Кольцо - Каммингс Мери (читать книги без .txt) 📗
Но когда он поцеловал ее — совсем легонько, чуть ли не невинно (ну ладно, не невинно)... словом, нет смысла сейчас ругать себя за то, что получилось само собой...
И получилось...
Тогда, четыре года назад, Ник десятки, сотни раз представлял себе, как это могло бы быть. Гнал от себя эти мысли — к чему мечтать о несбыточном?! — и снова возвращался к ним. И хотел ее — хотел, как ни одну другую женщину в мире...
Может быть, именно это неосуществленное желание, въевшееся в плоть и кровь, и не давало ему забыть Нэнси все эти годы?.. А теперь оно сбылось — и разочарованным Ник себя не чувствовал. Отнюдь.
Все оказалось именно так, как он когда-то мечтал, — гибкое упругое тело, чутко отзывающееся на малейшее прикосновение, искренность — и сумасшедшее, безудержное желание, владевшее ими обоими. И в ноздри бил запах травы, и хотелось кричать от восторга, и казалось, что ничего лучше этого в его жизни не было и не будет...
Словом, он не отказался бы хоть сейчас повторить все еще раз.
Проблема состояла лишь в том, что там, в ванной, Нэнси, судя по всему, теперь пыталась смыть с себя следы «грехопадения». И плакала...
Когтистая лапа, мелькнувшая в дюйме от его гениталий, заставила Ника подумать, что, пожалуй, лучше одеться — хотя бы частично. Шепотом цыкнув на распрыгавшуюся собаку, он отступил через свою спальню обратно в гостиную, натянул штаны и успел вернуться как раз вовремя — щелкнула задвижка, и Нэнси появилась на пороге.
Закрытый, туго подпоясанный халат охватывал ее, как доспехи. Мокрые волосы тщательно прилизаны волосок к волоску, покрасневшие заплаканные глаза, казалось, одни жили на бледном застывшем лице.
Увидев Ника, она замерла, чуть ли не отшатнулась, словно готова была снова броситься в ванную, но потом выпрямилась и вскинула подбородок. Глаза ее вспыхнули неприкрытой враждебностью.
— Что ты здесь делаешь?! — спросила она хрипло и, стоило ему шевельнуться, отчаянно выкрикнула: — Не подходи ко мне!
— Нэнси, что с тобой?!
— А ты что, не знаешь, что со мной? Не знаешь, да?!
— Успокойся, пожалуйста!
— ...Ты что, не знаешь, что со мной? — Лицо Нэнси исказилось, голос становился все громче: — Ты что, не знаешь, что я только что переспала с любовником собственной матери? Ты что, не понимаешь, что меня тошнит при мысли об этом поганом инцесте?!
— Успокойся, перестань!
Значит, дело именно в Алисии... Он-то собирался сказать, что они взрослые люди, более того — муж и жена, и все, что произошло, вполне естественно, и оба этого хотели, и не стоит никого теперь винить и переживать...
А что говорить теперь? И при чем тут инцест — он же не ее отец, черт возьми!
— Тебе будет легче, если я скажу, что наши отношения с твоей... с Алисией закончились два года назад... И продолжались они всего пару недель от силы?! — сказал Ник. — И...
— Нет, мне не будет легче. Ты спал с ней — знал, что она мне всю жизнь искалечила, и все равно спал. И тебе было на меня наплевать, с самого начала наплевать?! Ты и операцию свою сделал ради нее — чтобы ее трахать, да? Ради меня не мог, а ради нее — пожалуйста! Ну конечно, кто я такая!..
Отвечать было бесполезно — едва ли Нэнси в таком состоянии способна была что-либо воспринимать. Поэтому Ник молча присел на кровать — тем более что ноги все-таки побаливали.
Но в этот момент она, завершая свой монолог, крикнула:
— Убирайся к черту!!! — и бросилась в ванную, хлопнув дверью так, что содрогнулись стены. Оттуда снова раздался шум воды.
Прошло несколько минут. Из-под кровати послышалось шебуршение; собака выползла на свет и тихонько подошла к Нику, повиливая хвостом. Всем своим видом она словно спрашивала: «Ты ведь на меня не сердишься, правда?»
— Хорошая собачка! — погладил по голове единственное сочувствующее ему существо Ник. Хвост замотался из стороны в сторону энергичнее. — И часто твоя хозяйка так?
Собака вздохнула и положила ему голову на колени — понимай как знаешь...
Вышла Нэнси не скоро. Едва скользнула по Нику взглядом и сказала ровным монотонным голосом:
— Ты еще здесь? Уйди, пожалуйста.
— Давай ложиться спать. Поздно уже.
Эти произнесенные спокойно и дружелюбно, даже с улыбкой, слова заставили ее все-таки взглянуть на него.
— Ты что... ты что — собираешься спать здесь?! Со мной?!
— Ты моя жена. По-моему, это вполне естественно, — пояснил Ник, слегка пожав плечами.
— Я тебе не жена! — В голосе Нэнси слышалась едва сдерживаемая ярость. — У нас контракт, ты нанял меня — и ничего больше!
— Во-первых, ты таки моя жена — наш брак никто не отменял. А во-вторых, если уж так, то и по контракту ты должна выполнять обязанности моей жены.
— Я не думала, что контракт включает в себя еще и это! — Она с явным презрением кивнула в сторону кровати. — Не думала, что после таких красоток, как твои обычные... партнерши, ты польстишься на меня!
— Что ты можешь знать о моих, как ты выразилась, обычных партнершах?! — усмехнулся Ник.
Он поймал себя на странной мысли: если бы любая другая женщина посмела говорить с ним так, он бы уже кипел от злости. А тут... Нэнси ревновала — и сама не отдавала себе отчета, насколько это очевидно. И было забавно, хотелось подойти, обнять, погладить ее по возмущенно вскинутой голове, по заострившимся напряженным плечам, прижать к себе... (Можно себе представить, какая будет реакция!)
— То же, что и вся Америка, — съязвила его нежная женушка. — Ты же у нас... персона публичная, так что их фотографии регулярно появляются в газетах.
— В газетах многое врут.
— Но не все же?!
— Не все... — с безмятежной улыбкой подтвердил Ник. — Но это тут сейчас ни при чем. В контракте записана полная супружеская верность. Не думаешь же ты, что я собираюсь все два месяца поститься? Так что... давай лучше, начинай принимать свои таблетки — я терпеть не могу презервативов.
— А если я откажусь?! Ты что, силой будешь?! — Нэнси не договорила, очевидно от возмущения не сумев подобрать приличного выражения.
— Сегодня, по-моему, все было с обоюдного согласия.
— Да, надо отдать тебе должное — техника у тебя превосходная, — саркастически усмехнулась она (при этом, правда, слегка покраснев), — чувствуется большой опыт. — Ник молча пожал плечами, решив «не дразнить гусей». — И ты был прав, когда говорил, что все надо оговаривать заранее и внимательно читать деловые документы...
Уф-ф... Кажется, постепенно начинает сдаваться...
Больше всего Ник боялся, что в какой-то момент Нэнси взорвется, пошвыряет вещи в чемодан и уйдет, плюнув на контракт. Непонятно, что тогда делать... Но пока что у нее этого и в мыслях не было — похоже, обещанные деньги крепко ее зацепили.
— Не думаю, что терпеть мое общество так уж мучительно. Я не храплю и принимаю душ три раза в день, — осторожно пошутил он.
— Я не хочу с тобой спать, Ник. Понимаешь — не хочу.
Не в словах — в интонации Нэнси ему послышалась усталая обреченность. Это была уже капитуляция.
— Поверь, все совсем не так плохо, как ты думаешь. Вот увидишь... И вообще — считай, что это наша брачная ночь... с задержкой на четыре года...
Пошутить так Ника дернул именно черт — другого слова не подберешь. Да и ляпнул-то он это просто для того, чтобы заполнить затянувшуюся паузу, — и мгновенно почувствовал, что сделал глупость.
Нэнси взвилась, будто ее хлестнули плетью. Глаза вспыхнули неприкрытой яростью; усталости и обреченности не осталось и в помине.
— Не смей так говорить! — медленно произнесла она хриплым, похожим на рычание голосом — и вдруг сорвалась на крик: — Не смей говорить так! Не погань то немногое в моей жизни, что я вспоминаю с радостью! У меня уже была брачная ночь! Была! И с человеком, которого я... который мне нравился, с которым мне было хорошо — а не с надутым поистаскавшимся куском дерьма с чековой книжкой вместо души!
— Это я — дерьмо с чековой книжкой?! — Вскинулся Ник — и мгновенно осадил себя, решив выслушать до конца.
