Учебные часы (СИ) - Ней Сара (читать книги полностью .TXT) 📗
Я хочу его, каждую его частичку: сквернословие, идиотское расписание, нуждающихся фанаток, несносных соседей по комнате. Хорошее, плохое и уродливое. Он завоевал мое доверие, и я готова сделать следующий шаг.
Я доверяю ему.
Я доверяю Себастьяну Осборну.
Я не могу перестать думать о нем. Днем и ночью. Ночью и днем. Это поглощает меня, как лихорадка.
Как наркотик.
Глава 36.
«Я только что закончил партию в гольф.
Хочешь быть моей девятнадцатой лункой?»
Себастьян
Взглядом скольжу за ее руками, пальцами. Кремовая кожа ее живота. Ее нежный пресс. Бедра, на которые я только что положил руки.
— Угадай, что у меня под свитером? — шепчет Джеймсон в мою сторону, выдергивая еще одну пуговицу. На кардигане застегнутыми осталось всего три пуговицы.
— Ничего?— мечтаю я во всеуслышание.
Джеймсон проводит рукой по своей груди, обводя указательным пальцем ожерелье на шее. Она отрицательно качает головой.
— Неправильно.
Дыхание перехватывает.
— Что же тогда?
— Это. У меня под свитером это.
— Ожерелье?— хриплю я.
— М-м-м.
— Без лифчика?
Я, блядь, так и знал.
Шагнув вперед, она сокращает расстояние между нами в один, два, три изящных шага, затем наклоняется и сжимает мои руки в своих, кладя их по обе стороны своей талии. Мои большие пальцы касаются её манящего живота. Подняв руки, Джеймсон берет прядь волос и убирает ее за ухо.
Синий кардиган расстегивается, обнажая гладкую кожу. Живот. Дразнящую нижнюю часть ее обнаженной груди.
— Давай, — настаивает она своим сексуальным шепотом. — Сними его.
Как будто мне нужно повторять дважды.
Мои дрожащие ладони скользят вверх по ее животу. Мои ловкие пальцы расстегивают одну пуговицу. Потом еще одну.
Я распахиваю полы кардигана. Мои руки скользят по ее грудной клетке, кончики моих больших пальцев касаются ее жестких, темных сосков. Мои глаза прикованы к ним, ладони нежно гладят их, ласкают.
Ее сиськи идеальны, полные и круглые, заполняют ладонь моей руки. Я хочу сосать и трахать их обоих. Пробовать их, пока ее трусики не промокнут насквозь.
Джеймсон подалась вперед, всхлипывая, опустила руки и схватила меня за затылок. Ее пальцы зарываются в мои густые волосы, когда я наклоняюсь вперед и провожу языком по ее соску, щелкаю кончиком, втягиваю весь в рот.
Сосу его. Лижу его. Снова сосу.
Ее вымученный стон наполняет комнату, стон такой громкий и напряженный, что я благодарен, что мои соседи ушли на ночь.
Я посасываю ее фантастические сиськи. Провожу языком по ее ключице. Лижу ее шею. Наши губы соприкасаются, языки такие влажные и жаждущие, что мы отчаянно ищем экстаза. Безумно, неистово сливаемся нашими ртами.
Она садится мне на колени, оседлав мои бедра, и накрывает мою гигантскую эрекцию своей горячей, влажной киской.
Потирается о нее, дразнящими движениями.
Джеймсон бесстыдно давит на мой член, танцуя танец на коленях, достойный чертовой стриптизерши, работает тазом, пока мои глаза не закатываются, а я не пребываю в экстазе, готовый кончить.
— Черт, черт, черт. — Я близок к тому, чтобы кончить только от этого эротического вращения.
Мои ладони обхватывают ягодицы Джеймсон, и, не в силах справиться с ощущениями, нарастающими внутри моего паха, я наклоняюсь, собираясь с силами, прежде чем подняться в полный рост.
Поворачиваюсь. Бросаю ее на середину кровати.
Я смотрю, как ее упругие сиськи подпрыгивают от падения на матрас. Смотрю, как блестят ее соски, все еще влажные от моего языка. Смотрю, как она стягивает с себя бледно-голубой кардиган, раскинувшись передо мной в одних кружевных трусиках и чопорном ожерелье.
Она нетерпеливо ерзает.
Приглашая меня насладиться ей.
— Когда я закончу с тобой, я трахну тебя в этом жемчуге, — рычу я, снимая боксеры и взбираясь к ней на кровать.
Джеймсон раздвигает свои бедра, широко разводя их, маня меня.
Так заманчиво, что мой рот наполняется слюной. Я изголодавшийся, и только Джеймсон может удовлетворить мой голод.
Я задерживаюсь над ней, балансируя над тем местом, где она хочет меня больше всего. Наклоняюсь и провожу языком по внутренней стороне ее бедра. Отодвигаю лоскуток ткани, покрывающий ее гладкую киску, и чувственно повожу языком.
Раз. Два.
Хриплые, удивленные вздохи наполняют воздух, когда я порхаю вверх и вниз над ее клитором, подразнивая его кончиком языка.
— О черт, о черт, — кричит она, дергая меня за волосы. — Не смей... останавливаться. Ооооо…
Я и не собираюсь.
Зацепившись пальцами за пояс ее трусиков, я стягиваю их вниз. Вниз по бедрам. Вниз по ногам. Джеймсон шире разводит ноги, извиваясь бедрами на кровати, нетерпеливая и обнаженная, если не считать блестящей нитки жемчуга на ее красивой шее.
Мои пальцы раздвигают ее внутренние лепестки, и я втягиваю их в рот и посасываю, затем глубоко проникая языком, как будто от этого зависит наша жизнь.
Глава 37.
«Ты напоминаешь мне мизинец:
маленький, симпатичный...
и я, наверное, трахну тебя на кухонном столе посреди ночи».
Джеймсон
— Ложись на спину.
Команда выходит более требовательной, чем я предполагала, но производит желаемый эффект. Себастьян бросается на спину, голый, как в день своего рождения, и я восхищаюсь его видом. Его жесткие мышцы, мозолистые руки, все в нем напряженное и твердое.
Но одновременно с тем и нежное.
Я удивляюсь тому, что его заводят мои кардиганы.
Мои жемчужины заводят его.
Настолько, что, когда я протягиваю руку за шею и расстегиваю блестящую нитку, темные глаза Себастьяна зачарованно блестят. Похоть.
— Зачем ты его снимаешь? — протестует он. Его вес перемещается на матрасе под нами, когда он кладет свои толстые руки за голову, чтобы изучить меня. — Пожалуйста, не снимай его. Оно мне нравятся.
Мои брови поднимаются, как бы говоря: «ты знаешь, почему я его снимаю».
— Тебе это нравиться?
Я сжимаю золотую застежку двумя пальцами и позволяю жемчужной веревке болтаться по его крепкой, вздымающейся груди. Затем я не опускаю их, проводя теплыми жемчужинами по вызывающе торчащим соскам.
Себастьян облизывает губы, медленно проводя зубами по дразнящей нижней губе.
— Я сказал, нравятся? Я имел в виду, что люблю его.
Жемчужины скользят вниз по его обнаженному телу, вниз по гладкой коже груди. Вниз по рельефу его каменно-твердого пресса. Его тазу. Я позволяю им погрузиться в ложбинку между его ногами, на его мощные бледные бедра.
Я медленно поддразниваю, перемещаю жемчуг вверх. Потом вниз.
Вверх. Вниз.
Он издает гортанный стон. Чувственный. Настолько голодный, что когда его бедра дергаются, его руки лихорадочно тянутся ко мне, руки трясутся так же, как и ноги.
— Иди сюда, детка, иди сюда.
— Да.
Одно слово, и я хватаюсь за блестящее ожерелье. Я опускаюсь на матрас, моя киска пульсирует и изнывает от желания.
Он горячий, я еще горячее.
Мне это нужно. Ему это необходимо.
Мы оба этого хотим.
Умоляем об этом.
—Да. Пожалуйста, надень презерватив. — Мой голос дрожит от нетерпения так же сильно, как мое женское естество. Я крепче сжимаю жемчуг в руке. — Я так сильно хочу тебя.
— Я надену после того, как ты снова наденешь жемчуг для меня, — хрипло требует он, глаза сверкают, когда я надежно закрепляю их на шее и лажусь на спину, с волосами, рассыпающимися по подушке. — Ты такая сексуальная.
Себастьян начинает медленно двигаться вверх по моему телу, жесткий член и его влажное желание, касается внутренней стороны бедра. Он свисает с кровати, чтобы схватить презерватив со своей прикроватной тумбочки. Мои нервы на пределе. Вибрируют. Я страстно желаю быть наполненной.