Пастор (ЛП) - Симон Сиара (читаем книги онлайн бесплатно .TXT) 📗
Честно говоря, я бы не уехал, если бы во время ежемесячного звонка по спутниковой связи мама не рассказала мне о кипе писем о моём зачислении, ожидающей меня дома. Я действительно мог выбрать из моего списка лучших университетов; после долгих размышлений я решил вернуться домой и продолжить свой путь к получению степени доктора философии в Принстоне — не в католической семинарии, но меня это не волновало. Пресвитериане (прим.: последователи протестантского вероучения, выступающие за независимую от государства церковь, отвергающие власть епископа и признающие лишь пресвитера) были не так уж плохи.
Я вытащил из кармана чётки Лиззи и наблюдал за тем, как вращался крестик в свете приглушённых городских огней, пробивавшихся с улицы сквозь окно. Я брал их собой к покот и множество ночей засыпал, сжав бусины в руке, будто, держась за них, мог держаться за кого-то другого, вот только я не знал, к кому пытался оказаться ближе. Возможно, к Лиззи или к Богу. Или к Поппи.
Сны начали сниться на вторую ночь, сначала спокойные и предсказуемые. Грёзы о вздохах и плоти, бывшие настолько реальными, что я просыпался с её запахом в ноздрях и её вкусом на языке. Потом они превратились в странные зашифрованные видения из табернаклей и хуп, танцевальных туфель и опрокинутых стопок книг. Ореховые глаза, блестящие от слёз, и опущенные вниз в бесконечном несчастье уголки красных губ.
«Ветхозаветные сны, — сказал Джордан, когда я ему позвонил в один из месяцев, а затем процитировал: — Старцам вашим будут сниться сны, и юноши ваши будут видеть видения».
— И кем я буду, старцем или юношей? — задал я вслух вопрос.
Ни огромное количество молитв, ни огромный объём тяжёлого, изнурительного труда на протяжении дня не заставили сны уйти. И я понятия не имел, что они значили, за исключением того, что Поппи всё ещё оставалась в моём сердце, как бы я ни отвлекался во время бодрствования.
Я хотел увидеть Поппи снова. И во мне уже не говорил уязвлённый любовник, желавший этого, больше не было гнева и похоти, требовавших сатисфакции. Я всего лишь хотел узнать, что она в порядке, и вернуть ей чётки. Это был подарок, который Поппи должна была хранить.
Даже если она была с грёбаным Стерлингом.
Однажды у меня возникла эта мысль, и я уже не смог от неё избавиться, так что идея полностью укоренилась в моих планах. Я собирался переехать в Нью-Джерси, а там и до Нью-Йорка было недалеко. Я найду Поппи и верну ей чётки.
«Вместе с твоим прощением, — пришёл голос из ниоткуда. Божья мысль. — Она должна знать, что ты простил её».
Так ли это? Простил ли я её? Я ударил по крестику, чтобы он снова завертелся. Полагаю, да. Было больно — слишком — думать о ней и Стерлинге вместе, но мой гнев пролился на африканскую пыль: пролился и окропил почву как пот, и слёзы, и кровь.
Да. Для нас обоих так будет лучше. Прозрение. И возможно, как только чётки окажутся у неё, сны прекратятся, а я смогу двигаться дальше своей дорогой.
На следующий день, который был моим последним днём дома, с почти жутким ликованием мама взяла ножницы, чтобы подстричь мою бороду.
— Она выглядела не так уж плохо, — бубнил я, пока мама работала.
Райан запрыгнул на столешницу и был впервые без своего телефона. Вместо гаджета у него в руке был пакетик с «Читос».
— Нет, чувак. Если ты не пытался выглядеть как Рик Граймс (прим.: главный герой в сериале «Ходячие мертвецы», который Тайлер так любит).
— Почему бы и нет? Он мой герой.
Мама фыркнула:
— Студенты Принстона не похожи на Пола Баньяна (прим.: вымышленный гигантский дровосек, персонаж американского фольклора), Тайлер. Не ёрзай. Нет, Райан, он не может есть «Читос», пока я его стригу.
Сунув пачку в мою протянутую руку, Райан спрыгнул вниз, чтобы найти свой телефон («Офигеть. Я должен показать это в Перископе») (прим.: Райан имеет в виду приложение Periscope, служба потокового вещания видео через специализированные приложения для Android и iOS).
Я вздохнул и опустил «Читос» вниз.
— Я буду скучать по тебе, — голос мамы прозвучал словно из ниоткуда.
— Это просто учёба. Я частенько буду приезжать.
Она закончила стричь и отложила ножницы в сторону.
— Знаю. Просто все вы, ребята, остались так близко к дому. Меня разбаловало то, что все мои мальчики живут рядом.
А потом мама разрыдалась, потому что всех нас не было дома, всех нас уже не было дома, как только умерла Лиззи.
— Мам … — я встал и крепко её обнял. — Я люблю тебя. И это не навсегда, а всего лишь на несколько лет.
Она кивнула в мою грудь, а затем шмыгнула носом и отстранилась.
— Мне грустно, потому что я буду скучать по тебе, но я плачу не из-за того, что хочу, чтобы ты остался, — мама взглянула в мои зелёные глаза, так похожие на её. — Вы, мальчики, должны жить своей жизнью, не будучи скованными обязательствами или горем. Я рада, что вы делаете что-то пугающее, что-то новое. Отправляйся получать новые воспоминания и не беспокойся о своей глупой матери здесь, в Канзас-Сити. Со мной всё будет отлично, плюс со мной до сих пор Шон, Эйден и Райан.
Как бы мне ни хотелось рассмеяться, я не мог. Шон и Эйден были по-своему внимательными, никогда не пропускали семейные обеды, всегда выкраивали время, чтобы позвонить или написать смс на протяжении всей недели, да и папа был здесь. Тем не менее. Я беспокоился.
— Ладно.
— Садись, мне нужно закончить с этой уродливой бородой.
Я сел, раздумывая о том, что оставляю дом позади. Будучи священником, я видел достаточно горя, чтобы знать, что люди никогда по-настоящему не двигаются дальше, по крайней мере не тем последовательным и размеренным темпом, которого ожидает от нас наша культура. Вместо этого у мамы бывают хорошие и плохие дни: дни, когда она возвращается к своей боли, и дни, когда она улыбается и суетится, например, с бородой и стоимостью страховки автомобиля Райана.
По большей части я понимал, что не мог пережить боль мамы за неё, даже если бы и остался здесь. Каждый из нас должен был найти собственный образ жизни с призраком Лиззи, и мы должны это сделать в своё время. Мне казалось, я уже начал, и мама, возможно, тоже.
— Теперь иди сбривай, — приказала она мне, обтирая моё лицо сухим полотенцем и оставляя лёгкий поцелуй у меня на лбу. — Если ещё не разучился этого делать.
***
Переехать было не так уж и трудно. Я нашёл недорогую квартиру не слишком далеко от кампуса и положил свои тающие сбережения на депозит. Я стал не только студентом, но и ассистентом преподавателя, поэтому стипендии хватало для покрытия расходов на проживание и питание, хотя мне и придётся взять несколько кредитов на обучение. Фактически мне особо нечего было перевозить, ибо вся моя мебель относилась к пасторскому дому, мои же гантели и штанга остались в Канзас-Сити. Были лишь одежда и книги, а диван и стол я нашёл на крейглисте (прим.: сайт электронных объявлений, пользующийся большой популярностью у американских пользователей Интернета. Крейгслист возник в городе Сан-Франциско, США в 1995 году).
Устроившись, я провёл день или два в попытках отследить в интернете новый адрес Поппи, да хотя бы место работы, но всё было тщетно. Она или очень осторожничала, или залегла на дно, или оба варианта сразу: последними упоминаниями о ней, которые мне удалось найти, стали окончание ею Дартмута и несколько танцевальных выступлений со времён её учёбы в университете Канзаса.
Я не смог обнаружить никаких её следов и дошёл даже до того, что позвонил её родителям: отцу — по номеру, обнаруженному на сайте его компании, и матери — по номеру её некоммерческой организации. Но они хорошо охранялись кучей помощников и администраторов, ни один из которых не хотел выдавать мне какую-либо информацию о Поппи или её родителях. Не то чтобы я мог винить их; вероятно, я бы тоже не стал выдавать информацию чужому человеку, но это всё равно чертовски разочаровывало.
