Неродственная связь (СИ) - Джокер Ольга (книги онлайн читать бесплатно .TXT, .FB2) 📗
Я оказываюсь в плену его взгляда и голоса, ощущая, как вспышки эгоизма становятся всё более осязаемыми. Но, к счастью, у меня достаточно способов, чтобы как-нибудь с ними справиться.___
ПС. След глава выйдет в ЧТ или ПТ) Как пойдет)
Глава 52
***
В аэропорту уже всё готово к Новому году: в воздухе витает аромат ванили и хвои, наполняя пространство праздничным настроением, в центре зала стоит пушистая ёлка, украшенная золотыми и серебряными шарами, а гирлянды ярко мерцают на потолке и окнах.
Пассажиры, спеша к стойкам регистрации, ненадолго задерживаются, чтобы сделать пару снимков у красивой локации.
Я переступаю с ноги на ногу, напряжённо вглядываясь в толпу, стараясь не упустить появления Аслана. В аэропорт я приехала первой, он должен подъехать на такси чуть позже, несмотря на обещания отца подвезти прямо ко входу и тут же уехать.
Может, и мне стоит куда-то полететь — в Париж, Вену или Прагу. Взять Леру, сменить обстановку, отвлечься от проблем. Надеюсь, папа найдёт деньги хотя бы на три дня. Если нет, придётся взять из своих сбережений. Мне кажется, что даже самые простые планы на будущее помогают не застревать в настоящем.
Купив имбирный чай, я возвращаюсь к табло, где написаны номера рейсов и обхватываю стаканчик двумя руками. Регистрация уже началась, а я почему-то не могу написать об этом Аслану. Но звонок от Дины всё же заставляет меня достать телефон из кармана, чтобы ответить.
В динамике раздаётся звонкий голос, полный идей и ожиданий. Я понимаю, что мачехе хочется отвлечься как можно скорее — желательно за бокалом вина и хорошей сырной закуской. Об этом она прямо меня и просит, чтобы я купила всё по дороге домой.
Для родителей я у Леры, а не в переполненном зале аэропорта, с комом в горле и подступающими слезами. Наша связь с Асланом как была, так и останется для них тайной.
Изобразив видимость занятости, я ограничиваюсь скупыми ответами. Не знаю, стоит ли возвращаться сегодня домой или всё же позвонить подруге и остаться у неё на ночь. Боюсь, я не из тех, кому можно поплакаться в жилетку.
Мне бы самой не помешало...
— Пожалуйста, Аль, — жалобно стонет Дина. — Я очень-очень на тебя надеюсь.
Сделав глоток чая, я оглядываюсь по сторонам, не ощущая ни вкуса, ни температуры напитка. Кончик языка немеет. Время поджимает.
Именно сейчас я в полной мере осознаю всю необратимость происходящего.
Аслан выходит из стеклянного лифта так неожиданно, что я едва не проливаю напиток на верхнюю одежду. Зря я боялась пропустить его появление — он сразу выделяется, и дело не только в том, что он почти выше всех ростом.
Брови нахмурены, губы сжаты в тонкую линию. Тахаев обводит присутствующих внимательным взглядом, волоча за собой чемодан на колёсах и явно пытаясь найти меня в толпе. Чтобы не заставлять его волноваться, я поднимаю руку и оживлённо машу.
— Не знаю, Дин, — торопливо говорю в трубку, перестав слушать. — Возможно... Если получится...
— Отец закрылся в кабинете.
— Надо же...
С губ срывается нервный смешок, который совершенно не к месту в этом разговоре. Я замолкаю, но неадекватность реакции прямо-таки зашкаливает.
— С ним ни поговорить, ни обняться, Аль. Ни-че-го. Глухая стена.
Приближение Аслана заставляет меня быстро сбросить вызов. Это некрасиво, но последнее, что я успеваю пообещать, — что всё-таки приеду. С вином, виноградом и вкусным сыром.
Только позже.
— У тебя через двадцать минут заканчивается регистрация, — произношу чуть более резко, чем планировала, указывая сначала на табло, а затем на стойку. Тон выходит каким-то недовольным, почти учительским. — Вряд ли ты решил отказаться от предложения учиться в МИТ — Виктор Иванович этого точно не простит.
— Такси сначала попало в пробку, потом в аварию, — озадаченно отвечает Аслан, крутя головой по сторонам, будто пытаясь разобраться в обстановке. Скорее всего, он редко летал за свою жизнь — разве что в детстве, до того как наши родители развелись.
За стойкой номер тридцать два выстроилась довольно длинная очередь. Мы молча становимся в самом конце, осторожно соблюдая дистанцию.
За рёбрами странное затишье, больше похожее на преддверие бури, потому что время утекает, как песок сквозь пальцы, а я не понимаю, как его можно остановить… Хвататься за последние крупицы, наверное, бессмысленно, но я всё равно пытаюсь: взглядами, диалогами, жестами и шутками.
— Как только приземлишься, напиши, пожалуйста, — строго прошу. — А лучше позвони.
— Конечно.
Аслан делает шаг навстречу, а я отступаю. Между нами и основной очередью образовалось свободное пространство, но никто не торопится подходить.
— Чтобы подружиться с кем-нибудь в универе, начни с самых простых вещей, — начинаю раздавать ненужные наставления, скрывая волнение. — Всегда предлагай помощь — открыть дверь, подать что-то, объяснить дорогу. Даже если это мелочь, люди запоминают добрые дела.
Получив лёгкую улыбку в ответ, я чувствую, как в груди что-то сжимается настолько сильно, что становится почти больно.
Я пока не осознаю. Вернее, не до конца. Скорее всего, меня накроет уже дома, когда я не смогу вломиться в гостевую спальню, чтобы поболтать, предложить посмотреть фильм или, может быть, заняться сексом.
Удивительно, как всего за пару месяцев я привыкла к присутствию сводного брата в своей жизни настолько, что сейчас даже не представляю, как буду себя от него отлеплять.
— Не общайся с лузерами, — продолжаю нести ерунду. — Иначе тебя автоматически запишут в их клуб.
Аслан слушает внимательно, не сводя взгляда с моего лица. Очередь постепенно убывает, с минуты на минуту он сдаст багаж и уйдёт на паспортный контроль — туда, куда меня уже не пустят. И эта мысль настолько парализует, что я едва ворочаю языком.
— Если в университете есть секции, выбери что-то интересное для себя. Там проще найти единомышленников, потому что сразу есть общая тема.
Делаю судорожный вдох-выдох. Гул аэропорта доносится как будто сквозь вакуум, как и собственные слова:
— И ещё: не замыкайся только на своих земляках. Конечно, приятно говорить на родном языке, но если хочешь настоящих впечатлений от новой страны, найди контакт с местными. И…
— Я буду скучать, — перебивает меня Аслан, слегка перекатываясь с пятки на носок и чётко проговаривая признание. — А ты?
Мне хочется стукнуть его кулаками по грудной клетке, потому я совершенно точно не планировала плакать в общественном месте. Это моветон. Я должна быть сильной, холодной и невозмутимой.
Но почему именно сейчас, именно с ним, все мои правила теряют смысл? Почему именно его слова находят способ пробиться сквозь мои стены и разбить их в пух и прах?
Не раздумывая, я поддаюсь внезапному порыву: сокращаю расстояние, сжимаю пальцы в кулаки и со всей силы ударяю.
Раз, другой, третий.
— Почему ты так делаешь? — шепчу я. — Почему?..
Перед глазами сразу становится мутно, а в горле застревает острый, колючий ком. Аслан перехватывает мои запястья и притягивает к себе. Я утыкаюсь носом в его грудь, безвольно опуская руки вдоль тела, и крепко зажмуриваюсь, стараясь не сорваться в истерику.
— Не улетай... Слышишь? Пожалуйста, не улетай...
Слёзы струятся по щекам, горячие и бесконтрольные, и чтобы их остановить нужно совершить что-то абсолютно невозможное. Что бывает только в книгах или фильмах.
— Алин...
Если я думала, что Аслан держится гораздо спокойнее, чем я, то зря – сейчас, прижатая к твердому телу, я чувствую, как его сердце бьётся примерно через раз, а дыхание то и дело срывается. От этого факта я почему-то окончательно теряю власть над своими эмоциями.
— Останься... — обнимаю его за талию, с трудом выговаривая фразы и почти умоляя. — Останься со мной... У тебя будет шанс здесь, ты работаешь, мы могли бы сказать обо всем родителям, попросить…
Возможно, позже, когда я успокоюсь и переварю прощание в домашней обстановке, то посмеюсь над своей слабостью и поведением. Но в эту минуту, я делаю всё, чтобы удержать шаткий мир под ногами.
