Искусство проклинать (СИ) - Аристова Наталья Петровна (читать книги онлайн полностью без регистрации txt) 📗
Среди многих прекрасных вещей, сработанных золотых дел мастером Алексеем, был им создан в подарок новобрачной редкостной красоты крест — венец всего его творчества? Но нашлись в царской свите сведущие люди, которые, высоко оценив работу нового придворного ювелира, посчитали, что владение такой искусной вещицей, явно затмевающей украшения властителей, недопустимо. Молодой новобрачной был дан совет преподнести редкое сокровище своей царственной родственнице от имени мужа и она, скрепя сердце, сделала это.
Базилисса приняла крест милостиво, но прохладно: при дворе изумруды были не в моде, да и светло-зелёный камень с креста глядел на повелительницу, как пустой неприветливый глаз, смущая и отпугивая. Она положила новое украшение в шкатулку и забыла среди своих многочисленных сокровищ. Прошло время, и, не первой молодости, но всё ещё красивая и пылкая царица стала тяготиться своим дряхлеющим, брюзгливым мужем. Однажды ночью в её опочивальню явился смазливый, грубоватый парень с парой подручных молодцов, и повелительница овдовела.
Никто не заметил, как в покоях случился пожар и его быстро потушили. От огня почти ничего не пострадало: несколько старинных варварских свитков, да ларь с драгоценностями, сплавившимися в кусок. Невредимым остался только тот самый крест. Но и на него пожар оказал странное воздействие. Изумруд в центре креста, привезённый, как говорили, ещё Александром Македонским из далёкой Индии, совсем побледнел. Зато темнее он стал в середине, и теперь выглядел, уже как настоящий глаз. Неизвестно, из каких соображений, базилисса вернула этот, теперь ещё более нелюбимый, крест, своей, в общем-то, не обласканной вниманием племяннице. Так ставший уже «притчей во языцех» подарок вернулся к своему создателю гораздо раньше, чем этого можно было ожидать.
Императрица внезапно скончалась от неизвестной болезни. Когда её отпевали, свечи постоянно гасли в светильниках, а ароматные курения чадили. Никто не обращал на это внимания — новый повелитель спешил заключить новый брак и скорее обзавестись потомством. Тело базилиссы похоронили не в храме, а в маленькой часовенке, на самом краю церковного сада. В часовню всё время ударяла молния, когда начиналась гроза, а потом ветхое здание загорелось и разрушилось. Его не стали восстанавливать и про могилу со временем забыли.
Слухи об отстранённом от царских милостей ювелире ходили разные, а легендарный крест его супруги даже считался несчастливым, тем более что у немолодой уже, любящей четы так и не было детей. Но через три года после смерти царицы у них всё-таки родился сын — белокурый малыш, похожий на мать, с синими, отцовскими, глазами. Он был окрещён тем же именем, что и отец, вырос, женился и завёл детей, а, овдовев, к старости принял обет. Оказалось, что у него есть Дар — с первого взгляда различать Зло. Справедливый от природы и добросердечный, он не осуждал какую-нибудь вздорную ссору между соседями или нищего, крадущего у богача. Он игнорировал, пусть и с сожалением, даже процветающие вокруг корысть, злобу и разврат, не замечал супружеских, а, может, и государственных измен.
Всё это были людские грехи, и самые тяжкие из них — тоже. Согрешившие получат от Бога всё, что заслужили. Но неприятие самого Бога, покушение на бессмертную человеческую душу — вот что было для Алексея настоящим Злом. Говорят, что это он основал первую тайную Братию, ведущую вечную, непримиримую борьбу с колдовством и ересью. Говорят также, что Братия стала предтечей и образцом для последующей через сотни лет инквизиции, навеки запятнавшей славу новой римско-католической церкви.
Потомки Алексея не в Греции, а на Руси, куда уехал один из его правнуков, считают иначе. Братия уже была, и сама нашла Алексея, и помогла ему отточить Дар, и усовершенствовать его, и защитить от ошибок. А легендарный крест именно в Братии посвящён в особое, заветное таинство, позволяющего вечно резонировать стук сердца Алексея. Крест получил имя «Алексо», что значит «я очищаю». Он передаётся среди потомков Алексея из поколения в поколение, и каждый член семьи умеет в той или иной мере узнавать Зло.
Братия существует в Греции до сих пор. В России есть только Алексо и небольшая группа подвижников в далёком северном монастыре. Её особая деятельность, как и в Греции, не рекламируется в лоне официальной церкви. Те, кому о ней нужно знать, — знают, а для всех остальных это рядовой русский православный монастырь с обычным уставом и порядком.
— Баба Саня, почему Дан мне ничего не рассказал? Он что, совсем не доверял мне?
— Доверял, деточка, раз полюбил. Зачем ты говоришь такие вещи, когда чувствуешь, что всё совершенно не так? Наверное, он просто оберегал тебя от лишних забот.
— Раз оберегал, лучше было рассказать, от чего — упрямо настаиваю я, хотя, кажется, действительно понимаю, о чём она говорит. Я так часто брала всё на себя в надежде, что близкие даже не узнают о минувшей их неприятности. И это срабатывало…
— Пожалуй, но ведь ты не такая, какой кажешься на первый взгляд, Тина. Ты могла начать действовать самостоятельно, а это слишком опасно. Может быть, он не хотел причинять тебе лишнюю боль. Этот… Хорс, он не зря тебя заприметил. Служители нечистого тоже умеют распознавать Дар… И использовать его для своих целей.
— Да какой Дар? Я хороший ювелир, но далеко не лучший. Хорс нашёл бы и лучшего, чем я мастера, если бы захотел.
— Этот грязный заказ был просто поводом. Тебя хотели заинтересовать работой. Задеть что-то личное, втянуть.
— Заинтересовать? Таким непотребством? Как раз то, что я не люблю пошлятины, на мне чуть ли не заглавными буквами написано! — подумав, выговариваю я вслух, а про себя начинаю прикидывать варианты дополнительных доказательств.
За месяц до знакомства с Даном, Ленка через Маринку приглашала меня на спиритический сеанс. Костик! А ещё эта, выставленная перед Даном напоказ, благодарность Вилова за простой эскиз. Не Витьке, который вырезал кубок, а мне, просто набросавшей его будущий вид…
— Я и так делала для Хорса эскизы кубков из мориона. Но работать на него всё равно бы не стала. Я его увидела, и сразу ощетинилась…
— Как это «ощетинилась»? Что это такое?
— Почувствовала опасность. У меня перед опасностью всегда встаёт дыбом воображаемая щетина на затылке… Баба Саня… Это что, Дар? Вот это и есть Дар, который видит Зло? Но я же, перед заурядной дракой тоже так напрягаюсь, перед любой крупной неприятностью…
— Всякий Дар нужно развивать, миленькая. Может быть, это как раз тот Дар, который был у Алексея, очень похоже, Тина! Но он-то, как раз, и неприемлем для нечестивых. Как твоё особое умение чувствовать и предвидеть опасность, может быть нужным для Детей Сатаны?
— Это их так называют?
— По-разному их называют… — Баба Саня ласково гладит моё плечо, еле ощутимо касается волос, совсем как Дан: Сатанистов ведь не меньше, чем религий. Зло всегда Зло, в какие бы личины оно не рядилось. Как и Бог, для всех один, как его не назови. Дьявольский течений, что семечек в подсолнухе — по всей земле. У кого игра, у кого — преступление…
— И у нас, в России?
— Да, и в России тоже — вздохнув признаётся Баба Саня: И у нас всякое бывало…
— Это волхование, всякие заговоры, гадания и прочая чертовщина?
— Не всякий Дар, полученный не от Бога, приводит к Злу, девочка. Если знахарка призывает себе на помощь огонь и воду, траву и ветер небо и звёзды, она ещё не привлекла Зла. Зло нужно назвать его именем, осквернить свою душу нечистым деянием, сделать ему подарок, чтобы оно нашло себе место в сердце человека…
— Так же, как не всякая молитва доходит до Бога — продолжаю я.
— Нет, Тина, Бог слышит всё, не сомневайся. Это враг требует жертвы, чтобы приманить слабую душу, отторгнув от Божьих благ. И, тем самым, делает Господню милость недействительной…
— Дан им мешал… — раздумываю я вслух: Он сам говорил, что постарался оградить меня от происков Вилова. Он им очень мешал и они решили от него избавиться…
