Стильная жизнь - Берсенева Анна (книга жизни .txt) 📗
Он осекся на последних словах и замолчал, глядя на Алю тем взглядом, который она тоже хорошо знала: тяжеловатым, вожделеющим, после которого он обычно прижимал ее к себе, торопливо расстегивал что-нибудь, развязывал и обжигал ее грудь поцелуями – до боли, до стона, до синих пятен…
Ей всегда хорошо было с ним, и она любила эту боль от его нетерпеливых губ. Но сейчас ей так хотелось расспросить его обо всем, что она даже руку убрала со стола, чтобы отсрочить дальнейшее.
– А деньги? – спросила Аля. – Зачем ты тогда бизнесом занимаешься – тоже чтоб силу чувствовать?
– Хороший вопрос! – хмыкнул Илья. – А как бы ты жила, интересно, если б я не бабки зарабатывал, а задарма самовыражался с утра до ночи?
– Но я… – покраснела Аля.
– Ладно-ладно, не смущайся. – Он потрепал ее по щеке. – Я же не попрекаю, да и что на тебя за деньги идут – говорить не о чем, даже с тем не сравнить, что Светка до сих пор из меня тянет. Зачем деньги! Ну, ты спросила… А Антошка подрастает? Я, конечно, не бог весть какой отец, но не могу же я позволить, чтобы мой сын того не имел, что другие имеют. Мало ему мамаши сумасшедшей… Да и я не в поле обсевок, не люблю себя ограничивать. Нет, ну я не думал даже, что ты таких простых вещей не понимаешь, Алечка!
– Да я вообще-то понимаю, для чего деньги нужны, – поморщилась Аля. – Я о тебе спрашиваю… Тебе – для чего?
– А вот не надо обо мне спрашивать. – Лицо его вдруг стало суровым, как будто даже трезвым. – Не надо во мне разбираться, милая, я тебе не по зубам.
– А я и не щука, – усмехнулась Аля.
Она сама не понимала, почему он вызывает у нее сегодня такое раздражение. Едва ли из-за пьяной развязности – такое ли ей приходилось видеть вокруг! Но ей так важно было сейчас разобраться в своей жизни, которая запутывалась с каждым днем все больше, она так надеялась, что Илья поможет – сильный, любимый, единственный! А он сидел перед нею, развалившись на угловом диване, трепал ее по щеке, как Моську, и говорил то, что она и без него знала.
У нее даже не было ощущения, что он не договаривает. Наоборот, казалось, он говорит все, что в состоянии сказать.
– Ладно, – вздохнула Аля. – Расслабился, Илюша? Отдохнул?
– Угу, – пробормотал он. – Сейчас лягу… Я тебе там какую-то штучку купил, Алечка. Какую-то заколку для шарфа, что ли, я не разобрался… Извини, забыл отдать…
Ей тут же стало стыдно. Что за мысли лезут в голову? Он думает о ней, помнит – даже сейчас, совсем пьяный. А она злится на него из-за чего-то, что ей самой непонятно, что даже высказать нельзя нормальными словами.
Илья заснул мгновенно, а она долго еще лежала, глядя бессонными глазами в потолок, и старалась не думать о своей жизни.
Оказывается, Илья говорил о клипе совсем не беспредметно. Назавтра, проснувшись позже обычного и торопливо одеваясь после душа, он напомнил Але о своих вчерашних словах.
– Так ты заедь ко мне сегодня, – сказал он.
– Куда? – спросила Аля.
Она уже знала, что на Шаболовке располагается только студия «Арт-стиль», а офис его фирмы – на Таганке, неподалеку от знаменитого театра.
– В студию, в студию, – уточнил Илья. – Забыла уже насчет клипа? Венька тебе расскажет, что он там для тебя придумал.
– А ты? – не удержалась она от вопроса. – Это же ты говорил, что звезду сделаешь.
– Я и сделаю, – спокойно кивнул Илья. – Клип снимать и звезду делать – не совсем одно и то же. А Бен увлекся, кажется, – насколько он вообще сейчас может чем-то увлечься. Ему полезно будет поработать хоть немного, а то совсем уже… В три часа, чижик, мы тебя ждем.
Аля не была в студии «Арт-стиль» с того самого дня, когда Илья позвонил ей после Японии и они пили кофе, сидя голыми на полу, и целовались. Запах кофе от его губ смешивался тогда с пьянящим запахом его кожи, усов, голова у нее кружилась от этого запаха…
Теперь Аля знала, что так пахнет его любимая туалетная вода «Ланвин».
Вообще, она так много всего знала теперь о том, как следует одеваться, каким парфюмом можно пользоваться, а каким ни в коем случае, какой цвет одежды может вызвать презрительную насмешку, а какой – никогда и ни у кого. То ли она оказалась восприимчива, то ли Илья смог все объяснить так доходчиво, что понял бы любой.
Однажды, в самом начале их совместной жизни, Аля купила крем, создающий эффект загара.
– Намажетесь, девушка, и через четыре часа – как на Канарах побывали! – уговаривала разбитная продавщица.
Вообще-то Аля мало пользовалась косметикой – только в тех пределах, которые однажды обозначил для нее Веня на тусовке в честь Ильи Пророка. Но очень уж интересно было попробовать.
К приходу Ильи крем как раз подействовал, и, полюбовавшись в зеркале своим загорелым лицом, так очаровательно контрастирующим со светлыми волосами, Аля ожидала удивления и восхищения. Удивление, правда, последовало – но какое!
– Что с тобой, малышка? – испуганно спросил Илья, когда вошел из полутемной прихожей в освещенную комнату. – Ты автозагаром намазалась, что ли? – тут же догадался он, присмотревшись получше.
– Да… – пробормотала Аля.
По его тону она догадалась, что восхищение едва ли последует.
– Сдурела! – рассердился Илья. – Ты что, «новая русская» из рабочего поселка? Елки, да это же и не смоешь теперь, пока само не сойдет! – Он послюнил палец и потер Алину щеку. – Так и будешь ходить, как будто у тебя желтуха!
Она расстроилась до слез. Впрочем, Илья быстро опомнился.
– Ну ладно, чижик, не переживай. – Он погладил ее по желтой щеке. – Ну, выкрасилась, что ж теперь. Посидим вечерок дома, нельзя же, чтобы все у нас за спиной хихикали. Но ты все-таки больше без меня так не экспериментируй. Пока не разберешься, что можно делать, что нельзя.
– Как же я разберусь? – удрученно спросила Аля. – А мне казалось, красиво… Так необычно, цвет лица свежий.
– Очень свежий, – усмехнулся он. – Как у покойника.
– А что же все-таки можно? – спросила она, незаметно потирая лоб, чтобы стереть «загар».
– Да вообще-то женщинам твоего возраста практически все. Кроме, может, рюшечек на розовом платье. Гораздо больше, чем мужчинам, – объяснил он. – Просто автозагар – это уже слишком, даже для такой молоденькой девочки, как ты.
– Почему это мужчинам меньше можно? – заинтересовалась Аля. – Что это вдруг за матриархат?
– Не то чтобы матриархат, – улыбнулся Илья. – Просто стильный мужчина – довольно строгое понятие, без выкрутасов. Не лезть в глаза: кому надо, и так разберется. Джинсы – «Левис», «Ли» и прочее в том же духе. Пиджак – твидовый или замшевый. Цвет – черный со всеми оттенками, коричневый, песочный – приличный, одним словом. Конечно, никаких педерастических розовых жакетиков и прочей дряни. Просто, дорого и добротно – вот и весь секрет. И тогда никто тебе вслед не заржет.
Собственно, Илья перечислил все, что было в его гардеробе; Аля уже успела рассмотреть содержимое старинного, громоздкого платяного шкафа, стоящего в прихожей.
– А что же тогда мне носить? – расстроенно спросила она.
– Да тебе – что угодно! – засмеялся он. – Зря я тебя напугал. Покупай в хороших магазинах, которые за модой следят, только не за тинэйджерской, вот и все. Что тебе в них понравится, то и покупай. У тебя же вкус отличный вообще-то, малышка, – добавил он.
Аля вовсе не была уверена, что у нее отличный вкус. С чего он это взял? Она вспомнила васильковый шарф, купленный когда-то на сэкономленные деньги, – украшение своего прежнего гардероба – и подумала, что Илья, может быть, посмеялся бы над ним. А что покупать теперь, она вообще не знала…
Впрочем, оказалось, что выбор одежды – ничуть не более трудное дело, чем приготовление обеда. Аля довольно быстро научилась не только выбирать красивые вещи, но и покупать только те, у которых цена соответствовала ее собственной оценке.
Когда Илья узнал, сколько стоит ее новое приобретение – открытое шелковое платье цвета спелой сливы и к нему легкий пиджак с рукавами до локтя, про который продавщица в бутике на Никольской объяснила, что это цвет шампанского, – у него даже брови приподнялись.
