Эверест (СИ) - Свирская Дарья (книга регистрации TXT) 📗
Ее слова вызывают мой смешок, в который вклинивается сигнал входящего сообщения.
Эверест: Жду тебя в семь. Не опаздывай.
Прочитав, поворачиваю экран к Дусе, которая делает выражение лица «я же говорила» и жестом подзывает официанта.
— Переезжай, даже не думай. И не забывай, что самые лучшие мужья получаются из остепенившихся гуляк.
ДМИТРИЙ
Закрывшаяся за ней дверь становится границей, которую, быть может, она не решится нарушать. Но я хочу оформить ей для начала вид на жительство, чтобы потом она не боялась сменить гражданство.
Звоню консьержу, Иван Николаичу, кажется, и, представившись, прошу организовать доставку своей гостьи «куда скажет». Он уверяет меня, что исполнит все в лучшем виде, ведь как раз сейчас свободен автомобиль, принадлежащий жилому комплексу, в котором я живу, подумаешь, счет на оплату их услуг будет немного выше.
Меня все еще подколбашивает и чувствуется слабость, но нужно брать себя в руки, и я перестилаю постельное и принимаю душ. Все это время голова и руки действуют отдельно друг от друга: я не могу перестать думать о той, что покинула меня. И, хочу надеяться, всего на несколько часов.
Пишу смс и включаю айпед, я же обещал ей сто аргументов…
Увидев идею реализации, начинаю искать все для этого необходимое, чтобы заказать доставку. А сам топаю в кабинет: помню, у меня хранилась там разноцветная офисная бумага.
Начав исполнять задуманное, я понял, что не все так просто, как представлялось вначале. Делал все без подсказок, не хотел подглядывать в интернет, чтобы быть банальным. И незаметно увлекся.
Звонок Ивана Николаевича предупредил, что ко мне посыльный. А я, глянув на время, отправил рыжей еще одно смс.
Я ни в чем не уверен, но хочу надеяться, что она все-таки придет. Не просто в мою холостяцкую берлогу, где всегда с момента ее заселения обитал я один, но и в мою жизнь.
Переделав, как Золушка, все дела, топаю на кухню, чтобы выпить чаю. Но ревизия съестного заставляет взгрустнуть, и я снова берусь за айпед.
ЛЕРА
Я отпускаю все — ситуацию, собственные опасения и плохие мысли.
Пусть идет все как идет думаю я, пока Дуся везет меня к Мариванне.
— О чем задумалась, подруга?
— О том, что ты права. — Она удивленно вскидывает брови, притормаживая у светофора. — Мне, действительно, пора перестать прятать голову в песок. Я не хочу загадывать, опасаться, бояться. Пусть все случится. Пора разрешить себе…
— Вот и правильно. Пусть ты будешь с ним месяц или год, но ты будешь счастлива. Будешь чувствовать эту жизнь. Только что-то мне подсказывает, что годом у вас не обойдется.
Я улыбаюсь ей и обнимаю на прощание, когда она останавливается у нужного подъезда.
— На связи, — бросает Дуся и отчаливает, а я с довольной улыбкой направляюсь домой.
Странно это, думаю я, разговор о Лёне получился сегодня раз в пять короче, чем о Диме. Да и что о нем говорить? Все уже сказано. И Дуся права, что содрала с него эти деньги: во-первых, он обещал, а, во-вторых, пусть это будет моральной компенсацией. С драной овцы, как говорится, хоть шерсти клок.
На часах почти пять, и я, быстренько пересказав Мариванне последние события, переодеваюсь и собираю сумку. А она, также как и Дуся, одобряет мой поступок
И вот я снова перед его дверью. И в этот раз он открывает через несколько секунд, словно… ждал меня?
Он делает большой шаг ко мне и, взяв за руку, тянет в квартиру, чтобы вложить в нее невероятно красивый букет из каких-то сумасшедших цветов. Среди них особенно выделяются какие-то нежно-кремовые розы, фиолетовые колючки, зеленые зонтики и, кажется… хлопок?
Пока я рассматриваю эту красоту, Дима начинает наступление:
— Я обещал аргументы…
— Что-то такое припоминаю, — подыгрываю я ему.
— Вот они. — Вуаля — он достает откуда-то стеклянный прозрачный шар, напоминающий не то аквариум, не то вазу, наполненный разноцветными рулончиками, перевязанными лентой.
— Тяни, — снимает он крышку с этой банки, на которой написано: «100 причин, почему тебе нужно переехать ко мне», и я, поддавшись его настрою, достаю из середины шуршащих бумажек маленький сверток. Под пристальным взглядом Димы снимаю ленточку, и, развернув, читаю: «потому что вместе идти на работу веселее».
— Так себе причина, — комментирую я, удивляясь, что записочка написана его почерком. Неужели он сам сделал для меня этот сюрприз???
— Согласен. — Прожигает меня глазами неумолимый босс. — Тяни еще.
Вторая снова с почерком Димы гласит: «потому что я хочу быть с тобой как можно больше».
— Уже лучше, — озвучиваю я, а он, снова подвигая емкость, выстреливает:
— Еще?
— Потому что я хочу тебя в своей жизни, — читаю я, наконец, понимая, что он действительно привел сотню аргументов, которые благополучно лежат сейчас под прозрачным стеклом, ожидая своей участи. И все они написаны его рукой за то короткое время, что я отсутствовала.
— А это уже серьезный аргумент, — стараюсь задать шутливый тон, который Дима рубит на корню:
— Это правда, Лера. — Враз становится он серьезным. — Там еще много таких. Будешь читать все?
— Буду, Дима, но не сейчас…
Его лицо озаряет улыбка, но в глазах скользит настороженность, ведь он еще не задал мне свой главный вопрос.
Он помогает мне раздеться и ведет в кухню, где в мягком полумраке подсветки на столе расположились разнообразные блюда, шампанское и свечи. От увиденного захватывает дух: это настолько красиво, что на глаза наворачиваются слезы. Особенно при мысли, что все это он сделал только для меня: придумал и написал записочки, выбрал цветы, заказал ужин…
А я и не знала, что Дима, оказывается, может быть таким романтиком. И эти свечи… Я уверена, что не видела их в его квартире, которая представляет собой самое минималистичное место на Земле.
Он помогает мне усесться за стол и, открывая шампанское, приступает к главному:
— Что ты решила, Лера? Ты только на ужин, или…?
Мое «или» совпадает с глухим хлопком вылетевшей из бутылки пробки, а Дима, отставив напиток в сторону, присаживается на корточки у моего стула, и, целуя через платье в бедро, смотрит на меня сияющими глазами:
— Ты не пожалеешь, Лера.
— Только если не украдут мои вещи, — говорю, улыбаясь, и объясняю, что оставила сумку за дверью…
ДМИТРИЙ
Мое выздоровление не за горами. А может быть оно уже наступило, и эта слабость связана совершенно с другим. А именно бессонными ночами, в которых мы как ненормальные не можем насытиться друг другом, занимаясь любовью, засыпая, просыпаясь и снова занимаясь любовью.
Начинаем дни мы ближе к обеду и снова ласкаемся, что совершенно не надоедает.
Мы редко покидаем постель и это мне нравится, Да только работу никто не отменял. И, когда Петровна звонит через несколько дней, понимаю, что медовый месяц, похоже, закончился…
ГЛАВА 20
ЛЕРА
Несколько дней эйфории, когда утро плавно сменяет ночь, незаметно перетекая в вечер, пролетают незаметно. У меня, наверное, впервые в жизни, нет неотложных дел, и наступило время, когда не нужно куда-то спешить, забивая голову круговертью нерешенных вопросов. Мне вообще ничего не нужно, кроме человека, который сейчас рядом.
Ритм моей вечно суматошной жизни кардинально поменялся, и эта неспешная нега, из которой никто и никуда не выдергивает, позволяет в полной мере насладиться каждым моментом рядом со своим мужчиной. И эти моменты сплошь состоят из ощущений, вспыхивая в памяти, стоит только закрыть глаза.
Дима идет на поправку. Но вместо того, чтобы набираться сил, он тратит их на меня. Беззастенчиво, часто и много. А любое мое возражение очень скоро снимается с повестки суток под напором его рук и губ.
Я убедилась, что он очень основательно подходит к любому процессу, чувствуя себя после его ласк разобранной по винтикам и собранной вновь. Неудивительно, что я восстанавливаюсь наиболее действенным и проверенным способом — сном.
