Его Высочество Ректор (СИ) - фон Беренготт Лючия (список книг .txt) 📗
– Ты хочешь, чтобы я села в какое-то конкретное место, чтобы он возвращался взглядом ко мне на каждом повороте? – понимающе спросила Ксюха, тоже вспомнив этот известный прием удержать равновесие во время вальсирования.
– Нет, – покачала я головой и пояснила по-русски. – Он от моей близости шалеет и ни на что больше не будет обращать внимания. И отдавит мне все пятки. Ты потанцуй с ним, а я посижу на стуле, чтобы он пялился на меня, работая над равновесием. А на балу ему после такой практики уже будет легче.
Ксения снова неожиданно раскраснелась. Да что это с ней такое?
– Не знаю, как-то неудобно…
Но мне было не до ее стыдливости. Это ведь реальный вариант сбагрить сейчас кому-нибудь нимфомана Майлса! А на самом балу вряд ли он обнаглеет настолько, что начнет лапать меня при всем честном народе.
– Вот! Практикуйся с ней! – указала я на Ксюху и прошептала Майлсу на ухо. – И представляй, что я – Самойлова, на которую ты должен взгляды кидать во время танца.
Майлсу идея явно не понравилась, но, попыхтев недовольно, он отлип от меня и приосанился, скептически разглядывая предложенную ему пару.
– Ну что, ребятки, начали? – я перемотала музыку на начало, села на стул в углу комнаты и скомандовала. – Allor en dance!
Будто опомнившись, Майлс дернул Ксюху к себе, подхватил ее за талию и вихрем закружил по комнате. Довольно красиво закружил. Будто до этого неделю занимался с хореографом.
«Та дам та дам та дам»… Звуки Венского вальса – в современном, электронном исполнении – лились из динаминка айпода. Повинуясь плавному, скользящему ритму, пара поднималась на носках и опускалась, поворачиваясь и изгибаясь, чуть расслабляя объятья и вновь прижимаясь друг к другу.
Вальсирующие не сводили друг с друга глаз, их тела все плотнее прижимались, все чувственнее обвивались вокруг тела партнера руки…
– Майлс! – напомнила я о себе, щелкнув пальцами.
Козлевич автоматически дернул головой, задержав на мне нечеткий, затуманенный взгляд…
И вдруг поднял Ксюху за подмышки, покрутил вокруг себя... поставил на пол… и впился в ее губы жгучим поцелуем.
Она ахнула… замерла от неожиданности… и ответила, обмякая всем телом и повисая на партнере.
– О, боже… – оторвавшись от Ксюхиных губ, Майлс подхватил ее под попу и атаковал шею.
– Майлс… - простонала Ксюха, закидывая ногу ему на бедра.
– Кзения… – простонал в ответ Майлс.
– Ой-е… – только и смогла выдохнуть я. Аккуратно положила айпод на трюмо и бочком-бочком проскользнула к выходу.
***
– Ты серьезно не обижаешься? Честно? – Ксюха смотрела на меня заплаканными, щенячьими глазами. – Я не знаю, что на меня нашло.
– Это что-то называется «хочу», дорогая… – усмехнувшись, я отпила шампанского из принесенного настоящим рум-сервисом бокала. – Вы друг друга хотите. Сильно. Так сильно, что даже на меня наплевали.
– Но он же твой бойфренд… – она все еще недоумевала, почему я не держу на нее обиды.
Я вздохнула. Ксюха – еще худшая актриса, чем я. И если ей все рассказать, сто пудов будет вести себя неестественно. Но ведь жалко ее... Что с ней будет, когда она увидит, что вместо нее или даже меня, Майлс выбрал Самойлову? В желтом платье от Шанель.
– Понимаешь, Ксю… – я решила рассказать хоть что-то. – Мы, видишь ли, с Майлсом… не совсем пара. Есть одно дело, тебе нельзя о нем знать... И то, что произойдет сегодня на балу… В общем, просто забудь об этом. Это все будет не-понастоящему. Спектакль. И через неделю-другую ты с Майлсом сможешь все начать с чистого листа.
Ей даже «начинать» не придется. Судя по совершенно безумному взгляду, которым мой помешанный на сексе фотограф наградил ее при расставании, он оборвет ей весь телефон. И, надо надеяться, подарит этой девочке-припевочке не только качественный секс, но и кусочек собственной испорченной души...
– Он – твое прикрытие… – прошептала вдруг Ксюха.
– Какое прикрытие? – удивилась я.
– Боже, я так и знала… – и она кинулась к окну и остановилась, выглядывая из-за шторы. – Мамочк-и-и, это ведь действительно он… Значит, мне не показалось.
– Кто? – я поникла головой, уже зная о ком она говорит.
Приложив руку к щеке, она повернулась – глаза ее были похожи на чайные блюдца.
– У тебя действительно роман с Никки…
Я резко помотала головой. Нельзя говорить! Нельзя! Иначе скоро об этом будет знать весь колледж.
– Это ведь он там сидит – в кафе напротив! – она обвиняющим жестом ткнула в стекло пальцем.
– Да откуда я знаю, кто там сидит? – слабо возмутилась я.
Ксюха ахнула.
– Поэтому тебе плевать на Майлса… И это ведь из-за Никки ты сбежала тогда с урока, правда? - продолжала она метать догадками. – И это ты с ним поссорилась, когда мы ездили в парикмахерскую, а вовсе не с Майлсом…
– В общем так! – я решительно хлопнула по столу. – Никакого «романа с Никки» у меня нет. А если бы и был, к тому, что я хочу тебе сказать, это не имеет никакого отношения. Просто сегодня на балу произойдет кое-что, что тебе очень не понравится. И если ты не будешь обращать на это внимания, я тебе торжественно клянусь – уже через неделю Майлс будет твой со всеми потрохами. Просто прошу тебя мне поверить и не устраивать истерик ни по какому поводу. Что бы ты не увидела.
Подруга оторопело кивнула.
***
Бал, как всегда, устраивали в холле для вручения дипломов – в западном крыле административного здания, недалеко от парковки. Место идеально подходило для подобного торжества – высокие окна озаряли ведущую к парадному входу широкую тропинку, устланную по такому поводу красным ковром. Цветущие кусты сирени, вплотную подходящие к тропинке, терпко и тонко благоухали.
Питер – официальный дейт Ксении – вышел из машины, обошел ее и распахнул перед нами двери. Он был довольно приземист, этот Питер, и, на своих десятисантиметровых каблуках, Ксюха выглядела чуть ни на полголовы его выше. Поглядывая поверх его уже редеющей блондинистой макушки, она искала глазами Майлса.
Господи, как все запуталось, вздохнула я. Увидела Козлевича первой и призывно помахала ему рукой.
– Точно отдаешь его? – тихо спросила Ксюха, краснея, и стараясь не встречаться с моим фотографом взглядом. До настоящего дела у них, конечно, в гостиничном номере не дошло, но прическу он ей потрепал изрядно. Пришлось потом подделывать, закалывать и заливать лаком.
Кивая, я усмехнулась себе под нос. По двум причинам усмехнулась – во-первых, представила себе Ксюхины глаза, когда Майлс будет делать вид, что вдруг жутко увлекся Самойловой. А во-вторых, даже предположить было смешно, что я стану ревновать Майлса к кому бы то ни было, когда мой настоящий мужчина такой… такой…
Кстати, где он, мой настоящий мужчина?.. Я завертела головой.
А вот и он – открывает дверь своего спортивного автомобиля для какой-то сучки в лиловом платье со шлейфом. Одет, как всегда, с иголочки – в дорогущий темно-серый костюм и стальной галстук от Лакоста, который я сама же для него и выбрала.
Я стиснула зубы. Вроде бы и договорились, что у нас будут разные партнеры на балу – а все одно больно. Будто пощечину дали.
Дело в том, что во время банкета у герцогини на прошлой неделе Ника представили в свет, и частная жизнь для него закончилась. Пресса собиралась осветить мероприятие с участием герцога, что для престижа школы выглядело бы очень неплохо, и директор попросил, чтобы Ник хоть с кем-то потанцевал – для «паблисити» и красивой картинки в газете. Но ведь не со студентками же? Алисия, естественно, выпадала из игры – после их недавнего разрыва – а больше никого более-менее приглядного из учителей у нас и не было.
Эта сучка в лиловом платье была просто хорошей знакомой, и, если верить Нику, ничего романтичного между ними никогда и не было. И все равно хотелось схватить ее за художественно уложенные кудри и шмякнуть мордой об колено. Аж руки зачесались.
– Ты в порядке? – спросила Ксюха, проследила за моим гневным взглядом и понимающе зацокала языком. И тут же ахнула, потому что мимо проскользнул Майлс и незаметно – как ему показалось, наверное – прошелся рукой по ее округлому бедру.
