Бессердечный (ЛП) - Реншоу Уинтер (хорошие книги бесплатные полностью TXT) 📗

Я не был готов слушать эту чушь, поэтому просто свалил.

Люди привыкли, что о мертвых нужно говорить только хорошее, забывая все то плохое, что они совершали, и вспоминая их так, будто они были святыми. Брайс был совсем не святой, как при жизни, так и после смерти. Будь я проклят, если должен слушать кого-то, кто присваивает ему посмертные заслуги.

— Некоторые парни уверены, что видели тебя в баре «У Шотски», — осторожно произносит Шейн.

— Да, я там был, — не спорю я.

Он молчит, и, вероятно, задается вопросом, почему я не присоединился к ним, но у меня нет сил объяснять ему это. Я зашел туда и выпил последний коктейль, поминая гребаного ублюдка, который этого не заслуживал, потому что решил, будто должен отдать последнюю дань уважения этому мудаку, чтобы двигаться дальше.

На самом деле, после этого мне стало легче. Я выпил первоклассного джина, вспомнив на мгновение хорошие времена, и тихо сказал: «Пошел ты, мудак», а затем свалил оттуда.

— Уверен, что с тобой все в порядке? — спрашивает Шейн.

— Лучше некуда.

Шейн смеется, затем замолкает, будто не понимая, шучу я или нет.

— Тогда все в порядке. Увидимся на встрече в следующий понедельник?

— На какой еще встрече?

— Тренер организовывает собрание команды. В десять часов на ледовой арене. Он отправлял письмо по электронной почте.

Я не проверял свою почту в течение нескольких дней. Поклонники активизировались и отправляли всякие странные письма, читать которые у меня не было никакого интереса — кажется, так сказала моя ассистентка. Сам я их не видел. Когда-нибудь я попрошу ее прочитать мне их все, но пока это не столь важно. И всякие психопаты не получат ответ, потому что пусть идут нахрен.

— Я буду там, — говорю я.

— Хорошо. — Шейн прочищает горло. — Ладно, мужик. Тогда увидимся.

— Ага.

— О, подожди, — говорит он, перед тем как я завершаю звонок. — Ты видел сестру Брайса вчера?

— У Брайса есть сестра? — это, должно быть, какая-то больная извращенная шутка. Наверняка объявилась какая-то сумасшедшая поклонница, которая пытается прибрать к рукам то, что осталось на его огромном банковском счете, прежде чем какой-то дальний родственник успеет это сделать за нее.

— Очевидно, да.

— Неа. Я не видел ее. — Да и нет никакого желания видеть.

— Ты уверен, потому что она... — шепчет он. — Странно.

— Почему же?

— Она сказала, что хочет встретиться с тобой, потому что мы сказали ей, что ты знал его лучше, чем любой из нас. Я подумал, может, она уже поймала тебя?

— Звучит безумно. — Я почесываю висок. — Не хотелось бы показаться мудаком, Шейн, но я не хочу тратить ни минуты своего времени на кого-то, кто хоть как-то связан с этим ублюдком.

— Понял, Ретт, — говорит он, выдыхая в трубку. Он не понимает, да никогда и не поймет. — Увидимся, мужик.

— Ага.

Глава 3

Айла

Проснувшись сегодня утром, я столкнулась с ужасным похмельем и немного растерялась, когда поняла, что нахожусь не дома, а за несколько тысяч километров от него. Не помню, как вернулась сюда и в котором часу, но мило, что обо мне позаботились. Эти «Спартанцы» — хорошие люди, и я надеюсь, Святой Брайс никогда не воспринимал их как должное.

Мне удалось раздобыть «Ибупрофен» и запить его стаканом апельсинового сока с почти истекшим сроком годности, а затем я решила начать день с разбора вонючих тарелок в раковине. Мыть тарелки, из которых Брайс ел меньше недели назад, было в некотором смысле странно, и не думаю, что смогла бы в полной мере выразить словами то, что чувствовала, а это говорит о многом, потому что я зарабатываю на жизнь, связывая слова в предложения.

Мне было тринадцать, когда мама рассказала мне, что у меня есть сводный брат, и в тот первый день мне показалось, что я выиграла в лотерею. В мире был кто-то примерно моего возраста, у кого было пятьдесят процентов моей ДНК, кто-то, с кем я могла бы поговорить о тупости средней школы или несправедливости правил маминого комендантского часа.

Я воображала, как мы часами болтаем по телефону, узнаем друг друга, летаем по всей стране, чтобы провести время вместе. Я представляла, как хвастаюсь перед своими друзьями тем, что у меня самый крутой старший брат, который сделает для меня все.

Представьте мое разочарование, когда я нашла его в интернете и отправила ему электронное письмо, только для того, чтобы получить яростный, злобный, наполненный ненавистью ответ, смысл которого можно было выразить одним словом: «Отъебись».

Я плакала несколько недель.

Теперь же, смеясь про себя, я думаю о том, какой наивной дурочкой была, вытираю руки чистым полотенцем и перехожу к обувному шкафу. У меня куча пластиковых контейнеров, доставленных сегодня утром из Лонг-Айленда. Пока я собираюсь все отправить на склад, и когда-нибудь нанять аукциониста. Швыряя его обувь в коробку, я замечаю, что большую ее часть почти не носили, и она вся одинакова.

Бьюсь об заклад, он бесплатно получал их только за то, что был знаменит. Я слышала, что спортсмены получают финансовую поддержку от спонсоров и миллионные контракты только за то, что носят исключительно определенные бренды. Мой брат тоже занимался чем-то подобным?

Я никогда этого не узнаю.

Тем не менее, я провела всего несколько дней в мире Брайса, и уже начинаю понимать, кем он был.

Мудаком.

Мудаком, который жил в прекрасном месте и относился к нему ужасно.

Мудаком, который никогда не улыбался на фото.

Мудаком, который увел девушку у своего лучшего друга прямо у него из-под носа.

Мой телефон гудит на кухонном столе, и я поднимаюсь с корточек, маневрирую среди коробок и спотыкаюсь о коврик.

— Бостин! — отвечаю я.

— Айла! — визжит она на другом конце линии, ее энтузиазм так же заразителен, как и в Айове. — Когда мы сможем увидеться?

— Хм, прямо сейчас.

— Хорошо, потому что я уже еду, — говорит она монотонным голосом. — У меня с собой кофе «Дин&Делука».

— Откуда ты знаешь, где я?

— Ты звонила мне вчера вечером, помнишь?

Наклонившись, я опираюсь локтями на столешницу.

— Нет. Я ничего не помню о вчерашнем вечере.

— Неудивительно. Ты всегда не могла удержаться от алкоголя, — говорит она, вздыхая. — К тому же ты сказала, что пьешь «Ягер», а когда это происходит, ты всегда совершаешь глупые поступки. Думаю, тебе стоит проверить свой телефон, чтобы убедиться, что ты не звонила своим бывшим. — Она прочищает горло. — Этану… Ною.

Черт. Кажется, она права. И очень хорошо меня знает.

— В любом случае, я буду у тебя через пять минут, — говорит Бостин.

Я завершаю звонок и, задержав дыхание, проверяю историю звонков. И когда вижу, что в истории вызовов нет ни Этана, ни Ноя, мне становится легче. И так всегда. Когда я пьяна, то начинаю названивать бывшим. Выпив слишком много, я становлюсь излишне сентиментальной и плаксивой идиоткой, и на время забываю все причины, по которым у нас ничего не вышло, даже если эти причины были серьезными.

Открыв браузер, я проверяю историю своих запросов, потому что знаю, что когда пьяна, я питаю слабость к электронной почте, хотя, полагаю, это касается всех писателей. Мой агент говорит, что я единственный человек из ее знакомых, который, когда пьянеет, начинает писать всем подряд, но я ей не верю. Я точно знаю, таких много.

История моих запросов в Гугл выглядит как-то так:

Который час сейчас в Лос-Анджелесе?

Во сколько открывается «Старбакс»?

«Старбакс» + Лексингтон-авеню + Нью-Йорк

Сколько калорий содержится в большой порции освежающего напитка со вкусом гибискуса?

Что лучше «Старбакс» или «Дин&Делука»?

Черепашьи мемемммммме

Черепашьи мемем

Черрррепашьи мемем

Смешные черепашьи мемы