Женщина среднего возраста (СИ) - Колесова Наталья Валенидовна (книги онлайн бесплатно без регистрации полностью txt) 📗
— Разоритесь, — предложила я совершенно серьезно. Он хмыкнул. Так, первый вариант не прошел… Я тщательно вытерла салфеткой рот. Потом руки. Протирать голову был бы уже перебор, потому пришлось-таки раз-говор продолжить.
— Вы рядом какую даму предпочитаете? Красивую или уродку?
Он всерьез задумался над этим риторическим вопросом. Я, подняв брови, наблюдала: как будет выкручиваться? Андрей Юрьевич ответил чисто по-мужски — просто, прямо.
И определенно.
— Ну-у-у… — сказал он.
- 'Самое главное в женщине душа, говорим мы — и смотрим на ее но-ги', - процитировала я.
Засмеялся. Я сложила руки на столе, готовясь к долгому вправлению мозгов.
— Значит, вы согласны, что в мужской природе заложена тяга к красо-те, то есть, к выдающейся самке? Ну, хоть кивните! Вот так. А в женской заложен выбор выдающегося самца. А выдающийся самец тот, кто при-носит больше мамонтятины… в нашем случае — больше 'зелени'. Так что не вижу ничего обидного, что девушки предпочитают джентльменов с деньгами — по крайней мере, с голоду ни они, ни их дети не помрут. Да сейчас, между прочим, даже в туалет бесплатно не сходишь! Просто у нас в стране все так перевернулось — женщина готова вынести и выкормить и мужа-бездельника и всех его отпрысков…
— А вы к какой из этих двух категорий относитесь? — немедленно спро-сил он.
Я радостно улыбнулась.
— К третьей! К старым девам. Слыхали про таких?
— Слышал, — пробормотал он. — Но представлял другими. Наелись?
Я довольно похлопала себя по животу.
— До отвала! Хорошая забегаловка.
— Давайте я вас довезу.
Я попыталась создать видимость переразвитой тактичности:
— Ну, если вам не тяжело…
— Так я ж не на себе, на машине, — резонно заметил он.
Доехали мы очень быстро. Легко вытащив велик, чиф окинул взгля-дом мою пятиэтажку.
— Вы на каком этаже?
— На втором. Видите, балкон зеленый?
— А вы и, правда, собираетесь сегодня… — он вдруг смолк и всучил мне велосипед.
— А? — спросила я.
— До понедельника, — сказал он, быстренько сел в машину и стартанул с места так, словно за ним черти гнались.
— До понедельника, — пробормотала я, перехватывая велик поудоб-нее. — И спасибо за обед.
Случилась у нас корпоративная вечеринка. Раньше то же самое на-зывалось просто коллективной пьянкой. Причем я, как секретарь-референт, ни о чем таком и не подозревала, пока в приемную не ввали-лись парни в униформе с коробками в обнимку и бодрая длинноногая де-ваха, которая с порога начала командовать всеми, на кого падал ее голу-бой взгляд. Мне оставалось только уползти в угол, чтобы не быть затоп-танной, и предаваться тихому восторгу — организация угощения на не-сколько десятков персон лично меня бы повергла в ступор и разруху.
Начальство отсутствовало, поэтому причину всего этого безобразия я выяснила у вездесущей Ани.
— Так вечеринка же! — воскликнула та, вытаращив на меня глаза и, как всегда, радуясь, что есть на свете кретинки, которые не знают очевидно-го.
— Я заметила! — перекричала я звон расставляемых бокалов и рюмок. — А повод?
— Просто так! Андрей Юрьевич любит устраивать праздники! Ой, надо макияж освежить!
Упорхнула. По моим недолгим наблюдениям Андрей Юрьевич боль-ше любит устраивать подчиненным суровые трудовые будни. Я подумала и тоже вынула зеркало.
…Да-а, красота — страшная сила. Причем, чем дальше, тем страшнее. Морщины скоро придется на калькуляторе подсчитывать… А, блин, да кому я здесь нужна!
Как только все было готово, по неведомой команде в приемную вле-тел стремительный Андрей Юрьевич. Бросил на ходу:
— Соберите ко мне всех сотрудников!
Сотрудников — вот странно! — долго уговаривать не пришлось. Через несколько минут все очутились в просторном кабинете начальника. Народ галдел и с молодым аппетитом опустошал фуршетный стол. Я несколько минут помнила о контроле над весом, но — старость не радость, склероз, сами понимаете, — и я с удовольствием присоединилась к общему пиру. Из спиртного здесь было шампанское, вино, водка: похоже, рабочий день на сегодня закончен… Я прислонилась к подоконнику с полной тарелкой и бокалом в руках. Народ хихикал, флиртовал и сплетничал. Музыка была достаточно громкой, чтобы можно было обсуждать соседа и одновремен-но улыбаться ему в лицо. Кое-кто уже пританцовывал. Официанты кида-лись коршунами на всякого, у кого обнаруживалась пустая емкость для пития. Я нашла глазами чифа. Рядом с ним стояла длинноногая устрои-тельница всего этого безобразия, улыбаясь в свой бокал. Андрей Юрье-вич вел оживленную беседу с ней и еще с парочкой таких же симпатичных девах. Леночки на вас нет! М-да, я-то что тут делаю, среди этой… оран-жереи? Хочешь быть всегда молодой и стройной — держись старых и тол-стых! Пойти покурить, что ли?
Я выволокла свои древние кости из веселящегося кабинета. На моем столе ворковала очередная парочка. Хорошо еще, только ворковала, по-думала я злобно. Схватила сумку — пара меня проигнорировала — и пошла искать укромный уголок.
Коридор в самом конце делал поворот буквой 'г', которая скроет от приемной нарушителя правил внутреннего распорядка. Так как Андрей Юрьевич не курил и объявил свою фирму некурящей зоной, народ пытал-ся соблюдать видимость лояльности — прятался, брызгался парфюмом, жевал жевачку, хотя толку от этого было чуть. Я сильно подозреваю, что начальник просто однажды сам бросил курить, а чтобы не подвергаться лишнему соблазну, запретил заодно 'здоровью вредить' и всем своим подчиненным.
Вообще-то я практически не курю, пачку в сумке таскаю исключи-тельно 'для коммуникабельности', и подозреваю, что у моих сигарет давно вышел срок годности. Я открыла окно и присела на подоконник. Обязана ли секретарша ожидать конца вечеринки или может слинять по-раньше?
С улицы повеяло летним теплом, смешанным с запахом весны — и мне немедленно захотелось открыть окно настежь и свесить ножки нару-жу. Я даже перегнулась вниз, чтобы убедиться, что упавшая с моей ноги туфля не продырявит кому-нибудь голову.
— Вам там что, серенады поют?
— Ай! — я взлетела перепуганной кошкой — только что горб не выгнула.
Андрей Юрьевич выставил руки:
— Успокойтесь! Это только я.
Ничего себе — 'только'! Я заметалась — куда бы деть или затушить сигарету, но поняла — застукана, хмыкнула и демонстративно затянулась. Андрей Юрьевич никак мое поведение не прокомментировал. Выглянул в окно — видимо в поисках моего несуществующего «серенадщика».
— Что ж вы убежали? Скучно с нами стало?
А вы-то сами с чего вдруг удалились? Я пожала плечами. Не расска-зывать же ему о своих возрастных переживаниях! Вот доживет до того времени, когда хорошенькая осьмнадцатилетка назовет его 'дяденькой', тогда и поймет! В качестве отмазки предложила свою сигарету.
— Покурить захотелось.
Он словно впервые ее заметил.
— А я и не знал, что вы курите. Никогда не пахло…
Когда это он успевает меня обнюхивать? Или у бывших курильщиков обоняние переразвито? Я хмыкнула.
— Курю. Когда выпью.
Некоторое время он созерцал процесс курения — так сосредоточенно, точно его завораживала необычайная красота моих действий… Начав да-виться дымом, я решила прекратить это издевательство над собой — дос-тала из сумки пачку и провокационно покрутила у него перед носом.
— Хотите?
— Я не курю.
— Ну и не курите! Но ведь хотите?
Он внимательно посмотрел на меня. Сделал два шага назад и осто-рожно выглянул в основной коридор.
— Никого. Давайте быстро!
Я выщелкнула ему сигарету. Дала прикурить. Андрей Юрьевич затя-нулся и сказал с чувством:
— Какая гадость!
— И не говорите! — согласилась я, тоже затягиваясь. Мы мирно прикон-чили наши сигареты, Андрей Юрьевич выкинул окурок на улицу и сказал:
— Пойдемте?
'Пройдемте! , передразнила я про себя и нехотя сползла с подокон-ника.
Войдя в свой кабинет, он первым делом огляделся, принюхался и грозно вопросил:
