Соблазн двойной, без сахара (СИ) - Орлова Тальяна (книги онлайн без регистрации полностью txt) 📗
Резко выдохнула. Почему еще вчера все было невыносимо сложно, а теперь задышалось легче? Андрей сильно упростил, совсем все легко не будет, но почему бы не попробовать, раз все равно тянет только сюда? Я прикусила губу, скидывая последний мандраж:
- Тогда поцелуй меня. Я все жду, когда ты подойдешь и поцелуешь, чтобы последние сомнения исчезли!
Он изогнул бровь.
- Сама подойди и поцелуй. Я же злюсь, помнишь?
И это мой будущий муж? С таким никогда просто не будет. Но всегда будет приятно. Встала и выполнила. Обвила шею руками, заставила наклониться и прижалась губами. А он еще не сразу ответил! Злится, видите ли. Но недолго он злился, особенно когда я отошла и начала издевательски медленно стягивать кофту. Задышал тяжело, взгляд привычно изменился. Но он заставил меня полностью раздеться, причем под музыку, а потом поставил на четвереньки и пристроился сзади. Заставил кричать от изнеможения. Я кончила дважды, а он все продолжал и продолжал в меня вдалбливаться, оставляя на бедрах синяки от собственных пальцев.
Уж не знаю, он так сильно соскучился, или я. Хорошо, что утром я навсегда из этой квартиры уеду, а иначе смотреть в глаза соседям не смогу. Стены тонкие, там наверняка всей толпой перекуривали. Особенно после того, как ночью заявился Костя. Нагло разбудил и побывал во мне со всех сторон: начал с минета, потом уложил на себя, позволив Андрею растягивать меня сзади, потом перевернул и устроил мне сессию жесткого анального секса. Я думала, что свихнусь или задохнусь, но двух изголодавшихся мужчин оказалось удовлетворить не так-то просто. Они кончали, доводили меня, шли в душ, несли в душ меня, пили шампанское, поили меня изо рта в рот, отдыхали немного, потом нежно целовали по очереди, желая спокойной ночи, и с этими поцелуями снова распалялись. Не представляла раньше, что можно ждать утра, как единственной возможности поспать и отдохнуть. И да, завтра им придется меня по очереди на ручках носить, сама я вряд ли буду в силах передвигать ноги.
А обо всем, что будет дальше, я подумаю потом, когда мы немного утолим голод. И да, теперь я точно знаю, что мне светит, если я еще раз вздумаю на две недельки убежать от неизбежного. От того, чего сама хочу. Хотя… оно того стоило.
Эпилог
Есть в громадных мегаполисах что-то темное и бездушное – вселенское зло. Оно не дает невидимым серебряным нитям тянуться от одного жителя к другому, связывать всех прочной, хоть и неощущаемой, сетью. Оно отвлекает людей собственными заботами, обесценивает важность чужих проблем, делает равнодушными ко всему, что не касается непосредственно их. Именно по этой причине, в таких местах людям все равно, кто кого держит за руку на улице, соседи крайне редко заходят, чтобы попросить соль, а любые яркие новости горят недолго – выжигаются новыми, другими, которые тоже быстро сгорят в шуме собственных забот. Полное отсутствие невидимых паутин, когда ты связываешь себя только с теми, с кем хочешь связаться. Именно это когда-то заставило меня влюбиться в столицу. Меня, с детства привыкшую к иным правилам игры, привлекло в ней именно это ощущение равнодушной свободы.
Это вселенское зло любит только сильных. Тех, кто идет твердо, не оглядывается. Им оно прощает ошибки и промахи. Столица беспощадна лишь к тем, кто не умеет ставить приоритеты, кто заменяет чужими интересами важное для себя. Это она диктует мотив и давит всех, кто не способен научиться ей подпевать. Костя и Андрей всегда были идеальными для нее героями, я же училась постепенно, но оттого с еще большей радостью – счастье чувствуется, когда ты имеешь возможность сравнивать.
Мое счастье никогда не было тихим, несмотря на то, что я вышла замуж за самого спокойного человека на планете. Оно оказалось рваным, дерганым, эмоциональным и каждый день неожиданным, но оттого еще более ценным. Кажется, ко всему можно привыкнуть, но только не к постоянным аттракционам и замирающему сердцу. Например, собственную свадьбу я вспоминаю с содроганием и спустя несколько лет. Нанятый тамада уже через час был готов под стол залезть от Кости, а тот недоумевал, зачем этот недоросток постоянно хочет заткнуть ему рот. Даже мама в присутствии Кости деревенела и тщательно подбирала слова. А гости думали, что он просто грубо шутит:
- Андрей, следующие танцы Анюты со мной! Не спорь, ты ее всю оставшуюся жизнь танцевать будешь… ну, если меня не окажется рядом. Нет, Зинаида Васильевна, вы с семьей останетесь в моей квартире! Зачем же молодых стеснять? А я найду, где мне на это время пристроиться… Чего это неудобного? Неудобно - это когда лучший друг дает лучшей женщине свою фамилию. Когда сам женюсь? Никогда, наверное. Видите ли, Зинаида Васильевна, я прелесть. Я просто не имею морального права отнять у мира меня!
Андрей бурчал в бокал шампанского:
- Я потом его прибью.
Мне же было смешно. Никто в намеках Кости не улавливал честных признаний, вот только Светлана весь банкет посматривала на нас круглыми глазами – она никак не могла поверить, что я выхожу замуж не за ее любимого начальника. Глаза у нее были почти такими же огромными, как у моей мамы, когда она услышала, кем работает Андрей, и что в первую их встречу Костя явно навешал ей лапши на уши. Но против такой лжи она не возражала – впервые в жизни у нее не было ни единого аргумента, чтобы критиковать мой выбор.
Тогда казалось, что ничего не изменится. Но почти сразу изменилось. Костя отказался жить в доме Андрея, заявив, что ему будут больше рады, если он будет налетать к нам в гости, как очаровательный смерч. Мы и были рады, особенно тому, что он бывал у нас каждый день. Но через год его визиты стали реже. Кажется, Костя начал подыскивать себе ту, которая будет ждать его дома после его возвращения с ежедневных битв. Он бросался в эти поиски с только ему присущим рвением, а потом снова возвращался. И мы с Андреем радовались его возвращениям – все же насыщенная сексуальная жизнь здорово украшает любой быт. И все-таки я не могла не понимать, что Андрей цинично и хладнокровно все просчитал с самого начала: спустя пару лет после свадьбы я все еще хотела Костю, но любила ли я его тогда так же, как мужчину, в объятиях которого засыпала? Костя стал цветным праздником в моей жизни, но переставал быть самым важным ее светом. Он будет уходить, а я буду отпускать, но он все равно будет возвращаться, и я буду счастлива в эти моменты. И если он когда-нибудь все же решит жениться, то наверняка от нас полностью все равно не оторвется. Наверное, это не очень честно по отношению к его будущей избраннице, но иначе не выйдет. Мы втроем связаны прочно, никогда не сможем окончательно разойтись в разные стороны. Он знает, что здесь его любят, хотя никогда о том не говорят. И любовь эта – настоящая, просто разная к обоим.
И когда я все же решила, что готова стать матерью, то серьезно поговорила с обоими. Они не оспаривали мое решение – эта традиция уступать мне в принципиальных вопросах сохранится всегда. После этого Костя начал предохраняться, предоставляя моему мужу очередное право – быть отцом моего ребенка. Не знаю, было ли это принципиально для Андрея, но я и не спрашивала. Да, этот социальный атрибут мне так же был необходим. И если бы мы жили в другом мире, по другим правилам, то я позволила бы случайности решать этот вопрос, потому что втайне хотела родить и белобрысого, несносного, невыносимого сынишку, на которого бы жаловались все воспитатели и учителя. Но в чем-то я до сих пор оглядывалась, в чем-то по-прежнему не могла шагать уверенно. Потому что я научилась сопротивляться миру, ему не должно быть дела до моей жизни, но чужая жизнь – это другое. Я не имею право решать, какой она будет у моего ребенка. Потому наш Матвейка родился темноволосым и зеленоглазым обладателем серьезного личика. Это выражение у младенца смешило и вызывало умиление. Костя только сокрушался:
- Ты монстр, Анют! Ты воспроизвела на свет второго такого же зануду, пошатнула вселенскую гармонию добра и зла!
