибалась. Кир оказался редкостным занудой, ревнивым прилипалой и невозможным педантом. И однажды не выдержала, честно признавшись, что ничего хорошего у нас не получится — мы слишком для этого разные. Но он не захотел сдаваться и, будто не замечал или не хотел понимать, что мне он неинтересен. И в итоге это вылилось в такую вот катастрофу. Зачем я тогда согласилась попробовать быть с ним? Разве не была и так счастлива, а теперь придется как-то выпутываться. Знать бы еще как.
— Ты слишком много вопросов задаешь, — ухмыляется Кир и, найдя какое-то грязное полотенце, сиротливо валяющееся в углу, обматывает свою рану. Понимаю, что нельзя желать зла другим людям, но хоть бы он от заражения крови загнулся. Хотя с такими точно ничего плохого не случается — иммунитет у них, что ли? — Скоро все сама узнаешь, не нужно быть такой любопытной — от этого здоровья больше не становится.
