Возраст третьей любви - Берсенева Анна (читать книги без сокращений .txt) 📗
Глава 4
Женя всегда думала о своей будущей работе спокойно. То есть она вообще не задумывалась о том, что это такое – любить свою работу. Она мыслила более прагматично: устраивает ее работа или не устраивает. Работа у Алексея Трубника ее не устраивала, а у отца – устраивала, и только.
Но первый же визит в телекомпанию «ЛОТ» переменил все ее представления…
Отцовская компания занимала трехэтажный особнячок неподалеку от метро «Таганская». Светло-зеленый дом в стиле модерн смотрелся как картинка: он явно был недавно отреставрирован снаружи и приспособлен под нужды современной телекомпании внутри.
Но ей понравилось, конечно, не то, что все кругом сияет, что дверные ручки блестят золотом, кресла сами собою принимают удобную форму, а полы с ковровым покрытием делают шаги неслышными.
Женю удивило собственное душевное волнение… Она ощутила его сразу же, как только вошла вслед за отцом в студию новостей, которую он показал ей в первую очередь, обходя вместе с дочерью свои владенья.
Ее поразили не компьютеры и пульты, не вся эта сложная и стильная аппаратура, которой был под завязку начинен ньюс-рум. Женя ощутила другое – энергию, живую и особенную энергию действия, которой здесь было больше, чем компьютеров и приборов. И странный, веселый холодок тут же пробежал по всему ее телу, заставил обрадоваться и насторожиться.
– Нравится? – спросил Виталий Андреевич, наблюдавший за нею с внимательной усмешкой. – Вижу, нравится… Конечно, ты должна была это сразу понять! Здесь жизнь кипит, Женя, здесь так подзаряжаешься, что куда аккумулятору. Вот покрутишься тут у нас, поработаешь, а там и программу можно будет вести. Мы знаешь что придумали? – Он вышел из студии, и Женя пошла за ним по коридору. – Будет такая ежедневная программа народных новостей. То есть и обычная новостная программа будет, которую Несговоров будет вести, но эта – другая… Она, понимаешь, вся не из глобальных известий будет состоять – кого президент принял, куда премьер-министр поехал, – а из ма-аленьких таких событий: про соседей, про тещу, про инопланетян на улице Неглинной, про собаку какую-нибудь говорящую… Да мало ли еще про что! Про все, что для человека, для его жизни гораздо важнее, чем интриги в правительстве. Мы же телекомпания «ЛОТ» – Личное Общенародное Телевидение! Уже целая команда над новостями этими работает. Отличные ребята, я тебя познакомлю.
– Да что же я-то буду делать в этих ваших народных новостях? – улыбаясь, спросила Женя.
Ей понравилось, как загорелся отец, рассказывая об этой своей программе про тещу и говорящую собаку. И она почувствовала, как сама начинает напитываться энергией, о которой он говорит.
– Ты? Вести их будешь, – ответил Виталий Андреевич. – У нас разные будут ведущие, они же и корреспонденты. А ты, по-моему, для народного телевидения подходишь идеально. Это я тебе не как отец говорю, Женечка, а как профессионал, – добавил он. – У тебя, знаешь, во внешности что-то такое есть… Для всякого нормального человека притягательное.
– А мне кажется, у меня внешность холодная, – удивилась Женя. – И мама говорит…
– Ну и что? – не согласился отец. – А ведущая и должна быть не совсем доступной, все-таки немножко не такой, какую в кафешку пригласишь запросто. И потом, ты когда улыбаешься, то очень меняешься. Не волнуйся, – улыбнулся он, – народности в тебе достаточно. И без перебора.
– Да я и не волнуюсь, – улыбнулась она в ответ. – Но мне, знаешь, Несговоров с ним предложил попробовать… В авторской программе.
Женя думала, что отец, может быть, даже обидится на то, что она уже рассматривает какие-то предложения, даже не спросив о его видах на ее будущее. Но Виталий Андреевич отреагировал иначе.
– Олег? – переспросил он. – Где, в «Людях и судьбах»?
– Не знаю. Он мне еще не рассказал, предложил только.
– Имеет смысл, – тут же кивнул Виталий Андреевич. – Лицо у него раскрученное, не зря же мы его к себе переманили. Грех тебе это не использовать, тем более если сам зовет. Начнешь пока с ним работать, дальше видно будет, а внимание к себе привлечешь наверняка. Да и профессионал он хороший, тебе только польза. Все, Женя, решено!
Отец был вполне в своем духе: все решал сам, не спрашивая мнения того, кого касалось его решение. Впрочем, на этот раз их мнения совпадали.
Олег Несговоров встретился Жене ближе к вечеру. Она уже обошла студии и монтажные, познакомилась с режиссерами, операторами, гримерами – со множеством всякого народа, с администратором Павликом пообедала в ресторанчике «для своих» на втором этаже и, усталая, но довольная, собиралась уходить.
– А я тебя ищу! – Несговоров широко улыбался, идя ей навстречу через холл первого этажа. – Ну как, получила папино «добро» со мной работать?
– А я что, по-твоему, несовершеннолетняя? – поинтересовалась Женя.
– Ну уж, Женечка, ведь и я не мальчик, – продолжая улыбаться, заметил он. – Ты, конечно, совершеннолетняя и дееспособная, но по этим коридорам тебя пока что Виталий Андреевич ведет. Зачем же я буду притворяться, будто не понимаю?
– Ну, получила, получила, – нехотя ответила Женя; а что толку было возражать против очевидного? – Но я, между прочим, еще не знаю даже, о чем речь.
– Расскажу, – кивнул Олег. – Только давай не здесь, а? Я сегодня с утра работаю, только что из «Останкина» прибыл. Голова уже трещит! Поужинаем где-нибудь, заодно и поговорим.
Олег откинулся на подушку, на минуту закрыл глаза, отдыхая. Женя смотрела на мелкие бисеринки пота у него на лбу и с удовольствием прислушивалась к себе, ко всему своему телу – тоже уставшему, звенящему от только что пережитого наслаждения.
Все получилось так естественно, что просто глупо было бы сожалеть – так же глупо, как отказываться, ломаться, притворяться… Он понравился ей сразу, она ему тоже, оба сразу почувствовали, что подходят друг другу. И почему было не отдаться первому, всегда безошибочному, взаимному влечению?
В квартире было тихо – так же до звона тихо, как во всем Женином теле. Новый дом стоял чуть в стороне от шумного Ленинского проспекта, и в сочетании с герметичными стеклопакетами в окнах этого было достаточно, чтобы в любое время суток наслаждаться тишиной.
Олег приоткрыл один глаз, искоса посмотрел на Женю.
– Хорошо было, правда? – спросил он. – Все косточки гудят и аппетит зверский! – Он засмеялся, обнял Женю, подсунув руку ей под плечи. – Надо было нам сначала сюда поехать, а уж потом в ресторан. А то как и не ужинали!
Женя рассматривала его руку на своем плече – широкую, красивую, грубоватой формы, но с аккуратно подстриженными ровными ногтями. Рука лежала на ее теле уверенно, слегка поглаживая плавный изгиб плеча, и даже в этом ласковом жесте чувствовалось то, что чувствовалось во всем поведении Олега: сочетание силы и… Чего еще?
«Мимолетность! – вдруг вспомнила Женя. – Да, наверное, это то самое и есть, о чем мама говорила когда-то… Что ж, выходит, везет нам на таких. И не так уж это плохо, оказывается…»
Ей было чему удивляться. Впервые в жизни Женя получила удовольствие в постели, и впервые ей не хотелось при взгляде на мужчину, с которым только что была близка, поскорее встать, одеться и уйти.
Правда, ее сексуальный опыт не был ни велик, ни разнообразен, но все же… Какое-то время длился роман с Игорем Ворониным. Собственно, романом эти отношения назвать было трудно: слишком уж явно они ограничивались постелью, да и то только тогда, когда Женя находила это для себя удобным. Игорь же не был навязчив скорее всего потому, что Женя не была единственной его партнершей. Она даже недоумевала иногда: зачем ему такая женщина, что за удовольствие он находит в этих встречах время от времени по ее указке, неужели с другими ему не хватает секса?
– Да азарт, Дженни, больше ничего! – со смехом объяснил Игорь, когда она наконец решила напрямую спросить о причине его невзыскательности. – Конечно, ты в койке не Бог весть что за подарочек, скрывать не буду. Но что-то есть… Затрудняюсь в точности объяснить, только уж очень дразнящее! Как будто это еще не все – так, наверно. Все время кажется: вот-вот, вот сейчас… И почему же иногда самолюбие свое не пощекотать? Тем более женщина красивая.
