По течению (СИ) - "Сумеречный Эльф" (книги регистрация онлайн .TXT) 📗

Бенджамин бесцеремонно связался прямо с крепостью Хойта, где и обреталась основные запасы, а человека, который ведал распределением ресурсов он уже знал — известный жмот и жулик. Помехи в эфире шипели какое-то время, затем ответил сонный голос, но Бен не терялся, потребовал скороговоркой все, что могло понадобиться, да не только на одну Салли, про сброд с северного острова тоже не забыл. В конце концов, не будь у него хоть каких-то ресурсов для оказания помощи, снова обвинили бы, почему он не чудотворец-воскреситель.

Все с одной целью — вернуться на «Верфи Келла», любой ценой, хоть враньем, хоть уходом в самоволку, что равнялось побегу. Почему нет? Просто кинуться в джунгли, добраться до верфей, забрать Нору и Салли, а потом… Вот это «потом» сбивало возмущенное состояние кипящего адреналина, не позволяя расхрабриться до допущения такой идеи. Для побега или восстания, прежде всего, необходимо победить в себе неверие, сокрушить в себе раба. Но пока Бену удалось только договориться с опешившим поставщиком с южного острова.

— Доставить завтра на «Верфи Келла». Что? Да! Туда! Только туда! Кто говорит? Доктор. Почему не Ваас? У него других дел хватает, он не бухгалтер! Тут бои идут круглые сутки! Мне доставь, — говорил, что приходило первое в голову, Бенджамин, но зато бесцеремонно и громко. Вскоре рация с гулким противным шипением отключилась.

— Ну… че? — хлопал глазами пират-караульный. Удалось рассмотреть его, словно только увидев на самом деле: парень-индонезиец, смуглый, скуластый с гладкой кожей без бороды, а по возрасту, наверное, не старше Салли. Мальчишка. Видимо, поэтому удалось так «развести» его, испугать. Те, кто давно находился на острове, такой блеф раскусывали быстро, так что доктор шел, уповая на удачу. Может, так и надо? Удача или смерть! Но только не это тягучее бессилие, не это бесконечное барахтанье в мутной жиже течения, что вовсе не река, а сток, который ведет не к морю, а темные зловонные недра канализаций.

— Все! — кивнул почти спокойно Бен, но вновь нахмурился, пользуясь своей моральной победой над хамством караульного, приказывая твердо. — Завтра везешь меня на «Верфи Келла» забирать все это.

Бенджамин вскоре покинул штаб, удивляясь себе, не веря, как ему удалось насесть не только на мальчишку-пирата, но и на матерого жадного прохвоста с южного острова. Не иначе психологическая атака подействовала на разбуженный внезапным звонком мозг. Но раз уж договорился о доставке вечно необходимых лекарств, то тут бы и главарь не стал проявлять свое самодурство. Он ведь и сам любил хоть чем-то уесть босса, вот так, незаметно, чтобы внешне ничего не противоречило законам банды.

Доктор расширенными глазами рассматривая джунгли, поднимая голову к небу. А он раньше и не замечал, как много на нем звезд. Яркие узоры не съедались огнями города.

В Бенджамине родился кто-то новый, он, словно паук, мучительно выцарапал себя из старой огрубевшей кожи, окончательно разбил саркофаг льда на своем сердце. Нет, он не принадлежал пиратам! Никогда не мог принадлежать им! И пусть на вид он не бунтовал, но внутри него возник план, вернее, пока что стремление любой ценой покинуть остров с Норой, вырвав из когтей главаря Салли.

***

Щеки и лоб горели, руки и ноги горели, подмышки — горели. Все тело словно окунали в раскаленную лаву, а потом внезапно кидали в котел с ледяной водой, будто закаляемый меч, отчего вдоль сосудов проходили сжимающие волны холода, вызывавшие дрожь.

Салли слабо понимала, где она находится, что с ней происходит. Главное, что Ваас не приходил. Нет, это чудовище она не желала теперь видеть ни за что. И так грустно делалось, что Бен снова ушел, что он покинул ее, конечно, не по своей воле. Все из-за Вааса, который еще додумался клеймить ее от своей внезапной ревности, как скот, как раба. Хотя… Она ведь и являлась только рабыней.

Салли вспоминала, как однажды хозяин приехал и не делал ей больно, улыбался и говорил с ней, даже позволял ему отвечать. Давно ли это было? Не сном ли? После очередных ожогов Салли уже не могла сказать. Человек настроения — так бы судили о нем те, кого не касались вспышки его ярости, ненависти ко всему живому.

Салли чудилось, будто она лежит в снеговой постели, с ледяными руками, с горящей головой. Еще болел живот, непонятно, нудно, не совсем ясно, где именно… Может, из-за очередного визита «хозяина» обострилось что-то хроническое, что именно, девушка и сама не сильно знала. Может, подхватила что-то вместе с местной едой. В бреду чудились паразиты в рыбе, от которых помер один пират, крепкий, молодой. Салли сто лет назад рассказывала это Бену с таким задором и беззаботностью, будто страшный рок не мог коснуться ее, да с таким безразличием, словно уж очень философски относилась к вопросам жизни и смерти. Нет, в такие моменты она в полной мере понимала, насколько подвержена мелким страхам, неясным предчувствиям, суевериям. И не умела даже молиться, чтобы просить избавления.

Одно хорошо — рядом сидела Нора, не отходила ни на минуту, и Салли не имела причин гнать от себя эту добрую женщину. Хорошо хоть кто-то не уходил, хорошо, хоть кого-то не отрывали, не отправляли на гибель. Бен снова ушел… От этого делалось вдвойне тяжко и грустно.

До ушей сквозь гул стучавшей в голове крови донесся звук приближавшихся моторов. Сам по себе тревожный, чужеродный для влажного колыхания джунглей, он мог нести и радостные вести, и ужасающие. Что именно вкладывалось в это понятие, лучше не ведать. Главарь — это еще не самое худшее. Нападение ракьят — вот он страх. Но это обычно так было, а ныне Салли согласилась бы задохнуться от дыма в подожженном сарайчике, стать жертвой случайной пули, но только не снова позволять ее личному кошмару использовать это тело. Казалось, что проще умереть, чем дальше терпеть этот замкнутый круг мучений. Пусть ракьят! Но нет… Прибыл мучитель, слышался снова его хрипловатый голос.

Салли и Нора затаились, девчонка сжала зубы, бессильно ожидая, когда главарь решит все дела на аванпосте, ведь просто так к ней он приезжал только раньше, а теперь так, по остаточному принципу. Что и хорошо, но не в данной ситуации. Просто его не хотелось видеть, никогда! Никогда никого не видеть! Никогда не рождаться на свет! Умереть вместе с мамой, не с той, которую она не знала в реальности, а с тем ангелом, которого создало ее наивное и по-детски чистое сознание, душа. Салли впадала в отчаяние от этого ожидания, она перекатилась на бок, приподнимая голову, и уткнулась в колени Норы, которая сидела, словно каменное изваяние на полу.

— Спаси… Я больше не могу! — шептала девочка, обращаясь не к этой женщине в дредах, а к тому ангелу, который, вероятно, не помогал ей по жизни, не хранил, такой же малосильный, хрупкий. Но по голове ее гладила Нора, и сквозь слезы различалось ее исполненное скорби и решимости лицо. Что же она задумала? Неужели и правда побег? Нет, в таком состоянии нереально. И Салли просила не бросать ее.

К вечеру дверь в сарайчик бесцеремонно распахнулась, проем загородила черная тень того, кого обе женщины с содроганием ожидали целый день как неизбежность. Салли уже просила даже нежданной атаки ракьят, чтобы главарь унесся. Куда угодно! Хоть в пасть смерти!

Главарь молча полез к «личной вещи», намереваясь выгрести ее хоть за шкирку в штаб, как всегда. Девушка только беззвучно плакала, не пытаясь даже пошевелиться. Зато за нее вступилась внезапно Нора, резко вскочив с места, точно кошка, что заслоняет котенка от грозного голодного волкодава.

— У нее жар! Не трогай ее! — непривычно громко для этого серого сараюшки прозвучал несгибаемой волей голос.

В первый миг Ваас даже опешил, точно удивляясь, что с ним говорит вторая «вещь», но тут же отвратительно сощурился, пророкотав:

— Ты указывать мне будешь? — но от негодования он срывался даже не на возглас — на сиплое гадкое шипение. – Ты. Мне. Указываешь?! — он грубо ткнул Нору в грудь кулаком. — Знаешь, кто ты, ***? Ты, ***, просто ***…

— Не указываю! Но не трогай девочку! Не сейчас! — исступленно бесстрашно отвечала женщина, поднимаясь, взмахивая промокшими от слез девочки складками коричневой юбки.