Гостья из тьмы - Маккинли Тамара (читаем бесплатно книги полностью .txt) 📗
Том привлек к работе и Габриэля с аборигенами. Он научил их вставлять стекла в новые рамы и заставил прибить гвоздями крышу.
Вскоре все деревянные рамы, ставни и двери заново покрасили, и дом засверкал, как новенький, в зимних лучах солнца. Веранда теперь шла вокруг всего дома. Крыша над новой стеной надежно защищала ее от солнца.
– Знаешь, Эприл посадила вдоль крыши вьющиеся цветы и виноград. Попробуй тоже, и через пару лет не узнаешь свой дом, – сказал Том, оглядывая результаты своего труда.
Матильда со слезами на глазах смотрела на свой новый дом. Ее распирало от счастья и благодарности.
– Может, ты и прав, – хрипло сказала она, кашлянув. – Попробую. Том, я даже не знаю, как тебя благодарить за все! Ты столько для меня делаешь…
Он привлек ее к себе и крепко обнял.
– Будем считать это извинением за те неприятности, которые я причинял тебе в детстве, таская за волосы и топя в речке. Прости, что не был с тобой рядом сразу после смерти твоей матери, Молли. Мы с тобой настоящие друзья, девочка, а они для того и нужны друг другу.
Матильда проводила мужчин взглядом, пока они не исчезли вдали. Затем свистнула Блю и вместе с ним направилась к новому дому. У нее не хватило бы слов, чтобы описать свое состояние, когда она вешала акварели своей матери на новую стенку, но она знала, что наконец-то нашла человека, которому может по-настоящему доверять. И этого честнейшего, достойного мужчину она может считать своим другом! Кто его знает, может быть, есть на свете и другие люди, с которыми она смогла бы подружиться и с удовольствием общаться?
После всего, что с ней было, Матильда стала бояться людей. Но постепенно мужество крепло в ее душе. Она поклялась себе, что, когда отгонит овец на зимнее пастбище и получит чек за шерсть, обязательно съездит в город и купит себе платье! И, может быть, когда-нибудь сумеет отплатить Тому такой же монетой…
Дженни отметила для себя это место в дневнике. Она хорошо понимала состояние Матильды. Такая щедрая душевная доброта после стольких лет жестокости и насилия может заставить тебя онеметь. Но зато она рождает веру в людей и укрепляет мужество.
Не то мужество, которое требуется, чтобы одной объезжать пастбища и ухаживать за овцами, когда не хватает сил. А такое, когда надо открыться навстречу людям и научиться заново им доверять.
Дженни скосила глаза на Риппера, который с увлечением почесывался на полу.
– Пойдем со мной, дружок! – позвала она. – Пора ложиться спать. Но, молодой человек, завтра с утра вас ждет хорошая ванна, предупреждаю заранее!
Дженни вышла на веранду и последний раз окинула взглядом притихшую землю и усыпанное звездами бездонное небо. Это был прекрасный, но жестокий мир, однако в нем была и отрада. Она начинала понемногу понимать, за что Матильда и Брет так его любили…
Глава 12
Тишина постепенно стала главным спутником жизни Дженни, и чем больше проходило дней, тем больше нравилась ей эта изоляция от всего мира. Она чувствовала себя уютно наедине с собой и в присутствии тех немногих людей, которые оставались в Чуринге круглый год. На нее снизошло такое чувство покоя, какого она никогда раньше не испытывала.
Днем она с альбомом в седельной сумке объезжала окрестности, а вечерами занималась домом. Мыла полы, стирала, красила полки и шкафчики на кухне, а однажды отнесла чемодан в свою комнату и сложила вещи Матильды на одну из полок в шкафу. Ей казалось, что они должны вернуться на свое законное место.
Дженни достала зеленое бальное платье из шкафа и приложила к себе. Запах лаванды вызвал в памяти мотив призрачного вальса, под который она медленно закружилась по комнате с платьем в руках. Дух Матильды, казалось, танцует вместе с ней, но в музыку опять стали вкрадываться печальные нотки. Они как будто силились сообщить ей что-то, но она никак не могла понять что.
Дженни закрыла глаза, пытаясь вызвать в воображении образы танцоров, – ведь именно эта призрачная пара заставляла ее погружаться в прошлое. Ей не давала покоя история этих людей.
– Дженни! Вы дома?
Девушка открыла глаза, с трудом возвращаясь назад, в комнату, из другого мира.
– Я буду готова через пару минут, Брет, заходите! – крикнула она.
Послышался звук открываемой двери и шаги Брета по кухне. Она быстро повесила платье в шкаф и, пока в кухне звучал баритон мужчины и радостный лай щенка, натянула рубашку и джинсы. С трудом переведя дыхание, вышла на кухню.
– Добрый день, Дженни, – поприветствовал он ее и перевел взгляд на щенка, который с энтузиазмом грыз его пальцы.
– Привет, не ожидала, что вы вернетесь сегодня, – улыбнулась она, испытывая неожиданную радость. – Как все прошло?
– Все в порядке. Мы взяли самую высокую цену на аукционе! Деньги я, как обычно, положил в банк, – ответил он, начиная шарить в карманах. – Я должен еще вычесть расходы и зарплату всем постоянным работникам, но отчет по продаже вот, – сказал он, протягивая ей бумагу.
Дженни взглянула на цифры. Сумма была гораздо выше, чем она ожидала.
– Прибыль за шерсть всегда такая высокая? – удивилась она.
– Зависит от состояния дел на бирже. Но эта сумма ближе к средней.
Он выглядел абсолютно невозмутимым. «Неужели его не впечатляют такие деньги?» – подумала Дженни, складывая бумагу и засовывая в карман, а потом спохватилась. Какая ему разница? Ведь это не его деньги.
– Есть пиво, Джен? Я сегодня весь день в дороге.
Она достала две бутылки и чокнулась с ним.
– За удачную продажу!
– Давайте!
Брет жадно приложился к пиву, затем вытер рот тыльной стороной ладони.
– Кстати, привез вам кое-что из Брокен-Хилла. Это было в грузе для почтальона, но Чалки Уайт отдал мне это прямо там.
Он притащил с веранды огромную посылку.
Дженни радостно ахнула.
– Диана прислала мои холсты! – возбужденно вскрикнула она.
Дженни тут же начала торопливо распаковывать ящик, обернутый грубой бумагой и перевязанный бечевками с печатями. Наконец ей удалось вытащить коробку с масляными красками, толстый рулон холстов и пучок разных кистей.
– Она даже догадалась положить мой легкий мольберт!
– Надеюсь, вы обеспечены на всю зиму?
Дженни только кивнула. Она была слишком занята, разглядывая свои сокровища, дотрагиваясь до любимых кистей, скребков, бутылочек с растворителями. Теперь она может оживить Чурингу на холстах! Заполнить красками и вдохнуть жизнь в те наброски, которые сделала за последний месяц, разъезжая по окрестностям. А может, ей даже удастся воспроизвести те образы, которые навеяли ей дневники… К ней вернулась неутомимая энергия, она была готова начать прямо сейчас.
– Если вы, конечно, решите остаться здесь на зиму, – добавил Брет. – Здесь на два месяца воцарится сонная скука, когда овчары отправятся на зимние пастбища.
– Но я уже пожила здесь в одиночестве, и мне понравилось, – ответила она, не выпуская из рук коробку с красками. – Мне столько надо всего написать! Я хочу использовать все наброски, которые у меня накопились. Написать дом, пейзажи вокруг, пастбища, то место с водопадом, где мы с вами были… Господи, да тут столько всего, что мне хочется написать! Оазис в Вилге, стригальню, конный двор… – Она перевела дыхание. – Нет, Брет Уилсон! Скучать мне здесь не придется, поверьте. И мне вполне хватит вашей с Риппером компании, когда я буду отдыхать от трудов праведных!
Брет переступал с ноги на ногу, засунув руки в карманы и разглядывая ботинки.
– Понимаете… – начал он неуверенно.
Дженни застыла, подняв на него огромные глаза.
– Что случилось, Брет?
Он явно маялся и нервничал. «Неужели это оттого, что ему придется остаться здесь со мной наедине? – подумала Дженни. – Ему надоело ублажать хозяйку и хочется провести отпуск на всю катушку в другом месте?»
– Вы боитесь, что придется развлекать меня всю зиму? Не волнуйтесь, я пошутила. Мне вполне хватит сознания, что вы где-то рядом. Нам совсем не обязательно будет даже встречаться с вами…
