Человек, заставлявший мужей ревновать. Книга 1 - Купер Джилли (электронные книги без регистрации txt) 📗
И хотя на губах Раннальдини играла улыбка, Флора решила не рассказывать ему о Ретлдикки.
– Я могла бы слушать ее часами.
– Не то что сочинения Бориса Левицки, – сказал Раннальдини, протягивая ей бокал. – За нас.
– За моего дьявола-хранителя.
Стараясь подавить волнение, Флора через соседнюю дверь вошла в спальню, которую занимала кровать и в которой настенная роспись представляла собой зрительскую аудиторию: женщины с оголенными плечами в драгоценностях, мужчины в смокингах – все улыбаются и рукоплещут так реалистично, что, кажется, слышишь крики «браво».
– Боже, да вы нарциссист, – проворчала Флора. – Даже в спальне задерживаетесь с выходом. А куда вы кладете вставные челюсти, если нет спальной тумбочки?
Она подпрыгнула от громового раската. Почти так же громко стучало ее сердце. Раннальдини мог накинуться в любой момент.
«Подлый соблазнитель, – пела Гермиона, — как ярость сама я буду преследовать тебя, не отстану от тебя до самого смертного дня».
– Как изящно, – вздохнул Раннальдини и спустился вниз переключить программу на Уимблдон, где шел изнурительный поединок в женском одиночном разряде.
Поняв, что она брошена, Флора буквально рухнула на одну из отделанных шелком банкеток, хмуро поедая гроздь зеленого винограда прямо с косточками, а в это время Лепорелло начал перечислять список завоеваний Дона Джиованни смятенной Донне Эльвире.
Брюнетки, блондинки, толстые, худые, высокие, миниатюрные – все женщины были страстным увлечением Дона.
«Но больше всего он любит грешить с той, что только в начале пути», – пел Лепорелло. Заметив, что дождь прекратился, Флора оттолкнула стакан « Крага».
– Вообще-то я не собираюсь всю ночь здесь рассматривать панталоны мисс Сабатини.
– Я отведу тебя домой. Ты устала? Раннальдини выключил телевизор и звукозапись фильма.
– Нет, надоело.
– Это то же самое.
Перед уходом Раннальдини включил автоответчик. Башня наполнилась пронзительными воплями:
– Раннальдини, это Беатрис. Я должна тебя видеть, я так тебя люблю.
В раздражении пожав плечами, Раннальдини выключил его.
– Это одна глупая флейтистка хочет, чтобы ее взяли обратно на работу.
– А вам, кажется, нравится, когда вас упрашивают, – с укором сказала Флора. – Как же можно носить крест и так ужасно себя вести?
– Представь, как бы я себя вел, если бы его не носил. Женщины – это суета. Вас и в сексе скоро заменят. Японцы изобрели робота, который занимается исключительно любовью. После его просто выключаешь.
– Следует назвать его Гермионой. Раннальдини рассмеялся.
– Почаще злитесь, – поддразнила Флора, направляясь к двери. – А то, когда вы улыбаетесь, чересчур привлекательны.
Раннальдини слегка хлопнул ее по животу:
– Ты действительно хочешь домой?
– Да, пока в состоянии идти.
– Бедняжка, ты и не представляешь, какого удовольствия себя лишаешь. Посмотри на подставки для ног. Они очень старые. Итальянские сладострастники использовали их, чтобы своих любовниц ставить на колени и часами лизать их попочки.
– Какая мерзость.
«Она еще совсем ребенок», – подумал Раннальдини.
– Пойдем, маленькая дикарка.
Положив теплую руку ей на шею, он притянул ее и поцеловал в каждый уголок рта, раздвигая ее губы своим холодным ртом, пахнущим «Крагом».
Флора продолжала стоять, оперевшись на дверь, «Вот теперь-то расскажу в «Багли-холле», как затащила Раннальдини в постель».
24
Стояла ночь. Лес курился паром. После ливня среди деревьев образовались туннели и стоял возбуждающий запах лесных растений. Предостерегающе ухнула сова, пискнула летучая мышь.
– Пойдем в лабиринт, – прошептал Раннальдини.
– Дай мне нить, Ариадна. Хотя вы уж, скорее, Минотавр.
– Держи руку на стене и дойдешь до центра. – Раннальдини целовал ее в шею. – Я дам тебе минуту форы.
Не имея сил сопротивляться, Флора погрузилась в лабиринт, глядя на дорожку между мокрыми подстриженными тисами. Впереди неожиданно появилась зловещая темная фигура, похожая на обезьяну, готовящуюся к прыжку, – Флора с визгом пригнулась. А затем с облегчением вздохнула: это был всего лишь один из павлинов мистера Бримскомба, выстриженный из ветвей и листьев тиса. Когда она, дрожа и покрываясь потом, шла по холодной гальке, то чувствовала себя так, словно спускается по берегу в море, откуда нет возврата.
Постоянно поворачивая, то и дело падая на колени, она слышала преследующего ее Раннальдини, и его безжалостные, крадущиеся шаги все приближались.
О Боже, впереди еще чье-то дыхание – кто-то был в лабиринте, или этот путь уже замкнулся? Ужаснувшись, она побежала, налетая на царапающиеся ветки. Двадцатью футами выше тянулась сумеречная полоска, и беззвездное небо не давало ей ориентиров.
Дыхание перешло в хрип, и она не могла просить о помощи. Никогда ей не выбраться. Чувствуя смертный конец, Флора, споткнувшись, остановилась, руки искали выход. Раннальдини хочет после всего убить ее, а лабиринт – уловка. Она всхлипнула, когда над головой опять ухнула сова.
Затем Флора внезапно вдохнула крепчайший запах. Тропинка, казалось, расширилась. Ноги ее ступали тверже, потому что разлился свет из беседки отдыха, в которой древняя каменная скамья была причудливо увита промокшими филадельфусами и жасминами, переплетающимися с кустами многоцветных роз и тисовой изгородью. Флора облегченно и радостно вздохнула.
В следующий момент ее обнял Раннальдини. Она почувствовала, как его тело пылает.
– Ты смогла выбраться, маленькая дикарка.
– Я ждала мистера Обряд Весны, чтобы идти дальше.
– Не нужно шутить.
Дрожа от напряжения, он поцеловал ее с неподдельной страстью, язык его проникал к ней в рот, руки развязывали черный узел на рубашке. Обнажив ее белую мягкую грудь, он покрыл ее поцелуями, бормоча что-то по-итальянски. И, потеряв над собой контроль, стал заваливать Флору на спину.
– А теперь мы поиграем, – нежно проворковал он. – Ты должна выполнять то, что я скажу. Ты маленькая деревенская девочка и хочешь уйти в женский монастырь Парадайза. Но первый всемогущий аббат «Валгаллы» должен тебя проверить, чтобы убедиться в твоей невинности. Это его привилегия.
Его лицо было абсолютно бесстрастным.
– А вы не чокнутый? – заикнулась Флора, отступая.
– Снимай одежду, – резко приказал Раннальдини. Флора в бешенстве скинула промокшую голубую юбку и полосатые трусики.
– Садись, – он толкнул ее на каменную скамью. – А теперь аббат полностью осмотрит маленькую девочку. Он изучает ее грудь.
Теплые руки Раннальдини поглаживали, пощипывали, исследовали.
– И вот аббат думает о том, какая трагедия, что две такие милые вещицы навсегда спрячутся под черным монашеским платьем. Маленькая девочка испугана, – продолжил он, чувствуя страхи Флоры, – но как только она подумала, что осмотр выходит за рамки приличий, аббат уже обратился к низу в восхищении от ее пухлости. Ведь будущая монахиня защищена от суровых холодов монастыря.
Произнося это своим ласковым голосом, Раннальдини гладил живот и бедра Флоры, оценивая и изучая.
В какой-то момент Флора испугалась, заметив, что хоть и протестует, но чувствует себя сильно возбужденной.
– Ноги тоже крепки, – бормотал Раннальдини. – Это хорошо для долгого стояния на молении на холодном полу часовни.
Затем он положил ее на скамью.
– А теперь ты должна лечь и подтянуть колени к груди для решающей проверки. Проверки на девственность.
– Да ты извращенец, что ли? – прошипела Флора, но, обессиленная, легла, подняв ноги и испустив стон удовлетворения, когда его пальцы скользнули внутрь.
– Слишком легко проходит, – промурлыкал Раннальдини. – Малышка пытается зажаться, доказывая, что нетронута, но уж слишком возбудилась. И даже когда аббат изучает ее самые интимные места, не пытается схватить его за пальцы. Она смущена большой влажностью и знает, что аббат тоже охвачен желанием. Девственница уже дала бы отпор.
