Не бойся, малышка - Тарасова Ирина (книги бесплатно полные версии txt) 📗
— О-о-о…ох… О! — вырвалось у меня, и я, ослепленная невероятно яркой вспышкой, улетела в бездонную черноту.
Я лежала на спине, раскинув руки. Моя ладонь угодила прямо Диме по носу. Он поморщился и обнял меня. Я прижалась к его груди, прислушалась к мерному стуку его сердца.
В комнату сквозь незанавешенное окно лился солнечный свет; сквозь форточку долетали шумы просыпающегося города: тявкнула выбежавшая на утреннюю прогулку собака, поворчав мотором, тронулась с места машина, лязгнула подъездная дверь.
Я приподняла голову. На электронном будильнике было 8.29. Я опять проснулась за минуту до сигнала и тут же вспомнила, что вообще не завела будильник. Я пошевелилась, нехотя вылезая из уютных Диминых объятий. Он еще крепче прижал меня к себе.
— Мне пора на работу, — вздохнула я.
— Кофе в постель?
— Чай.
Перекатившись через меня, Дима встал и, втиснувшись в джинсы, босыми ногами прошлепал на кухню. Я с удовольствием потянулась.
Щелкнула кнопка электрического чайника, зашуршал полиэтиленовый пакет, заиграла музыка. Я вдохнула полной грудью, задержала дыхание и почувствовала себя до бескрайности счастливой. Один нудный англичанин сказал как-то: «Спроси себя, счастлив ли ты, и ты перестанешь быть счастлив». Я задала себе этот никчемный вопрос и сама себе ответила: «Да, да, да! Я действительно чувствую себя обалденно счастливой. Мне понравилось просыпаться вдвоем с мужчиной. Его утренняя физиономия, чуть опухшая после сна, не вызвала у меня ни капли отвращения, отчуждения или стыдной неловкости. Я перекатилась на другой бок, уткнулась в подушку, где только что лежала Димина голова, вдохнула еще не выветрившийся сладковатый запах тмина. «Какой возбуждающий запах!» — подумалось мне.
— Все готово, — выглянул из кухни Дима. — Ты встанешь или принести? Только подноса я не нашел.
— Я сейчас, — сказала я, выбираясь из постели.
Через несколько минут, проведенных в ванне, я, с еще влажными волосами и пахнущая мятной зубной пастой, сидела за столом.
— Ты сейчас куда? — спросила я, намазывая на ломтик белого хлеба апельсиновый джем.
— Домой, — ответил Дима и откусил сразу полбутерброда.
— Ой, у нас же рогалики есть, — вспомнила я.
— Точно. Где же они?
— В машине оставила. — Я виновато захлопала ресницами.
— Ерунда, — улыбнулся Дима, и его улыбка опять вызвала у меня острый приступ умиления. — Я люблю хлеб с вареньем, — добавил он, и остаток бутерброда скрылся у него во рту. Прожевав, он запил его чаем и спросил: — Тебе куда, на работу?
— Ты Тиму помнишь? — вместо ответа спросила я.
— Твою сестренку? Конечно.
— Она мне не сестренка. Я нынче в няньках. Тима — хорошая девочка, непоседа и вундеркинд.
— Ты сама еще киндер, — улыбнулся Дима и погладил меня по волосам. — Вам, наверное, хорошо вдвоем?
— Мне с тобой хорошо, — немного смущаясь, ответила я.
— Мне тоже, — вздохнул Дима и встал. — Надо торопиться. Мне завтра заказ сдавать.
— Что за заказ? — дожевывая, спросила я.
— Халтурка тут подвернулась, интерьер одной забегаловки. Я вообще-то «тридэшкой» балуюсь, — сказал Дима, убирая посуду со стола.
— Не поняла…
— Компьютерная программа такая есть, — пояснил он. Он уже стоял у раковины, в его руках была губка для мытья посуды.
— У меня компьютера нет, — ответила я.
— Значит, ты в прошлом веке застряла, — хохотнул он, открыл кран и наклонился над раковиной.
Я почувствовала, как краска заливает мои щеки.
— Не грузись, я тебя перетащу в двадцать первый, — сказал Дима, поставил последнюю кружку на сушилку и закрыл кран. — Ты готова?
— Секунду. — Я бросилась в комнату. — Я мигом!
Минут через пять я стояла перед ним в белой трикотажной тенниске со шнуровкой на груди, в голубых, протертых по моде джинсах и босоножках на низком каблуке. Мой «конский хвостик» удерживала махровая резинка.
— Девчушка, — улыбнулся Дима и, наклонившись, поцеловал меня. На этот раз его поцелуй был нежным и легким, но все равно внутри меня словно взорвалась бомба. — Давай бегом. Опоздаешь — девочка плакать будет.
— Не будет, — ответила я, снимая сумку со спинки стула. — Тима — супердевочка.
Оставив Диму на остановке троллейбуса, я добралась до нового многоквартирного дома, где жила Тима. Пока я парковала свою «шестерку», Станислав садился в «форд». В оправдание я развела руками. «Форд» извиняюще мигнул мне подфарниками.
— Ты опоздала, — встретила меня упреком Тима. — Я проснулась — никого нет.
— Ты уже большая, и у тебя куча игрушек есть, — ответила я. — Умылась?
Тима отвернулась.
— Быстро в ванную, я проверю, — улыбнулась я. — Рогалики будешь?
— Офкосно! — крикнула Тима, соединив русское «вкусно» и американское «of course» в одно слово.
— А ты сегодня другая, — сказала Тима, взяв в руки кружку с какао.
— Почему? — удивилась я, присаживаясь напротив.
— Не знаю, — ответила девочка и с видимым удовольствием откусила рогалик. — Мягкий… Где купила?
— Мы с Димой были в кафе…
— Дима — твой друг или жених? — спросила она меня настороженно.
— Помнишь парня, что кран мне чинил? — вместо ответа сама спросила я.
— А-а-а, — протянула Тима. — Он хороший. Значит, жених?
— Нет, — улыбнулась я. — Мы в один кружок ходим. Он тоже дизайнером, как твой папа, хочет быть.
— Как папа не получится. Он один такой, — уверенно сказала Тима.
— Я знаю, — кивнула я. — Твой папа очень талантливый. Дима, наверное, тоже талантливый. Он с компьютером на «ты».
— А я больше люблю настоящие игрушки, — сказала Тима. — И качели люблю, и гулять.
— А давай сегодня в парк аттракционов пойдем, — предложила я.
— Я ж говорю, что ты сегодня другая, — сказала Тима и выскочила из-за стола. — Я только Мумрика принесу. Давай эти булочки с собой возьмем. А там купим попкорн и газировку. И будет нам праздник.
Праздник удался на славу. Весь день сияло солнце. Мы катались на качелях-каруселях, купили по пакетику попкорна, по бутылочке фанты. Тима не умолкая болтала, смеялась, прыгала и лазала на всем, на чем можно было лазать. Я хоть и не лазала по «паутине», не каталась с горки и не ползала на четвереньках в «лабиринте», но в остальном ничуть не уступала Тиме. Во мне будто заработал атомный реактор, снабжающий весь мой организм таким количеством энергии, что я готова была обнять и перецеловать весь мир.
Прекрасное настроение сохранилось у меня и на следующий день, но ближе к семи я начала волноваться. Вечером в изостудии я должна была встретиться с Димой.
Но Дима не пришел.
— Ты сегодня явно не в ударе, — покачала головой Нелли Петровна, глядя на мои слабые попытки изобразить на листе ватмана профиль Нефертити. — Как себя чувствуешь?
— Настроение препоганое, — ответила я.
— Нехорошо, — неодобрительно поджала губы Нелли Петровна. — Нельзя идти на поводу собственных эмоций. Навык, навык и еще раз навык. Рука работает — голова на периферии. Выработаешь автоматизм — тогда пусть будет и настроение.
— Ладно, — вздыхая, согласилась я и, не поднимая глаз, спросила: — Дима не знаете где?
— Наверное, опять шабашит. И так Господь не много ему дал, а он все время прогуливает.
— Да он с Клавкой загулял, — подала голос Ритка.
Резко обернувшись, Нелли Петровна полыхнула на нее грозным взглядом так, что Ритка втянула голову в плечи, но у меня словно вытащили скамейку из-под ног. Задыхаясь, я соскочила с места и бросилась к выходу. Слезы застили глаза. Так мне и надо, дура набитая, — корила я себя. — Раз переспал, так, думаешь, любовь на всю жизнь, белое платье и фата до полу?! Он такой же козел, как и все!
Я села в машину и, вырулив на шоссе, помчалась куда глаза глядят. Слева мелькнула неоновая вывеска. Я почувствовала, как меня мучит жажда. Оставив машину у кафе, где мы с Димой еще совсем недавно пили кофе с булочками, я почти вбежала в наполовину пустой зал и первым же делом наткнулась взглядом на парочку, уютно расположившуюся в углу под картиной с цветастой абстракцией. Ноги мои подкосились, и я плюхнулась на первый подвернувшийся стул.
