Сломленные (ЛП) - Лэйн Лорен (книги серии онлайн TXT) 📗
Он хрипло смеётся, будто не верит. Но даёт мне обнимать себя, когда начинает плакать.
И пока что этого достаточно.
Глава тридцать вторая
Пол
— Не думала, что это возможно, но твоя девушка с каждым разом играет в дартс всё хуже и хуже, — сообщает Кали, поставив ещё одно пиво рядом, прежде чем плюхнуться на стул рядом.
Мы в баре уже около двух часов, и Кали то убегает присмотреть за баром, то возвращается к нам в заднюю часть помещения.
Целую минуту до меня доходит, что я не пришёл в ужас при слове «девушка». Оливия не моя девушка. Она моя…
Чёрт. Понятия не имею, кто она, но девушка — и преуменьшение, и преувеличение одновременно. Оливия значит больше.
И ещё у нас нет будущего. Или есть? Я не разрешаю себе много думать об этом. После того вечера у камина, когда я рассказал ей обо всём, отношения между нами стали… замечательными. Об этом я тоже почти не разрешаю себе думать.
Я не лгал, когда рассказывал Оливии о том, как мы не признавали всё плохое в Афганистане, боясь сглазить. А сейчас? Сейчас я был в ещё большем ужасе от перспективы навлечь несчастье на то, что есть у нас с Оливией, разговорами о хорошем.
И всё действительно хорошо. Абсолютно. Секс, разговоры, совместные пробежки. Я даже обожаю её особый стиль обнимашек, во всяком случае, пока её конечности избегают моих жизненно важных органов. Она для меня всё.
Но я не говорю об этом. Не могу.
— Уф, только не начинай эту свою штуку с задумчивостью, — просит Кали, глотнув пива. — Ты вообще хоть имеешь представление, как круто изменился с той первой ночи, когда ты пришёл сюда и подрался с кучкой выпендрёжников? Больше не смей отставлять нас и возвращаться в то состояние.
Оливия издаёт возмущённый стон у мишени, и я качаю головой, понимая, что, несмотря на специальное обучение, произведённое Дарси «Дротик» Мартинез, Кали права. Результаты Оливии и вправду с каждым разом ухудшаются.
Но ей весело. И, на удивление, мне тоже.
— Уже лучше, — произносит Кали, махнув пальцем на мою улыбку. — Ты каждый раз так делаешь, когда смотришь на неё, знаешь? Улыбаешься.
Я отталкиваю её палец.
— Прекрати, ты начинаешь походить на скверную валентинку.
Кали заваливается на спинку своего стула.
— Просто это так романтично. Прекрасный ангел, ринувшийся спасать угрюмого мудака, который, пожалуй, к тому же, ещё и жуткий затворник.
— Уродливого. Не забывай про уродливость, — добавляю без горячности.
— Не-а, — отзывается она, благодарно кивая одному из своих работников, принёсшему ей ром и диетическую колу. — Раньше ты был чересчур красив. Даже есть было трудно рядом с таким тошнотворным совершенством. А теперь ты поднабрался характера. Тебе идёт.
— Ты флиртуешь со мной, Кэл?
— Не сегодня. Хотя, признаю, у меня было несколько фантазий о том, как мы сталкиваемся после стольких лет, и ты млеешь пред моей красотой, осознав, что именно я всегда была той самой единственной.
— Неужели? — осведомляюсь я, опасливо глянув на неё. У Кали всегда было раздражающая способность говорить невообразимо милым и искренним голосом, на который ты ведёшься и только потом понимаешь, что всё это время она просто издевалась над тобой.
— Вроде того, — отвечает она, кратко улыбнувшись. — Но, скажем, я отказалась от этих фантазий спустя пару месяцев после того, как твой отец купил летний дом, который вы раньше арендовали. Всё думала, что ты однажды покажешься во «Френчи» или у дверей моего дома. Но тебя всё не было и не было. Ты даже не позвонил.
Я морщусь.
— Прости.
Но слов, кажется, недостаточно. Я закрылся не только ото всех, но и от неё, хотя она была мне хорошим другом. Не знаю, как описать, каким потерянным я был — сейчас всё прозвучит оправданием. И я понятия не имею, как объяснить, что изменилось.
Просто не знаю, как сказать кому-то, даже такому хорошему другу вроде Кали, что нечто такое простое, как прикосновения Оливии и её улыбка, растопило то, от чего не могли избавиться столько психотерапевтов.
— Прости, — повторяю я.
Кали ненадолго накрывает мою руку своей ладонью.
— Всё нормально, — говорю я. — Просто скажу, что рада видеть тебя, и оставим всё как есть.
Я одариваю её благодарной улыбкой. Не только за понимание, но и за то, что она включила нас с Оливией в свой круг общения. Впервые за долгие годы у меня появились друзья. Несколько ребят, с которыми можно перехватить по пиву. Мы не заплетаем друг другу косички или типа того, но они знали меня до того, как я превратился в уродливого ублюдка и, похоже, не противятся отсутствию моей былой красоты.
Оливия практически припрыгивает к нашему столику, взбудораженная дротиком, задевшим мишень. Едва ли задевшим.
— Кажется, у меня стало лучше получаться! — щебечет она.
— Нет, — произносит Кали, делая глоток своего напитка. — Ты пришла сюда уже четвёртый раз за неделю и не добилась никакого прогресса, буквально. Честно говоря, это нереально.
Оливия морщит носик в ответ Кали и отпивает вина.
— Не вынуждай меня становиться клиентом в другом месте, где персонал окажет моим спортивным навыкам бóльшую поддержку.
Кали задирает палец вверх.
— Во-первых, дартс — не спорт. Во-вторых, если тебе удастся найти другой бар, не только работающий в межсезонье, но и подающий вино, как у меня, то дерзай.
— Это правда, — подтверждаю я, наклонив голову к Кали. — «Френчмэн Бэй» — явно не мекка ночной жизни в зимний период.
— Нам всем нужно поехать в Портленд, — заявляет Оливия, взволновано подавшись вперёд.
— Да! — восклицает Кали, одновременно с тем, как я выдаю:
— Ни за что, чёрт возьми.
Обе смеряют меня взглядом.
— Почему?
— Для начала, ты когда-нибудь ездила в Портленд? — интересуюсь я у Оливии. — Едва ли нельзя назвать его деревней.
Кали возводит глаза к потолку.
— Перестань выставлять его захолустным городишком. Я не говорю, что мы встретим каких-нибудь знаменитостей, но в нём есть несколько крутых винных баров и ресторанов, которые подают не только луковые кольца.
— Нет, — мой голос чуточку острее, чем задумывалось, и я не упускаю, как они обмениваются что-за-херня взглядами.
Неужели они не понимают? Посещать «Френчи» — это одно. Местные люди знают мою историю, они знают, чего ждать. В этом месте 99% клиентов — постоянные, а это значит, что они хорошенько рассмотрели моё лицо ещё в ту первую ночь. На меня не бросают повторные взгляды, когда я прихожу, ну разве что какой-нибудь подвыпивший случайный зевака.
Но уехать из Бар-Харбора? Тем самым я практически собственноручно попрошу людей обратить на меня внимания и поглазеть. Открыто вызову вопросы, жалость и отвращение.
Что хуже всего, люди начнут задумываться, какого чёрта такая девушка, как Оливия, делает рядом с кем-то вроде меня. Она восхитительная и завораживающая. Я же в лучшем случае изуродован, в худшем — чудовищен. Одно лишь то, что я сам, наконец, вступил во взаимопонимание с собой, не значит, что и другие последуют моему примеру.
Последнее, что мне нужно, — это чтобы Оливии пришлось хоть на секунду ощутить крошечную частичку реальной жизни с кем-то вроде меня. Сейчас всё слишком хорошо.
Я не могу рисковать. Не хочу.
И в глубине души я понимаю, что, как только она познает неспособность остального мира так же принять её одомашненного монстра Франкенштейна, ей захочется большего. Оливии думается, будто она неравнодушна ко мне, и я это знаю. Но в итоге её тяга к нормальной жизни окажется сильнее. Она захочет спонтанной поездки в Вегас, зимних круизов и праздничных ужинов. Но я не смогу ей дать ничего из этого.
Будущее Оливии — это гламурные хэмптонские вечеринки и привлекательные парни в костюмах. Моё — одиночество и забегаловки типа «Френчи».
Кали отвлекает меня от размышлений раздражённым скулежом и энергично уходит к бару, за которым её новый стажирующийся бармен неряшливо убирает расплескавшееся повсюду пиво.
